ней больше времени наедине, она расскажет обо всем, что с ней происходит.

Я не хотела проводить много времени с сестрой.

То есть, хотела, конечно, хотела.

Но еще я хотела побыть с Джонни.

— Может быть, — неуверенно сказала я.

— Может быть, — повторил он за мной. — Будем надеяться. — Он пристально посмотрел мне в глаза. — Она чахнет.

Я удивилась его словам.

— Ты заметил?

— Ее внутренняя искра и огонь гаснут. Теперь она просто умирает изнутри.

Я прижалась к нему ближе, радуясь, что он понял это, но ненавидя, что он был прав.

Адди с каждым днем погружалась в отчаяние. Становилась все более замкнутой. Она загоралась лишь с Бруксом. В остальное время погружалась во тьму.

— Сейчас я беспокоюсь о ней больше, чем когда-либо, — поделилась я.

— Да. По тебе видно. Но она не реагирует на это.

— Может, совместное времяпрепровождение поможет.

— Это, и то, что в пятницу вечером я веду вас двоих в пиццерию в Бельвью. Если ты там еще не была, обязательно нужно сходить. Если была, то наверняка захочешь вернуться. Я спрошу Марго и Дэйва, присмотрят ли они за Бруксом, и если Адди не будет возражать, мы закинем его к ним, а сами поедем есть пиццу. Не знаю, чем она занимается, пока ты на работе, но много времени в одиночестве бродить по твоему дому, погруженной в свои мысли, без всякого контакта с внешним миром, — не хорошо. Ей нужно выбраться оттуда. Начать жить. Съесть вкусную пиццу. Побыть женщиной без ребенка на руках. Я знаю, что она его любит, но каждому родителю нужна передышка. Мы вернемся в город, заглянем в «Дом», выпьем немного, расслабимся. Постараемся вернуть ее к жизни.

Я снова уставилась на него.

— Ничего план? — спросил он.

Я кивнула и сказала:

— Она сегодня приезжала в город, чтобы пообедать со мной и Дианной, Джонни. И это не помогло.

— Ну, а завтра вечером она проведет время только со своей сестрой, а в пятницу с нами, и мы покажем, что ей пора возвращаться. Она — острый край, а ты — мягкое касание. Она почти такая же красивая, как ты, вы очень похожи, и в то же время очень разные. Хотя где-то в глубине у нее есть тот железный стержень, который достался вам обеим от мамы. Мы просто должны найти способ напомнить ей о нем.

— Да, — тихо согласилась я.

— Поговори с ней завтра об этом и о том, что Марго и Дэйв присмотрят за Бруксом.

Я снова кивнула.

— Я так и сделаю.

— Я приеду сюда с Туманом в субботу около десяти утра. Не чисти стойла Серенгети и Амаретто. После того, как я доставлю коня и разберусь с его дерьмом, я сам это сделаю.

— Джонни…

— Тебе нужно быть с сестрой.

Я ничего не сказала, потому что снова смотрела на его красивое лицо, покоящейся на моей белой подушке с оборочками.

— Закончив со стойлами, я заберу Брукса к себе домой. Он может вздремнуть там. Я накормлю его обедом. Мы поиграем и вернемся к ужину с твоими друзьями. А ты тем временем присмотришь за сестрой. Сделайте маски для лица. Выпейте. Что угодно. Просто попытайся пробиться к ней без того, чтобы ей приходилось беспокоиться о своем сыне.

— Спасибо за «маргариту», — выпалила я.

Лицо Джонни выглядело озадаченным.

— Что?

Я толкнула его на спину, а сама легла сверху. Уперевшись предплечьями в подушку, обеими ладонями обхватила его голову по бокам.

— Спасибо за «маргариту», — повторила я хриплым голосом.

Его руки лежали на моих бедрах, а в глазах отражалось понимание того, о чем я говорю.

— Это лучший напиток, который я когда-либо пробовала, — прошептала я.

— Spätzchen, — прошептал он в ответ.

— Теперь я снова трахну тебя, Джонни, — поделилась я, раздвигая ноги и подтягивая колени, чтобы оседлать его.

Он ухмыльнулся и обеими руками нырнул под мои трусики сзади.

— Ты сможешь вести себя тихо?

— Посмотрим.

Он снова скользнул сзади рукой мне между ног.

Я задрожала, лежа на нем сверху.

— Сладкая, влажная киска моей Иззи, — пробормотал он, поглаживая ее.

Я мягко покачнулась на его руке.

— Мне нужны мои джинсы, детка, если только у тебя нет поблизости презерватива, — сказал он.

— Я принимаю таблетки, — ответила я.

В черных глазах вспыхнул огонь.

— Без защиты? — тихо спросил он.

— Когда ты кончишь, я хочу всего тебя.

Он издал свой приглушенный рык и засунул внутрь меня два пальца.

Я выгнула шею и оседлала их.

— Бл*ть, — пробормотал он, и я почувствовала, как его другая рука развязывает пижамные штаны, спуская их вниз, а затем его твердый член прижался ко мне и его руке.

Он вынул пальцы.

Я переместилась повыше.

Он оттянул ткань моих трусиков в сторону и направил головку в меня.

Я опустилась.

Джонни с шипением выдохнул.

Опустившись до основания, я глубоко вобрала его в себя.

Наполненная Джонни, я посмотрела на него сверху из-под полуопущенных век и выдохнула:

— Наслаждайся шоу, милый.

Потом я задвигалась.

Джонни держал меня за бедра и делал, как велено, только толкался в меня, когда я насаживалась на него. Он даже не дотронулся до клитора, но ему и не нужно было, так как я взяла это на себя, когда объезжала его член, а Джонни наблюдал.

Когда я кончила, то выгнулась дугой и захныкала от оргазма сквозь сомкнутые губы.

Когда он кончил, его приглушенный стон пробился сквозь стиснутые зубы.

Я рухнула на него, и он тут же крепко обхватил меня.

Прошло некоторое время, прежде чем я смогла сказать:

— Пойду приведу себя в порядок.

Объятия стали крепче.

— Не двигайся, бл*ть.

Я осталась на месте и пошевелилась только тогда, когда много мгновений спустя он перекатился на бок, прижимая меня к себе, потянулся и выключил свет.

Он держал меня насаженной на него в темноте, становясь мягким. И он держал меня насаженной на него, пока его сперма стекала по нему.

— Джонни…

— Засыпай, spätzchen.

— Ты можешь так спать?

— А ты? — спросил он в ответ.

— Да, — сказала я ему правду.

— Тогда, да.

Я расслабилась рядом с ним.

Я почувствовала, как нечто ударилось о кровать, и, вглядевшись в темноту, увидела, как это нечто превратилось в пушистую тень, свернувшуюся калачиком на руке Джонни.

— Джилл, — пробормотала я. — Она привыкла к твоему запаху, поэтому становится дружелюбной.

— Она привыкнет еще больше.

Спасибо тебе, Боже.

Я улыбнулась ему в шею.

Джилл замурлыкала.

Джонни обнял меня.

Я заснула.

***

Джонни

Вычистив