— Почему?

Джонстон опустил голову.

— Почему? — спокойно повторил Броди.

— Из-за гребаного трупа! — заорал он. — Почему же еще?!

— Денни… — вновь попыталась вмешаться Ширли Мапп, но он явно не собирался останавливаться.

— Ты сказал, что ничего не знал о трупе.

Джонстон покачал головой.

— Сначала не знал. Послушай, — заныл он, — я сел за руль, потому что фургон был пустой. Я же не идиот! Мы не знали, зачем его нужно было гнать к супермаркету, но все сделали, потому что мне заплатили сто фунтов, твою мать! Барнси я дал двадцатку, чтобы он поехал со мной. Все! Я ничего не знаю о теле. В кузове ничего не было.

Броди поверил ему, но виду не подал.

— Знаешь, я и мысли не допускаю, что ты не пошарил в кузове.

Денни задергался на стуле:

— Да он сам открыл! Он все показал! Там было пусто! — взвыл он. Голос его истерично срывался. — Этот урод показал нам пустые ведра, какие-то ящики и рулон ткани.

— Допустим, — согласился Броди. — Кто тебе заплатил?

— Какой-то мужик с прибабахами. Я не знаю, как его зовут и откуда он взялся.

— С прибабахами? Можно точнее?

— Жуткий.

— Денни, соберись. Мне нужно детальное описание и имя. Ты знаешь, как его зовут?

— Нет.

— Как он нашел тебя?

— Я ничего не знаю! — заорал Джонстон.

Ширли Мапп похлопала его по плечу.

— Денни, успокойся. Расскажи полиции все, что знаешь об этом человеке. Вспомни все мелочи, как он выглядел, что говорил.

— Успокоиться!? Они же думают, я вру! А я говорю правду! Я не хочу возвращаться в тюрьму!

— Просто опиши человека, который нанял тебя. — Броди уже устал от этого нервного парня.

Джонстон наморщил лоб, силясь вспомнить.

— Он из тех еврейских старикашек… ну, знаешь, они еще ходят в черных пальто и с висюльками на голове.

— Хасид?

— Да почем я знаю? Говорю же, он похож на еврейского деда. Хасид, не хасид — я их не различаю.

— Что еще?

— Здоровый такой. — Джонстон приосанился и развел руки в стороны. — Вот такие плечи. Высокий. Ужасно бледный, как вампир, — я чуть в штаны не наложил. A-а, еще он рыжий.

— Как он на тебя вышел?

— Как обычно, через знакомого знакомых. Мне позвонили. Мужик не представился и сразу спросил, не хочу ли я заработать сто фунтов. Сказал, что нужно отогнать фургон в Уайтчепел.

— И ты не спросил, кто он и где взял твой номер? — спросил Кам.

— Нет.

Похоже, это была правда.

— Допустим. Когда ты согласился, о чем конкретно тебя попросили?

— Ничего особенного. Я водитель, иногда помогаю людям… У них разные проблемы бывают. — При этих словах адвокат сердито взглянула на него. — То есть я не знаю, какие там у них проблемы. Я никогда ни о чем не спрашиваю. Пока мне платят, мне все равно, как их зовут и чем они занимаются.

Кам кивнул.

— Потом мы договорились встретиться в кафе возле речного клуба на Ли в Стамфордском парке.

— Почему там?

— Не знаю. Это он предложил.

— Ты хорошо знаешь это место?

— Ну, я знаю, где Стамфордский парк. Найти клуб было несложно.

— Во сколько вы встретились?

Джонстон вздохнул и посмотрел в потолок.

— Мы договорились на час ночи. Он приехал в десять минут второго, мы с Барнси ждали его в кафе. Ему не понравилось, что я не один, но я сказал, что всегда работаю с напарником, ну, ради безопасности, понимаете? — Полицейские кивнули. — Потом сказал идти за ним. Мы перешли по мосту на ту сторону. Прошли вдоль реки, зашли в переулок. Там был фургон. Он дал мне ключи, заплатил и сказал просто оставить фургон на стоянке «Сейнсбери» в Уайтчепеле. Все. Проще пареной репы.

Броди выглядел озадаченным.

— Он не сказал почему?

— Сказал, что взял фургон у сестры, не успел вернуть вовремя, а ему нужно уехать, бла-бла-бла… — Джонстон заискивающе смотрел на Броди. — Послушай, мне все равно. Я знать не хочу, зачем ему это понадобилось. Сто фунтов, друг, сто фунтов!

— А ты не подумал, что сто фунтов — слишком много для такой работы? — спросила Анджела.

— Ну, моя доля — восемьдесят, — кисло ответил Джонстон.

— Денни, сто фунтов за пару миль на фургоне?

Тот состроил рожу, которая должна была означать: а почему бы и нет?

— У него были деньги, он спешил, а мы оказались под рукой и не задавали лишних вопросов.

— И тебе не показалось это подозрительным? — давила Анджела.

Джонстон сник.

— Я просто делал работу, за которую мне отвалили бабки. Тот мужик посветил фонариком, сказал, что там ничего нет, что все чисто. Он заплатил, в фургоне ничего не было, чего я буду спрашивать? — Он невесело усмехнулся. — Откуда мне было знать-то? — Денни мотнул головой. — Я не убивал.

— Что еще произошло той ночью? Что ты еще делал? Может, что-то странное было в фургоне? Может, мужчина сказал что-нибудь? — вновь вступил в разговор Броди.

Денни печально покачал головой.

— Он почти не разговаривал с нами. И был мерзким до одури, мы не хотели корешиться с ним. Понимаешь, мы хотели только побыстрее закончить и вернуться домой.

Анджела сурово посмотрела на него.

— И так торопились, что ночью, по морозу, ходили покупать еду?

— Я ходил за рогаликами. Нужно было разменять сотню, которую он мне дал. Иначе я не смог бы заплатить Барнси. И вообще, — проворчал Денни, — в этом фургоне дико тянуло на пожрать.

Даже невозмутимая Ширли Мапп с удивлением посмотрела на своего клиента.

— В фургоне тянуло на пожрать? — повторил Кам.

— Точно. Там пахло карри или чем-то таким.

Анджела прищурилась.

— Карри? Ты уверен?

— Да хрен его знает! Пахло как в том ресторане, где я когда-то ел виндалу, — объяснил Денни. — Знаете, от этого аромата слюни текут.

Кам заметил, как Анджела сделала пометку в блокноте. Вряд ли это важно, скорее… необычно. Почему в фургоне флориста пахло карри? Интересно, что еще упустили криминалисты? Он вспомнил сообщение от Сары.

— Ты когда-нибудь был в кафе «Майло»?

Денни нахмурился.

— Черт, а где это?

— Рядом с парком Амхерст…

— Амхерст? Ты шутишь? Нет, приятель, там я жрать не стану.