—А ключ?

—Так ты разве забыл? Ты же сам и предложил вариант, при котором кресало ковалось дугой, переходящей с одной стороны в упор для взвода. Там всего четверть оборота поворот. И отдельный ключ не нужен. Просто большим пальцем прожал, отводя назад и все. А при выстреле этот упор улетает вперед до упора в полку. Отчего выступает естественным стопором для кресала, чтобы не вылетало.

—Принеси мне опытный образец,— чуть подумав, произнес король.— И если все так, как ты говоришь, то нужно будет изготовить с десяток аркебуз да пострелять. По тысячи выстрелов дать. Посмотреть, как загрязняются.

—Сегодня же принесу,— улыбнулся довольный Леонардо.

А Иоанн усмехнулся про себя. Изобретатель колесцового замка, который теперь будет называться терочным, волей-неволей все одно пришел к своему детищу. Путь не к тому, а к другому. Пусть не сам, а через посредника. Даже несмотря на что поначалу занимался ударно-кремневой моделью. И это выглядело как какая-то мистика. Впрочем, король в мистику не верил и на такие совпадения лишь улыбался.

—А теперь поговорим о новом деле. Вон там, на столе папка лежит. Возьми ее. Посмотри.

—Что там?

—Дельтаплан.

—Что?— удивился Леонардо.

—Просто посмотри. А потом уже станешь задавать вопросы.

—Конечно, конечно,— закивал да Винчи и погрузился в листки с набросками и заметками.

После совершенно дурацкого эпизода с засадой нашего героя не оставляли мысли о какой-нибудь разведке, позволяющей относительно надежно и быстро обозревать округу. Так о дельтаплане он и вспомнил.

Да, его альтернативой был воздушный шар с тепловой горелкой. Никакой сложности в нем ныне не было. Потому что у него имелось и подходящее жидкое топливо, и всякого рода горелки. Но воздушный шар был громоздким и требовал много времени для подготовки перед делом.

А дельтаплан? Его могла перевозить одна лошадь на вьюке. И в паре с другой запускать практически в любых условиях. Просто зацепили канатом и дернули галопом, поднимая дельтаплан против ветра. И все. Да и собирать/разбирать его было не в пример быстрее и проще. Не говоря уже об управляемости.

Вот он и решил попробовать. Чем черт не шутит? Выделить Леонардо крепкую шелковую ткань. Заказать через Каспий бамбука. Ну и экспериментировать. Для чего Воробьевы горы прекрасно подходили.

—А это будет работать?— наконец спросил Леонардо с горящими глазами.

—Вот тебе и надлежит это проверить. Не самому, разумеется. Построй модель да какого-нибудь добровольца посади полетать. Кого не сильно жалко, если разобьется.

—А может пойти дальше? Может сделать крылья подвижными? И махать ими?

—Ты видел сколько мышц у птицы на груди?

—Много.

—Там их около семидесяти процентов от всей мышечной массы. И все они рассчитаны на полет. А мы с тобой имеем сопоставимую массу мышц только в ногах. Ибо адаптированы к ходьбе и бегу. Поэтому махать крыльями человеку можно, но это лишено смысла. Не полетит. Силенки не те.

—Но как же легенда о Дедале и Икаре?

—Это просто мечта. Люди ведь издревле стремились в небо или на дно морей, пытаясь забраться туда, куда им естественным образом не дойти. Даже вон — корабли какие изобрели, научившись преодолевать многие сотни и даже тысячи лиг[6]. Но корабли — это лишь реализация мечты. Изначально люди грезили совсем о другом. Если заглянуть в мифы, то они катались там по морям на колесницах, запряженных морскими конями. Или о чем-то ином, никак не связанным с кораблями[7].

—Это грустно…— без тени лукавства вздохнул Леонардо.

—Отчего же? У птицы сильны руки, а у человека — ноги. В обычных условиях это бы было приговором. Но не в ситуации с человеком, который выделяется из животного мира планеты своим умом. Сильны ноги? Ну так и нужно их приспособить для полета.

—Но как?!— удивился Леонардо.

—Воздушный винт. Ты же видел его неоднократно в лабораториях, где он применялся, чтобы накачивать или откачивать воздух. Вот его и можно использовать. Представь себе дельтаплан, в котором человек крутит ногами такой винт. Например, через педали. Смотри. Ось. На нее надета колесико. А ось с обоих сторон от нее изогнута в оппозицию. Это позволяет человеку крутить такие педали, имея возможность всегда давить одной ногой поочередно. А то колесо связано с редуктором и воздушным винтом. Стартовать такой дельтаплан будет как обычно — с рывка лошадьми. А уже в воздухе пилот станет крутить педали…

Леонардо завис, погрузившись в мысли. Да до такой степени, что его глаза чуть заволокло чем-то. Словно бы они остекленели.

—Эй! Эй!— Крикнул король.

—А? Что?

—Сначала нужно построить обычный дельтаплан. Подготовить несколько пилотов. И только потом уже переходить к следующему этапу. Ты понял меня?

—Да. Конечно,— слишком быстро и охотно закивал Леонардо.

—И не забывай — для державы и меня лично намного важнее завершение работ по паровому котлу. Ты ведь им, как мне казалось, увлекся. Так? И как там обстоят дела?

—Идут потихоньку…

—Я тебе рассказывал о том, как можно повысить интенсивность горение в топке?

—Увеличить высоту трубы?

—Не обязательно,— улыбнулся Иоанн. И перешел к описанию концепции сдвоенной крыльчатки, соединенной в единый агрегат. На первую поступал пар из котла, а вторая выступала в качестве воздушного насоса. Ничего хитрого. Учитывая давление и температуры вполне можно было все изготавливать из меди с пайкой жесткими припоями. Какую-то часть невеликого КПД этот воздушный нагнетатель отбирал, но резкое увеличение воздуха, поступающего в топку, компенсировало это с лихвой. Заодно позволяя уменьшить размер и снизить массу всего агрегата.

Так или иначе, но пусть и не сразу, но отвлекшись на эту самую крыльчатку, Леонардо отошел от грез, опасно охвативших его. Иоанн уже видел эту слабость своего инженера. Он после этого на месяц легко мог выпасть из реальности. А ему это было совсем не нужно. Поэтому он продолжил его грузить и отпустил только через час. Когда увидел, что Леонардо окончательно отвлекся от той мимолетной идее-фикс, которая едва им не овладела…

[1] Здесь идет отсылка к фразе: «Киса, я хочу тебя спросить, как художник художника, ты рисовать умеешь?»

[2] Если быть точным, то не система, а логоэпистема — некая концепция, закрепленная через общественную и культурную память, на базе которой и выстраиваются формально не противоречащие ей системы и общественные институты. Пример других логоэпистем: «Свобода, равенство, братство» или «Вся власть советам».

[3]BLM — Black lives matter — «черные жизни важны» — общественное движение, утверждающее исключительную важность жизней именно чернокожих людей перед жизнями всех остальных, в особенности белых. То есть, это ни что иное, как самый обыкновенный расизм, который, как известно, проявляется через уничижение или возвеличивание каких-либо качеств человека на основе его расовых признаков.