– Посмотри там, в холодильнике. Поля вчера чего-то готовила, но я даже не успел попробовать.

– О! Ничего себе! Тут рыба жареная, с картошкой… И салат какой-то. Будешь?

– Не, ненавижу рыбу, если она уже холодная. Ешь все. Я вот чипсы с пивом.

– Думаю, когда Полина готовила все это великолепие, то предполагала, что ты будешь питаться полезной рыбой вместо вредных чипсов… Не стала бы она растрачивать свою заботу на друзей, которым, в принципе, все равно что сожрать.

– Мы же ей не скажем, правда? Все в ней прекрасно, но когда женщина включает материнские инстинкты, хоть не возвращайся домой. Как подумаю, что рано или поздно она переедет ко мне и такая показательная здоровая кормежка будет каждый вечер…

– Поверь старому опытному холостяку, Санчес, это… м-м-м… вкусно… только костлявая слишком… еще не самый плохой сценарий. К тому же у женщин эти инстинкты обостряются только в период овуляции. Полина не рожала, поэтому гормоны свои плохо контролирует… После рождения первого ребенка уровень эстрогена в крови упадет, и вообще будет куда материнские инстинкты применить.

– Гриш, давай мы овуляцию моей девушки оставим на наше с ней личное усмотрение и займемся вопросами бизнеса? Или ты еще хочешь об этом поговорить?

– Нет, нет. Что ты. Я же по-дружески…

Хлопнули открываемые банки. Пиво зашипело в стаканах. Белая и плотная, как утрамбованный лыжами снег, пена медленно подошла к самому краю стакана, но двигаться за его пределы не решилась.

– Я никак не могу забыть презентацию. Мне очень понравилась твоя идея, правда. Если это все еще и заработает – будет революция!

Гриша польщенно кивнул. Молча слизнул с губ пену.

– А нельзя ли разнести процесс искусственной эволюции на тысячи компьютеров параллельно? Так, чтобы он шел не на одном центральном сервере, а на тысячах не связанных друг с другом компьютеров? И время от времени, скажем, раз в неделю, синхронизировался…

– Теоретически можно, если повозиться. К чему ты клонишь?

– Димыч правильно посчитал. Потребуется семьсот дорогих многопроцессорных серверов, если мы захотим осуществить необходимый просчет эволюции за год. А что если ты получишь доступ к десятку тысяч отдельных компьютеров? В офисах, в квартирах… На каждом из них как минимум один процессор, иногда – два. Более того, практически везде стоит еще дополнительный мощный процессор на графической плате. Сам знаешь, на современной домашней станции графический процессор помощнее основного будет!

Гриша порывисто встал, начал вышагивать по кухне, глубоко засунув руки в карманы джинсов. А Санчес продолжал:

– Смотри, в России пятьдесят миллионов компьютеров, подключенных к Интернету. В мире их – миллиард, не меньше. Что такое привлечь десять тысяч из них для нашего научного проекта? Капля в море!

– Можно взломать компьютеры троянской программой и запустить наш код! – Глаза Гриши загорелись дьявольским огоньком.

– Воу, воу! Погоди! Ты чего удумал! Зачем нам ломать? Мы по-хорошему попросим.

Гриша досадливо махнул рукой.

– Я этот вопрос изучал, сложно очень людей заинтересовать. Проект SETI по поиску внеземного разума, при всем масштабе задачи, и то годами собирал людей, готовых поставить их код на свои компьютеры. А как мы свою задачу объясним? Хотим, чтобы компьютеры стали разумными и заменили человека? Какой обыватель согласится на свой компьютер ставить программу, которая в один прекрасный день заставит его прозреть и съесть своего хозяина? Никто на самом деле не хочет, чтобы компьютер стал умнее человека.

Санчес тоже задумался и даже схватил кусок холодной жареной рыбы с тарелки Гриши.

– Слушай, в сетевые игры режутся миллионы человек. В торрентах народу не меньше – и они постоянно скачивают всякие файлы. Неужели мы не придумаем какую-нибудь достаточно интересную софтину, чтобы люди ее скачивали и доверяли ей ресурсы своего компьютера в свободное время?

– Тут фантазия нужна. Яркий ум. Желательно не программистский.

Друзья переглянулись и улыбнулись. Гриша спросил:

– Ты о том же подумал?

Гретта чувствовала себя немного не в своей тарелке. Мало того что она не любила и не понимала мужские посиделки за пивом – а тут еще дискомфорт от того, что сидишь на кухне у собственного начальника. Кухня была слишком обшарпанной для директора компании, но удивительно чистой для одинокого мужчины. Вроде у него есть девушка… У Гретты были разные начальники… Кто знает, что у этого на уме. Неправильно понятый намек – и придется снова менять работу. В Lab34 ей нравилось, и недоразумений с начальством не хотелось. Единственной причиной, которая заставила ее прийти, была горячая Гришина просьба и его убежденность в том, что «Санчес – свой парень». Похоже, они с Санчесом играли в какую-то конспиративную игру. И ее собирались втянуть. Казаки-разбойники.

Постепенно на кухне Санчеса помимо Гриши, Гретты и самого хозяина собрались еще несколько человек из числа старых проверенных товарищей. Два лагеря участников можно было легко отличить друг от друга. С одной стороны сидели взрослые, загорелые, громогласные, бородатые друзья Гриши в клетчатых рубашках с закатанными рукавами, заполнившие кухню плотным едким дымом. С другой – друзья Санчеса, бледные от смущения и постоянного сидения за компьютером юноши в драных джинсах и майках с провокационными надписями. Гретта одинаково плохо вписывалась и в тот, и в другой лагерь.

«Надо было позвать Полину, – подумал Санчес. – Тогда бы Гретта не так напрягалась в обществе мужиков». Но он не был уверен, что Полина придет в восторг от его подпольной затеи.

Гриша в двух словах обрисовал стоящую задачу, концентрируясь больше на научной составляющей, чем на бизнесе. По предложению Санчеса он в целом представил проект как некоммерческий и исключительно научный, чтобы сразу объяснить – денег никто из участников процесса заработать на этом не сможет.

Дебаты открыли дружными хлопками пивных банок и оживленной дискуссией по поводу необходимости укрепить интеллектуальный потенциал как минимум парой бутылок водки. «А то сидим по-детсадовски», – проворчал один из «стариков». Санчес боялся превратить встречу в банальную пьянку, тем более в собственной квартире. Он мягко возразил. Гриша, не обращая на него внимания, молча поставил на стол две припасенные бутылки водки. Санчес досадливо махнул рукой и попросил ограничиться пластиковой посудой, которую потом можно будет просто выбросить.