Я подумал, что раз уж зашел так далеко, то могу… могу продолжить. И вот я сказал: «Предлагаю тебе душу Кэлвина Ходжена в обмен на деньги – на большие деньги».

Не знаю, чего я ожидал, но ничего не произошло – только огни слегка вспыхнули. Не раздалось ни звука; я ничего не увидел. Если бы не ощущение присутствия и не ужасная депрессия, то я мог бы сказать, что ритуал завершился неудачей, как и собственные эксперименты Кэла. Но я помнил, что сделку следует скрепить печатью, поэтому подписал еще один контракт и пролил на него каплю крови, а потом произнес финальное заклинание.

Сразу после этого отчаяние и ощущение присутствия исчезли, и я стал удивляться: с чего это я так переволновался. Одна из свечей догорела, и контракт лежал на полу, там, куда я его положил. Все это показалось мне сплошным разочарованием; я подумал, что средневековые заклинатели демонов сочли бы себя обманутыми, если б после всех треволнений и опасных столкновений с Церковью добились бы такого ничтожного результата.

Но на этом все не закончилось. Я обычно не вижу снов, а когда вижу, то сны запутанные и бессвязные, как у большинства людей. Но в ту ночь я видел совершенно ясный, логичный сон, как будто смотрел на экран необычайно четкого цветного телевизора. Я шел в банк и забирал все свои сбережения – я видел, как моя рука выводит цифры и подпись, – а потом отправлялся в офис брокера по фамилии Вольф и просил его купить акции нефтяной компании «Кэл-Текс». Потом я видел листок перекидного календаря и видел, как я звоню Вольфу и прошу его продать акции четыре дня спустя.

Это видение было настолько ярким и точным, что я постарался наутро выяснить, существует ли компания «Кэл-Текс». Такая фирма существовала, и ее акции продавались по цене 1.75$ – компания явно была из аутсайдеров. Офис брокера по фамилии Вольф располагался в Бенсон-билдинг. Но я не последовал совету из сна. В конце концов, видения – довольно неубедительная причина для того, чтобы вложить все имущество в акции, которые могут сгодиться разве что вместо обоев, да и то лишь в случае, если их аккуратно хранить.

Однако в следующую ночь сон повторился, он был таким же ярким, только некоторые детали изменились. Сцена, в которой я снимал деньги со счета, сопровождалась красными вспышками, как будто некто настаивал, что это необходимо сделать. По крайней мере, я так понял. Изменилась и следующая сцена; вместо того, чтобы идти в офис Вольфа, я положил деньги в конверт и отправил ему письмом с особым курьером.

Не знаю, почему ситуация изменилась, но на сей раз я решил последовать совету – за исключением того, что не стал рисковать всем имуществом. Так я поступить не мог, но большую часть вложил.

(Он умолк; мистер Витервокс с надеждой спросил: «И вы потеряли деньги?»)

Нет, не потерял, хотя мог и потерять. Понимаете… Нет, не буду забегать вперед. Вот что случилось наутро после того, как я послал Вольфу деньги, – я чуть не упал, когда заглянул в газету. Люди из «Кэл-Текс» обнаружили просто гигантское новое месторождение нефти; акции уже пережили одно из самых сенсационных повышений в истории рынка, и они по-прежнему росли в цене. Все получилось; я ничего не придумал, я действительно вызвал дьявола.

По крайней мере, я так думал, пока не позвонил Кэл. Сам я ему не звонил потому… в общем, потому, что я чувствовал, какую подлость совершил; он, конечно, был агностиком, готовым продать душу, но он не думал, что продажа состоится. Но теперь он позвонил мне, очень возбужденный, и попросил приехать немедленно.

Едва я переступил порог, он закричал: «Ты был прав! Это сработало; я знаю, что это сработало; но я больше этим заниматься не стану. Просто невероятная штука».

Он мне рассказал, что на следующую ночь после моих экспериментов он сам попробовал повторить ритуал, постоянно подчеркивая абсолютную искренность своих действий – точно так же, как и я. Практически все повторилось; он почувствовал холодную дрожь, ему показалось, что некто невидимый присутствует в комнате, он ощутил ужасную тоску, которая привела его к мыслям о самоубийстве. Одно только отличие – огни вспыхнули не синим, как у меня, а красным цветом. Это его испугало; он не думал, что Ад – настолько унылое место. Он почти сразу произнес финальную формулу.

Но как и в моем случае, история на этом не кончилась. В ту ночь он увидел сон, яркий и обстоятельный, как и мой, только совсем другой. Он увидел контракт на продажу его души, который мы составили накануне, а потом его рука вывела на листе «Аннулировано», и мы оба подписались внизу.

Я сказал: «Действительно, я и сам отменю контракт. Мне только что повезло с деньгами, и если ты хочешь получить пять тысяч…»

Он ответил: «Ты знаешь, я не стал бы этим заниматься, хотя сам в такие штуки и не верю по-настоящему. Те несколько мгновений были и впрямь ужасными и отвратительными. Я хочу выйти из игры, а когда это случится, я могу… я могу даже вернуть тебе твою сотню. А самое странное – то, что мне самому несказанно повезло. Брокер по фамилии Вольф позвонил мне сегодня днем по поводу счета. Я никогда не слышал о нем и не знал, что у меня есть какой-то счет, но кажется, кто-то вчера послал ему две тысячи долларов с особым курьером, поручив инвестировать деньги в «Кэл-Текс», и акции взлетели, как ракета. Не могу представить, кто это сделал; вероятно, мой придурочный дядя из Аризоны, у которого денег куры не клюют. Он бы ни цента никому не дал, но ему нравится удивлять людей. Ты принес этот безумный договор?»

Тут я понемногу начал все понимать. Я в одно мгновение представил себе эту картину – и оказался прав. Не знаю, как работает адская бухгалтерия, но когда Кэл вызвал дьявола на следующую ночь, им, должно быть, стало ясно, что я не Кэл Ходжен, и душа, которую я продал, на самом деле мне не принадлежала; у меня просто был контракт на нее. Вот почему на вторую ночь сон изменился. Мне велели передать деньги, но не приходить лично, так что Вольф не смог опознать меня. Я для него был не человеком, а просто именем на листе бумаги. И конечно, дьявол устроил так, что я совершил одну из глупых ошибок, которые иногда совершают люди. Я думал о Кэле Ходжене, так что поставил в письме к Вольфу его имя, а не свое. Но поделать ничего уже было нельзя. Даже если бы я рассказал Кэлу всю историю, он ответил бы, что я сам это заслужил, потому что пытался продать его душу вместо своей; и здесь он был бы совершенно прав. Уходя из его квартиры, я увидел на столе Библию; гримуары исчезли.

***

Мистер Витервокс допил мартини.

– Вы испробовали формулу еще раз? – спросил он, прожевав маслину.

– Да. Я хотел узнать, чью душу я продал. Но на сей раз формула не сработала. Возможно, я продал свою собственную душу, и они не хотят, чтобы я отменил сделку.

Мистер Коэн снова перекрестился.

Мистер Гросс положил на стойку пакет и сказал:

– Мой «Кипящий котел» и двойной виски, мистер Коэн. – Он повернулся к двери. – Какой идет дождь… Да, вот что мне нужно. Этот mamzer, мой племянник…