— Значит, золото и прочие блага…

— И власть. У нее ее не так уж мало. К тому же сама она стоит над законом…

— Не совсем.

— И все же.

Он кивнул:

— Значит, ты подтверждаешь мое мнение. Госпожа Алида ради денег и власти сделает… если даже не все, то во всяком случае многое. Она крайне ценна для Трибунала, но если окажется, что восемь лет назад она злоупотребила своими полномочиями, ведя какую-то собственную игру, то нет никакой гарантии, что она не сделает этого снова. Она может быть опасна. Для нас, для Трибунала, а может быть, и для империи.

— О чем ты думаешь?

— О восстании. Оно наверняка разразится в следующем году. Мы не можем позволить, чтобы наши люди вели какую-то свою игру. Особенно тогда. — Он замолчал. — К чему все эти сомнения? — наконец спросил он. — Ведь ты сама хотела, чтобы те, кто следит за капитаном Вардом, докладывали нам?

— Да. Тем не менее… — Женщина покачала головой: — Пожалуй, ты слишком далеко зашел в своих подозрениях. Возможно, в Ахелии Алида и нарушила закон…

Он махнул рукой:

— Не считай меня наивным, Елена. Я знаю, в чем заключается работа шлюхи, которой к тому же можно заказать убийство. Если к ней должны приходить большие шишки, требуется определенная репутация… Меня не интересует, сколько мелких интриганов поубивали друг друга с ее помощью. Как говорится, лес рубят — щепки летят. Работа урядников Трибунала — это полоса мелких преступлений, совершаемых, чтобы предотвратить крупные.

— О чем в таком случае речь?

— О том, кузина, чтобы этих мелких преступлений не совершалось больше, чем это необходимо. И никогда — в собственных интересах.

Вид ее был столь мрачен, что матросы и солдаты старались не попадаться ей на глаза, боясь даже громко разговаривать. Впрочем, вид отходящей „Сейлы“ тоже не прибавил им хорошего настроения.

Собственно, пока им ничто не угрожало; в их распоряжении была хорошая шлюпка, немного еды и пресной воды. Однако решение нужно было принимать как можно быстрее: грести ли сразу в сторону Гарры (около двадцати миль) и затем перебираться по суше или по морю в Багбу или же, рассчитывая на скорое возвращение „Сейлы“, ждать.

Она могла лишь догадываться о том, что произошло. Однако предположить, когда вернется Вантад, было невозможно. Он мог вернуться завтра, а мог и через три недели. Могло случиться и так, что он не вернулся бы вовсе. Одной Шерни было известно, куда шел тот фрегат — может быть, и в Громбелард…

Она взяла себя в руки. Конечно, это невозможно. Однако ее собственная злость подбрасывала ей именно такие мысли.

Риолата решила ждать. Она верила, что, если рейс затянется, Вантад что-нибудь придумает.

Однако бессмысленное ожидание казалось просто невыносимым. Уже первый день, тянувшийся почти бесконечно, дал ей понять, на что она, собственно, пошла.

Еда и вода почти закончились; правда, немного дождевой воды собралось в углублениях скалистого грунта, но вкус ее был отвратителен. Настроения среди ее людей тоже были не из лучших. Моряки отоспались на все времена, потом бродили вдоль берега, распугивая камнями птиц, но с наступлением вечера начали недовольно ворчать. Впрочем, и она сама порой впадала в беспричинную злость.

Может, все-таки надо было идти на Гарру?

Ночь была холодной; те, кто выспался днем, теперь не могли заснуть. Мучилась и она. В конце концов несколько матросов потащились в „лес“. Они разожгли костер, но он горел недолго: ближе к утру прошел кратковременный дождь, слишком слабый для того, чтобы успеть набрать свежей воды, однако достаточно сильный, чтобы промочить одежду и погасить костер. Тогда она поняла, что значит невезение и каким образом внешне незначительные события могут вконец испортить жизнь. Она утешала себя мыслью о том, что разжигать огонь все равно было неразумно: удивительно много кораблей крутилось в этих обычно избегаемых водах. Кроме того, она не была уверена, действительно ли два соседних острова, очертания которых можно было различить днем в хорошую погоду, необитаемы. Сомнительно, правда, чтобы кто-либо заметил оттуда небольшой огонек, но… ставка была достаточно высока для того, чтобы оправдать любую предосторожность. Последнее, чего ей хотелось, — встретиться на этих скалах с морскими шакалами.

И вообще с кем бы то ни было.

Утром она взяла у Носача плащ и отправилась к сокровищнице.

Ни моряки, ни солдаты до сих пор ничего не знали о сокровищах. Однако она подозревала, что они о чем-то догадываются. Рейс не был обычным рейсом, остров же, на котором они находились, не изобиловал чем-либо достойным внимания. Поскольку, однако, он являлся целью их путешествия… Она была уверена, что, когда ее нет поблизости, они начинают строить бесчисленные догадки. Часть из них наверняка не была лишена смысла. Какой же матрос не слышал о пиратских сокровищах?.. Об этих сокровищах. О ставших уже легендарными сокровищах Бесстрашного Демона.

Она добралась до места, но спускаться в пещеру не стала. Вместо этого она поднялась на вершину холма, высматривая „Сейлу“.

И увидела ее!

Риолата удовлетворенно улыбнулась. С северо-запада приближался черный силуэт. Вантад возвращался!

Радость ее быстро улетучилась. Паруса корабля не были белыми. Она не могла определить их цвет, но они были темными… наверняка не белыми.

Она напряженно всматривалась вдаль.

Корабль медленно приближался; она знала, что пройдет немало времени, прежде чем он окажется у берегов острова.

Риолата тряхнула головой. Ради Шерни, почему они должны направляться именно сюда? В душе обругав себя за безосновательные опасения, она еще раз посмотрела вниз и хотела спуститься с холма, но что-то приковало ее к месту. Внезапно появилось знакомое ощущение; она всмотрелась в далекий корабль и неожиданно тихо, с неподдельной ненавистью проговорила:

— Лерена…

Раладан стоял на юте, глядя на горизонт. Неожиданно он почувствовал на плече руку Лерены.

— Раладан…

Он посмотрел на нее. Они были почти одного роста; она склонила голову к его плечу, глядя вдаль.

— Раладан… — повторила она.

— Да, госпожа?

Он проследил за ее взглядом.

— Что там? — спросила она, хмуря брови.

— Остров, островок, — ответил он.

— Островок, — машинально повторила она.

— Да, госпожа. Собственно, лишь торчащая из воды скала — такая маленькая, что на многих картах она даже не обозначена.

— А на наших?

— Нет.

— Ты ее не отметил?

— Нет, госпожа.

— Почему?

Он не ответил.

— Почему, Раладан? — повторила Лерена.