– Может, на них перегрузить провиант и запасное оружие? А на наши возы посадить тех, кто идёт с нами?

– Тоже вариант. Можете так и сделать. В общем… На ваше усмотрение. Но через час после подъёма и завтрака мы снимаемся. Всё. Все свободны.

Снова синхронное отдание чести, солдаты покидают шатёр. Я прислушиваюсь: снаружи тихо. Ветер шумит, но вполне обычный ветерок. Подхожу к пологу, выглядываю наружу – Кыхт уже совсем погас. Угли на его месте едва тлеют. Надеюсь, к утру достаточно остынут… Зато в лагере суета – все носятся, как ошпаренные кипятком или смазанные скипидаром. Хм… Получается, дураков не нашлось покончить с собой из-за угрызений совести. Тоже мне, идеалисты… Хорошо упрекать в жестокости после того, как всё закончилось. А вот полезь тот барон по штурмовой лестнице на неприступную стену да получи булыжником по шлему или меч в живот, как бы он сейчас орал от боли? Дуболомы Нижайшего…

Опускаю полог, возвращаюсь в шатёр.

– Каан!

Женщина вновь высовывается из-за ширмы, разделяющей шатёр.

– Иди сюда, – показываю ей на стул. Она несмело приближается. В глазах – тоска. Осторожно присаживается, поджав под сиденье ноги в мягких сапожках с загнутыми носками. – Слушай меня внимательно. Завтра мы уходим домой. В Фиори. Что ты собираешься делать?

Она некоторое время молчит, не понимая, чего я от неё хочу. Приходится пояснить:

– Ты отправляешься с нами. До самой Парды, как воспитательница и служанка моей дочери. Как только мы въедем во двор замка – у тебя будет две возможности устроить свою жизнь. Первое – ты останешься служанкой Аами. Второе – получишь некоторые деньги, сразу говорю, небольшие, и вернёшься обратно в Тушур. Отправлю тебя с первым же караваном в эти края.

Снова пауза. Потом она дрожащим голосом спрашивает:

– Мне дать ответ сейчас, сьере граф?

Машу рукой, и от этого движения женщина втягивает голову в плечи и испуганно сжимается.

– Нет. Как я уже сказал – во дворе замка Парда. Не раньше. До того момента твои обязанности и положение остаются прежними: ты – рабыня и служанка Аами.

– Да, сьере граф…

Мне кажется или на её лице мелькнуло облегчение?

– У тебя остались здесь какие-нибудь родственники? Муж? Дети?

Она отрицательно мотает головой, с удивлением вскинув на меня свои глаза. Впервые я интересуюсь этим. Вздыхает:

– Мой муж… Ему я не нужна после того, что со мной сделали ваши… солдаты… А детей у нас не было. Родители… После того как девушка выходит замуж, родные проводят ритуал её похорон…

Понятно. С глаз долой – из сердца вон. Отношение к женщине в Тушуре, прямо скажем… как к иноземцам. То есть к существам, стоящим ниже животных… Совсем как в Рёко…

– Ладно. Дорога длинная, так что время подумать о своей дальнейшей судьбе у тебя будет. – Машу ей рукой, мол, свободна…

После ужина, когда Каан укладывает спать Аами, меня вызывает дежурный. Я набрасываю на себя свой любимый плащ с подбоем из чёрного волка, выхожу из шатра. Ветра уже нет, лишь не видимое простым глазом марево где-то там вдали курчавится над останками города, ставшего могилой не менее чем пятидесяти тысячам тушурцев. Передо мной плотный строй всех лордов. От самых влиятельных шестнадцати уцелевших до самых мелких, у которых по десятку, а то и менее солдат. При моём появлении они дружно отдают честь ударом кулака в грудь. Потом кто-то кричит:

– Слава Волку Парда!

И все дружно рявкают:

– Слава! Слава! Слава!

Из строя выходит барон дель Таур, глава наших железноруких, снимает с головы шлем, кладёт его на согнутую в локте руку, благо все владетели в полных доспехах, в отличие от меня, и говорит:

– Сьере граф, общий совет лордов корпуса постановил считать вас по-прежнему нашим верховным главнокомандующим до возвращения в Фиори и подчиняться всем вашим приказам до прибытия в Ганадрбу.

Тишина. А у меня вдруг сдавливает горло. Честно говоря, такого я никак не ожидал от нашей феодальной вольницы.

– Что же… Если так, сьере лорды, то я… Благодарю вас всех за оказанную мне честь и доверие. Поэтому приказ будет такой: выдвигаемся утром, через час после подъёма в обычном порядке. Проверить лошадей, запасы продовольствия, повозки. Если кто из тушурцев захочет пойти с нами – не отказывать.

Тишина.

– Приступайте, сьере владетели. Времени осталось не так много.

– Слава Волку Парда! Слава! Слава! Слава!..

Они бросаются ко мне, обнимают, бьют по плечам, облегчённо улыбаются – ведь мы возвращаемся домой, в Фиори!..

– …Граница, сьере граф! Граница!!! – разносится радостный крик далеко вокруг нашего каравана.

Чуть больше полугода мы не были дома, отправленные на смерть Тайными Владыками Фиори. И вот, вопреки всему, корпус вернулся. И даже раньше времени. Потому что мы выполнили условие императора. К чести Ымпа, он сдержал своё слово. Нам не препятствовали. Более того, у меня осталось стойкое ощущение, что рёсцы вздохнули с облегчением, когда мы ушли. Увиденного посланцами императора в Кыхте оказалось достаточно, чтобы все возможные и невозможные претензии испарились сами собой.

На войну нас отправилось пять тысяч воинов. Возвращалось – три тысячи шестьсот. Кто погиб, кто умер от ран. Кто – от болезни. Но ещё никогда обратно не приходило так много тех, кто отбывал обязанность по договору между Фиори и Рёко… С нами идёт огромный обоз. В нём те, кто решился оставить свою родину и искать счастья на чужбине, а также наша военная добыча. Людей среди неё немного, в основном женщины. Молодые и красивые. Кто едет по согласию, добровольно. Кого везут насильно. Не мне решать такие дела. Сами разберутся. Может, кому и повезёт…

Обитатели Фиори провожают нас удивлёнными взглядами. Такой большой отряд, да ещё в неурочное время, почти посреди зимы… Впрочем, санные пути пробиты, и мы медленно, но уверенно двигаемся. Жаль, конечно, что нас задерживает покрывший землю плотным покровом снег, зато мы дома. В попутных городках нас принимают, словно героев, ведь такое происходит впервые за всю историю Фиори. И наши ряды редеют. Люди возвращаются в свои владения и дома. Но это радостные потери. Мои три сотни двигаются плотным строем, вызывая у всех восхищение своим оружием и порядком. Мой путь, как верховного главнокомандующего, лежит в Ганадрбу, столицу нашего государства, и только оттуда, отчитавшись перед Советом Властителей, я смогу поехать дальше. В Парду…

Но всё когда-нибудь заканчивается, и вот уже стены столицы Фиори видны перед нами. Солдаты отшвыривают стражников, пытавшихся преградить мне путь. Двери ратуши распахиваются, и я спускаюсь вниз, где в окружении стоящих амфитеатром скамей, полных властителей, благо происходит очередной Совет Властителей, сидят Верховные. Старший Совета поднимается мне навстречу, его губы кривятся в ухмылке: он считает, что мы сбежали?!