не зная, что я сделаю дальше. Во мне бушевали эмоции: жажда, азарт и желание убивать.

Я огляделся, пытаясь найти того, с кем еще можно сразиться.

И он появился.

Мужчина в черном, коротко стриженный, с худым и бледным лицом.

— Вы зря это сделали, — спокойно сказал он.

— Кто ты еще такой?

— Есть ли смысл в именах?

— Я хочу знать, что написать на твоей могиле, — я медленно пошел к нему, и с моего кинжала на мостовую падали рубиновые капли.

Ветер дернулся, чтобы пойти за мной, но я знаком приказал ему не вмешиваться. Это мой бой.

За несколько этих неспешных шагов я вспомнил, что нужно и на кинжал добавить код, но никак не мог вспомнить подходящие символы.

Все смешалось в голове. Хотелось лишь воткнуть лезвие в горло незнакомца и хорошенько провернуть. Два раза.

— Вот ты какой знаменитый убийца Мосграда, — усмехнулся он.

В его руках появились короткие кинжалы. Они лишь сильнее распалили мою жажду.

— Посмотрим, на что ты способен, — сказал он, когда я остановился прямо перед ним. — Глупый мальчишка, который залез в соседский сад за яблоками. Пора проучить тебя, чтобы ты…

Я не дал ему договорить, бросившись на него первым. Что толку трепаться, когда хороший удар может быть убедительнее слов?

Подшаг, размах, мимо!

Противник успел увернуться от моей атаки, плавно скользнув в сторону. Я подскочил к нему почти вплотную, рубанув кинжалом снизу вверх, но и он опять успел от меня отпрыгнуть.

— Что ты скачешь, как козел по горам. Замри и сдохни, как мужчина! — процедил я.

Этот хмырь не ответил, а сразу пошел в атаку. Ножи замелькали у него в руках стальными бабочками, и теперь мне пришлось изрядно попотеть обороняясь.

Он не использовал магию, и моему коду просто не на чем было срабатывать. Атакующих комбинаций у меня же нет.

Плечо вспыхнуло болью. Сцепив зубы, я поднырнул и постарался сбить противника с ног. Тот подпрыгнул.

Зараза!

Мы еще несколько раз сходились в коротких замахах, и я четко осознал, что боец на длинные дистанции из меня никакой. Нужно собрать все силы в последний удар и уже закончить бой.

Я на долю мгновения замер, восстанавливая дыхание. Легкие разрывались, болело почти все тело, горело огнем предплечье и бок.

Один удар. Один!

Злость полыхнула с новой силой. Да так лихо, что жар прокатился по телу и сосредоточился на кончиках пальцев. Ладони запульсировали.

— Убью, — пророкотал я, чувствуя сотни маленьких иголок под кожей.

Незнакомец снова усмехнулся и коротко, без замаха, бросил в меня нож.

Время внезапно замедлилось. Я видел блеск стали, которая стремительно неслась ко мне. Секунда — и смерть вонзится мне в сердце.

А я этого допустить не мог.

— Нет! — крикнул я и выставил вперед руки, все еще охваченные огнем.

В этот самый момент произошло нечто поистине странное. Кожу на ладонях обожгло нестерпимой болью, и следом я ощутил давление между пальцами.

Раздался глухой раскат грома, и с рук слетела ослепительная молния, ударившая точно в летящий нож. От грохота у меня заложило уши.

Сила атаки была столь велика, что разряд прошел сквозь металл и пролетел дальше. Но это я понял уже потом.

В оглушающей тишине мы с незнакомцем смотрели друг на друга. Он медленно поднял руку и приложил ее к груди. И только после этого я заметил, что в его черном свитере зияла дыра.

Молния пронзила его насквозь.

Хмырь удивленно моргнул и упал на мостовую, и из его рта хлынул поток крови.

Я глянул на свои ладони, покрытые волдырями, перевел взгляд на лежащее тело. Потом обернулся на своих магов. Те пребывали в таком же шоке.

Первым очнулся Ветер. Он быстро подошел ко мне и положил руку на плечо.

— Тимофей Викторович, вы меня слышите?

Я кивнул, говорить у меня не было сил. Воздушник мягко развернул меня и повел в сторону мобиля. Еж тем временем разносил перевернутую телегу, освобождая нам дорогу.

— Я отвезу вас домой.

— Нет, — хрипло сказал я, — вези к Цаплину. У меня есть к нему пара вопросов.

Дождавшись водника, рыбкой прыгнувшего на заднее сидение, мы поехали в сторону рынка.

— Я наложу на вас лечилку, шеф, хорошо? — осторожно спросил Еж и сразу принялся за дело.

Я его не слышал или не слушал. Во мне после срабатывания удара молнии царила ошеломительная пустота. Но под действием заклинания водника шок начал отступать.

Кожа на ладонях подернулась бурой пленкой, стала холодной и неприятно зудела. Я тупо смотрел на это и пытался осознать, что я только что сделал.

— Магия вернулась, — тихо сказал Ветер.

Снова не спрашивал, а утверждал. Я перевел на него взгляд, всмотрелся в строгий профиль и коротко кивнул.

Мобиль тем временем свернул на нужную нам улицу.

— Шеф, умываться будете?

Я не стал ему отвечать, а выбрался на улицу. Парочка, проходившая мимо, резво перешла на другую сторону дороги. Думаю, если бы я встретил по пути человека, залитого кровью и с безумным взглядом, я сделал бы то же самое.

Мы прошли главную арку и пересекли весь рынок насквозь. Нас сопровождало множество взглядов: испуганные, удивленные и шокированные.

Свернув в знакомый закуток, мы быстро добрались до кабинета Цаплина. В этот раз я не стал трогать ручку, я кивнул Ветру. Одного удара воздушного молота достаточно, чтобы проломить здешние стены.

Как только клубы пыли осели, я увидел перепуганного Игоря Васильевича — он беседовал с уже знакомым мне юристом и с каким-то седым стариком.

— Что вы себе позволяете⁈ — взвизгнул Цаплин, а в следующее мгновение понял, кто перед ним. — Вы⁈ Но как⁈

— Сергей Дмитриевич, — я издевательски поклонился. — У меня к вам разговор.

Толстяк вздрогнул, переглянулся со своими гостями и нервно выдал:

— Я не понимаю, о ком вы говорите! Я Игорь Васильевич Цаплин!

— С Цаплиным у нас был уговор. А натравить на меня свору шавок мог только Ланской.

Артур Карлович открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вдруг его захлопнул, с интересом уставившись на Цаплина.

— Ланской? — спросил он. — Тот самый?

— Кто такой Ланской? О чем вы вообще говорите? — спросил старик, беспомощно глядя на меня.

— Итак, Сергей Дмитриевич, каким будет ваше последнее слово? — проигнорировал обоих, спросил я.

— Я не знаю, о ком вы говорите!