Впрочем, выпивки еще было достаточно, и останавливаться Роджер не собирался, ведь, во-первых, он уже принял таблетки для укрепления печени, а во-вторых, сейчас был тот самый случай, когда ему никто не мешал напиться и посидеть в одиночестве, а не бежать куда-то срочно с пистолетом.

Где-то через полчаса пилот вдруг дернул ногой, потом сильно закашлялся и выплюнул горсть розовых таблеток, которые запрыгали по полу кабины.

Затем как ни в чем не бывало он поднялся и сказал:

– Похоже, это из-за таблеток. Они здесь давно лежат, видимо, испортились.

– Рад, что ты снова с нами, – сказал Роджер, поприветствовав его очередной открытой бутылкой.

– Что на это раз? – спросил Энша, поднимая с пола бейсболку.

– Виски.

– Фу, – вздрогнул Энша. – И как ты все это пьешь, оно же горькое!

– Терплю, парень. Горько не горько, а есть такое слово – надо. А еще есть слова – возьми и выпей, а также множество других слов. Например, весна, холм, песчаная подушка.

– Слушай, а что у тебя в чемодане? – задал Энша вопрос, который, похоже, мучил его с начала путешествия.

– Можешь посмотреть, – пожал плечами Роджер.

– Правда?

– Правда.

Казалось, пилот даже протрезвел от такого предложения. Он быстро открыл замки, откинул крышку и стал профессионально шнырять, быстро и аккуратно приподнимая вещи и возвращая на место. Весь просмотр занял секунд двадцать. После этого Энша закрыл чемодан, простукал его стенки и удивленно посмотрел на Роджера.

– И что, это все?

– Все.

– А что же ты тогда везешь?

– А должен?

– Ну, я так понял.

– Я себя везу, приятель, у меня на хвосте копы сидели. Вот и пришлось рвать когти.

Роджер снова отсалютовал пилоту бутылкой, уже третьей откупоренной.

– Что на этот раз? – спросил Энши.

– Водка. Под нее мясо нужно, открывай консерву.

– Одну минуту…

Энша выхватил из кармана раскладной нож, выдернул нужный инструмент и быстро вскрыл полукилограммовую банку.

– А это… – Роджер красноречиво пошевелил в воздухе пальцами.

– Вилку?

Метнувшись в угол, пилот выхватил из какого-то мусора пару гнутых вилок, вытер их о штаны и одну подал гостю.

– Спасибо, – поблагодарил Роджер и уже запрокинул было голову, чтобы сделать глоток, но вдруг опустил бутылку и сказал: – Эта на сегодня последняя. Веришь?

– Верю, мистер. Давай уж, кушай мясо, а то у меня отходняк пошел, я сейчас все сожру.

Роджер кивнул и стал пить, страдальчески морщась. Он выпил половину за раз, поставил бутылку на пол и вдруг, прослезившись, сказал:

– Никого не пей, Энша, никогда!.. Даже не начинай!..

– Не буду, мистер. Не буду.

Какое-то время они молча ели. Энша открыл вторую банку, и Роджер быстро насытился.

– А у тебя ствол есть? – спросил пилот.

– Имеется.

– Покажь…

– Вот, только он почти без патронов, – сказал Роджер. – А у тебя ствол есть?

– А как же – дробовик у меня. Нам без оружия никак нельзя, нужно быть ко всему готовым.

– Понятно, – кивнул Роджер. – А патроны к моей машинке у тебя найдутся?

– Должны найтись. У меня этих патронов хоть пруд пруди, я запасливый.

– Я это уже понял, камрад. Неси, посмотрим, что у тебя имеется.

Пилот снова поплелся в трюм, а Роджер поднял с пола бутылку, допил водку и, поставив пустую на пол, сказал:

– Никогда больше.

Потом прицелился из пистолета в стену и с удивлением обнаружил на ней множество мух. Это были сильные молодые мухи, которые располагались отдельными группами и коротали время, перебирая лапками, дожидаясь, когда все лягут спать, и они смогут вычистить в банках остатки тушенки.

Челнок подрагивал на гравитационных кочках, в ящиках позвякивали скопленные Эншей мелочи, но мухи сидели на месте и ничего не боялись.

– Привыкли, стало быть, – сказал Роджер, и в этот момент появился пилот – в паутине и отработанном масле, в которое угодил всей пятерней.

– Вот ведь зараза, пять лет назад переборку редукторов делал, масло слил, а выбросить забыл.

Поставив перед Роджером ящик, доверху засыпанный разнокалиберными патронами, Энша ушел за ветошью и скоро вернулся с дробовиком, который с гордостью продемонстрировал Роджеру.

– Во стволина, видал такой когда-нибудь?

– Это что, восьмой калибр?

– Я же говорю – знатная стволина! Я, правда, приклад ему отрезал, чтобы удобнее было в перестрелках, типа, ты чо, а ты чо! А потом я достаю из-под пиджака эту хренотень! Круто, да?

– Круто, – согласился Роджер. – Только тебе его почистить нужно, а то перекосит патрон в ответственный момент.

Сказав это, Роджер попробовал вспомнить, допил он водку или она все еще стоит рядом. Он, разумеется, мог посмотреть вниз, но это было не по правилам.

– А чем его чистят?

– Ты же вроде техч… технически оснащенный субъект, Энша, в масле пачкаешься, а про такие вещи не знаешь – нехорошо…

Роджер покачал головой и посмотрел вниз – бутылка оказалась пустой. Он даже не вспомнил, когда допил водку.

«Наверное, это старость», – подумал Роджер, а вслух произнес:

– Крупноват калибр для тебя, ты с него стрелял?

– А как же! Вон гляди на стенке – видишь отметины? Это я из него и садил!

– Значит, это не мухи? – задумчиво произнес Роджер.

– Какие мухи? – не понял Энша.

– А зачем в стену садил?

– Не помню уже. Курнул какой-то дряни, ну и пригрезилось чего-то. Но стрелял нормально, никакая отдача не помешала.

– Неудивительно, ведь тогда у него был приклад. Ты ведь недавно его отпилил?

– Недавно.

Уснул Роджер прямо в кресле, а проснулся часов через шесть от сильной жажды, ему даже пески приснились и яркое солнце.

Приподняв тяжелую голову, Роджер привстал и выглянул из-за панели приборов, но ничего нового не увидел, звезды, космос.

– Але, Энша…

Роджер толкнул пилота, спавшего на соседнем кресле.

– Что?

– У тебя есть чего-нибудь попить?

– Так это… – Энша потянулся и зевнул. – У тебя же в ящике еще полно выпивки.

– Я воды хочу, трубы горят.

– А ты разве не похмеляешься? Вы же, алкаши, всегда похмеляетесь.