— Сам-то читал?

— Читал… Потому и решил галеру делать…

Командор забрал книжку и ушел в каюту. Пока было еще светло, он пролистал несколько страниц. Книжечка была не новая, достаточно потертая. Видимо, Константин с ней никогда не расставался. В начале были какие-то адреса, телефоны, имена, разные ники и, похоже, пароли доступа. Потом начались страницы для заметок, и, среди цифр и уже знакомых имен, Командор нашел одну из первых интересных записей. «Из наших современников более семидесяти процентов не выживут в условиях дикой природы. Нам просто повезло, что среди оказавшихся здесь этот процент был ниже за счет опытных и знающих людей, туристов, месяцами живущих за городом, рыбаков, добывающих пропитание, дачников и садоводов, умеющих ковыряться в земле и собирать дары леса. Деревенские жители, привыкшие к своей простой, без особых излишеств, жизни. Настоящих горожан, не знающих, как развести костер, как убить зайца в лесу, какой гриб можно есть, а какой нет, тоже хватает, но вместе мы, может быть, прорвемся…» Командор, прочитав заметку аналитика, согласился с его мнением, развиваться можно было только вместе, деля имеющийся опыт между всеми колонистами. Дальше шли опять имена и цифры, краткие пометки о руководителях, «майор — грубая, мужеподобная чучела», и снова попалась более пространная запись: «Командор слишком верит людям. Он считает, что если его слушают, то и выполнять его распоряжения будут так же охотно… Выборы старост — верный шаг, переложить долю ответственности на низшее звено. Но положение его шатко, очень шатко…» На чем основывался аналитик, было непонятно, но раз уж эту мысль записал, при том, что у него всегда был с собой рабочий ноутбук, означало, что это было для него важно. Возможно, уже тогда у Константина завелся червячок сомнения, который начал готовить измену… Командор припомнил, как наорал на аналитика после смерти наркоманки. После этого он больше Константина не видел до того самого дня встречи на поляне. Видимо, уже тогда аналитик решил, что его время пришло. В книжке появились два новых имени, которых Командор не слышал раньше, скорее даже клички. Кто эти люди, чем занимались, было непонятно. Но следующая заметка была очень четко направленной. «На юге жесткая организация. Похоже, это единственный способ удержать людей в повиновении. У нас слишком много свобод. Агенты говорят о появлении недовольных. Южане нас задавят. Как ни жаль Командора, надо соглашаться на их условия. Пора менять власть…» Вот и все, что осталось от Константина, избыток информации породил предателя. Возможно, узнай Командор об этом раньше, держи связи разведки в своих руках, все еще можно было бы исправить, не допустить захвата. Но теперь оставалось только идти в бой. С пароходом просто провезло, их не смогли переубедить. «Отдам следователю, пусть помозгует, — решил Командор, пряча записную книжку. — А где же ноутбук, интересно?»

…Гудки, длинный, два коротких, длинный, два коротких. «Видеокарту глючит», — подумал Командор, просыпаясь и открывая глаза. Старые обшарпанные стены с отрывающимися обоями уже осветило утреннее солнце, бившее в высокое окно. Гудки звучали за окном. Командор поднялся и начал одеваться, натянул брюки, футболку. И тут он вспомнил, что означают эти гудки, и ринулся к окну. Люди шли по улице кто куда, не спеша и не бегая. Только маленький ребенок на руках у молодой мамы показывал куда-то в небо. Командор схватил куртку и бросился на улицу. Люди уже останавливались посмотреть на странный инверсионный след в небе. Кто-то выглядывал из окон домов.

— Мама, что это? — спрашивал мальчик.

— Атомная тревога! Всем немедленно в укрытие! — закричал Командор. — Быстрее, времени мало!

На него стали оглядываться. Командор схватил молоденькую маму за плечи и развернул к себе:

— Сейчас будет ядерный взрыв! Бегите в ближайший подъезд, укройтесь в подвале! Быстрее!!!

Инверсионный след начал загибаться вниз, ракета шла к земле. Командору наконец поверили, и кто-то уже ломал дверь подвала одного из подъездов. Ребенок плакал. Кто-то побежал…

— Парни, помогите выбить дверь! Все в подвал, поторопитесь! — продолжал подгонять людей Командор.

Кто-то из прохожих поспешил уйти подальше от кричащего мужика на улице, кто-то стал помогать спускать людей в подъезд, люди в окнах пропали, но вытаскивать их из домов было уже поздно. Где-то вдалеке промчалась от центра на окраину милицейская машина, воя от страха сиреной. Подвал вскрыли, и небольшая толпа, скопившаяся у входа, всосалась внутрь.

— Закрывайте дверь, завалите ее! — крикнул в подвал Командор, оглядываясь.

— А ты как же? — раздалось снизу.

— Я в соседнем буду, сейчас еще вон мужика прихвачу!

Посреди улицы стоял и курил мужчина средних лет, глядя на падающую ракету.

— Бежим в укрытие! — прокричал Командор, подбегая к нему.

— Ты что — дурак? — спросил мужчина. — Сейчас так жахнет, никого не останется. Я лучше посмотрю, такое раз в жизни увидишь…

— Ты, это, приляг перед взрывом, вон хоть за камушек, — сбавил тон Командор, — а как вспышка пройдет, встанешь и досмотришь…

Командор оглянулся и увидел, что след от ракеты вот-вот скроется за крышами домов. Бежать в подвал было поздно, улица опустела, кто мог, тот спрятался, кто не понял, что происходит, выглядывал из-за занавесок приоткрытых окон, все еще пытаясь понять, что же будет. Командор бросился под прикрытие высокого бетонного забора, ограждающего стройку. И в этот момент вспыхнуло так, что даже куртку и руки, охватившие голову, просветило насквозь даже в тени забора. Вспышка длилась всего секунду или чуть больше. Командор лежал, стараясь вдавиться в землю как можно глубже. Навалилась чудовищная жара, вокруг все запылало. Командор задержал дыхание, боясь сжечь легкие. Он почувствовал, что у него горит спина, и начал кататься по земле, стараясь не выползти на открытое пространство. Земля вдруг упала, а потом подпрыгнула вверх. Командора подкинуло на полметра и шмякнуло со всей дури об асфальт. Задохнувшись от удара, он пополз к забору, с трудом различая его полуослепшими глазами. Попытался вздохнуть и тут же зажал рот курткой, настолько обжигающ был воздух. Панельный дом через дорогу, пылающий пожаром всеми своими окнами, сложился как картонный, рухнув со страшным грохотом. Поднялось облако пыли и гари. И в это время накатила ударная волна. Забор, под которым скрючился Командор, угрожающе заскрипел, но грохот налетевшего ураганного удара заглушил все. Облако пыли и дыма от разрушившегося дома снесло, как легкое облачко табачного дыма вентилятором. Вокруг летели обломки камня и бетона, полурасплавленные машины и фонарные столбы, все это уносило мощнейшим порывом за пределы города. Огонь из тех домов, что еще стояли, просто выдуло и унесло куда-то дальше вместе с пеплом тех, кто оставался внутри, и паром испарившихся стекол. На какое-то время стало тихо. Бетонный забор накренился и вот-вот должен был рухнуть. В нем было уже несколько дыр от пролетевших насквозь со скоростью артиллерийского снаряда обломков. Большая железная двутавровая балка пробила его и застряла, упав вниз и став временной опорой. Конец балки, оставшийся на стороне обращенной к взрыву, оплавился и потек. Сверху на заборе лежали остатки расплавившегося строительного башенного крана. Командор огляделся, пытаясь понять, что делать дальше. Яркий свет, бивший из-за забора, поделил мир на черные тени и ослепительно белые просветы. Около обломков рухнувшего дома вскрылась в асфальте какая-то трещина широкая, и, судя по всему, глубокая. Командор метнулся туда, сдерживая крик от боли в переломанных ребрах. Уже лежа на краю трещины и собираясь в нее упасть, он оглянулся назад. Огромный шар светящейся плазмы вставал над центром города. Он становился все больше и больше, — казалось, новая звезда выдавливается из-под земли, собираясь взлететь в небеса. Потом шар потускнел, начал гаснуть и отрываться от поверхности, сквозь его остатки стало проглядывать огромное облако, быстро поднимающееся вверх. Командор понял, что сейчас пойдет обратная волна, и рухнул в разлом. Тотчас же сверху завыло и то, что улетело на окраины, теперь полетело обратно, неся с собой огонь и разрушения. Сверху на Командора посыпался мусор и камни. Но через какое-то время стало потише, и он решил выбираться наверх. Все, что могло гореть, — горело. Асфальтовые лужи медленно застывали. Город или, точнее, все, что от него осталось, был одним большим пожаром. А дым, гарь и сажу сносило сильным, почти ураганным ветром к эпицентру. Там поднимался, таща за собой дымную ножку, чудовищный гриб ядерного взрыва. Из-за обломков одного из домов выполз человек, кто это был, мужчина или женщина, было не понять, одежда и кожа лоскутами свисали с обожженного тела. Но глаза уцелели. Возможно, от шока человек не чувствовал боли. Он поднял руку, показывая в небо. Наверное, он что-то говорил, но командор его не слышал, уши заложило, еще когда прошла первая ударная волна. Командор посмотрел вверх и понял, что ему показывали. К городу с разных сторон шли еще две ракеты. Прятаться было уже некуда, пылающие обломки не могли служить защитой. Командор собрался нырнуть обратно в трещину, но не успел. Над обреченным городом, уже разрушенным первым взрывом, вспыхнуло почти одновременно два новых солнца. Одежда и кожа испарились сразу, глаза сгорели практически мгновенно. Мясо высохло в пепел и улетело под порывом воздушного удара. Кости обуглились и посыпались вниз горящими углями. Командор понял, что еще может смотреть. Он поглядел вокруг. Тела не было. От Командора остался полупрозрачный матово-белый силуэт, повторяющий контуры его прошлого тела. «Послесвечение», — подумал Командор, даже не удивившись, что еще может думать испарившимся мозгом. Звуки вокруг казались приглушенными, и ударные волны от взрывов воспринимались как порывы легкого летнего ветерка. Яркие краски слегка поблекли, все было не так ослепительно. Командор повернулся в сторону разрушенного дома. Пожар опять сбило ураганным ветром. Из руин вставал еще один силуэт человека, неподалеку поднимался еще один. Люди, если это были люди, направлялись в сторону центра. Командор посмотрел вниз и увидел, что стоит на спекшейся, стекловидной поверхности. Он направился вслед за другими силуэтами в центр, в сторону эпицентра наземного взрыва. Под «ногами» хрустела запекшаяся корка. За руслом испарившейся реки с обрушившимся бетонным мостом «теней» стало больше. Все они шли к эпицентру, где еще поднимался вверх огромной, обращенной к земле воронкой чудовищный смерч, засасывающий в себя все: воздух, пыль, сажу — все, что осталось от города. Руины домов ближе к центру становились все ниже. Из них поднимались все новые и новые полуматовые силуэты людей. И все они шли в эпицентр. Там, посреди огромной километровой воронки, покрытой толстым, еще горячим стекловидным слоем что-то было. Призраки подходили туда и останавливались. Командор шел и шел, пока не приблизился ко все более увеличивающейся толпе силуэтов. Сначала он пытался их обходить, но потом понял, что может просто проходить насквозь. Вокруг все молчали — может быть они не умели говорить… Командор прошел к самому центру воронки. Там стоял обычный деревянный табурет. По нему сильно бил башмаком какой-то плешивый невысокий человек в широком старомодном костюме. Он смотрел в землю, не замечая призраков и кричал: