Тот подскочил, как ужаленный тарантулом, и вытер лицо.

– Твою мать! Ты совсем спятил?

– Не ругайся так, – упрекнул его Снейдер. – Я думал, ты стал религиозным.

– Проклятье! – Кржистоф схватил футболку, которая висела на спинке дивана, и вытер лицо. – Я не знал, что ты больше не контролируешь себя и распускаешь руки.

– У меня просто нет времени ждать, пока ты проснешься, – ответил Снейдер. – У тебя найдется что-нибудь безалкогольное?

– Посмотри в водопроводном кране, там должно что-нибудь быть, – буркнул Кржистоф.

Однако Снейдер остался сидеть и огляделся. Потертая мебель принадлежала еще бывшему паромщику, Кржистоф ее так и не поменял.

– У тебя здесь все так же мерзко. Ты по-прежнему работаешь поваром в контактном кафе для наркоманов, которое я тебе посоветовал?

– Нет, оказалось слишком напряжно для меня.

– Слишком напряжно? – переспросил Снейдер. – И чем же ты зарабатываешь на жизнь?

– Я поднялся по служебной лестнице. Поставляю врачам, аптекам и больницам медикаменты, шприцы и марлевые бинты.

– И бизнес идет хорошо?

– Как никогда. – Кржистоф отбросил мокрую футболку в сторону. – Сегодняшняя медицина настолько развита, что здоровых людей почти не осталось.

«Это правда!»

– Твоя машина стоит перед дверью?

– Да, это мой служебный автомобиль. Современный охлаждаемый минивэн. У меня договор с аптеками и одной фармацевтической компанией.

– Надо же. – Снейдер удивленно кивнул.

– Это допрос? – спросил Кржистоф. – Я слышал, ты больше не работаешь в БКА. Ищешь работу? Мне как раз нужен практикант.

– Спасибо, я обязательно подумаю.

– Или ты сейчас работаешь на другую организацию?

Снейдер помотал головой.

– Я никогда не вступил бы в организацию, которая принимает в свои ряды таких, как я.

Кржистоф оскалился и обнажил сломанный зуб.

– Все тот же старый Снейдер.

– За исключением зубов ты еще в хорошей форме, – заявил Снейдер, оглядев мышцы Кржистофа, которые проступали под черной футболкой.

Поляк кивнул и провел языком по сломанному зубу.

– Трое подростков думали, что смогут вломиться сюда и стащить кое-какие лекарства, – грубая ошибка. – Он открыл термос, налил в чашку кофе и сделал глоток. – Но все равно замечаешь, что стареешь, когда трахаться получается только в одном положении – на боку.

– Я знаю, – вздохнул Снейдер. – Секс в твоем возрасте – это как пытаться играть в бильярд канатом.

Кржистоф снова усмехнулся.

– Ты все еще гей?

Снейдер кивнул.

– В настоящий момент лишь в теории.

– О черт! – Кржистоф громко рассмеялся; это прозвучало немного злорадно. – Мне даже не жаль тебя. Вообще, почему ты голубой? Недолюбливаешь женщин?

Снейдер не ответил.

– В определенном смысле я тебя понимаю, – пробурчал Кржистоф. – Ты никогда не думал, почему метеорологи дают ураганам женские имена? Именно! Вот тебе и ответ.

– Мы можем закончить светскую беседу?

Кржистоф сделал еще глоток и поставил чашку на стол.

– О’кей, теперь я проснулся. Чего ты хочешь?

– Мне нужно найти одну женщину.

Кржистоф уставился на него.

– Серьезно? Тебе?

– Мою бывшую коллегу. Она пропала.

– У тебя была коллега? Во всяком случае, здесь ее нет. – Кржистоф ухмыльнулся, но его улыбка тут же пропала. – О’кей, похоже, тебе не до шуток. И ты пришел именно ко мне? Ты ведь сам упрятал меня в тюрьму двадцать лет назад.

Снейдер промолчал.

– Понимаю, больше тебе не к кому обратиться, – продолжил Кржистоф. – Может, ты по уши увяз в дерьме?

– Речь идет о Харди.

Кржистоф медленно кивнул.

– Харди позвонил мне за три дня до своего освобождения, хотел моей помощи, но я сказал, что вышел из дела. Эти времена давно прошли. Если ему нужен кто-то для грязной работы, пусть ищет другого.

– Харди жаждет мести и сметает все, что встает на его пути. Я должен остановить его.

– Удачи.

– Шесть человек уже мертвы, один тяжело ранен, а моя коллега исчезла.

– Тогда она, вероятно, тоже мертва.

– Я не шучу!

Кржистоф задумался.

– Ты можешь остановить его лишь одним способом: если расскажешь правду.

– Это я и собираюсь сделать.

– Думаешь, я помогу тебе в этом лишь потому, что ты регулярно меня навещаешь, нашел мне жилье и работу?

– Не поэтому, – пробурчал Снейдер. – Я приходил к тебе после освобождения потому, что хотел защитить от тебя общество.

– Очень милая формулировка – и почему же ты сейчас здесь?

– Потому что полагаю, тебе есть что искупить. Подумай об Айзнере, его жене и всем, что случилось после.

– Да, черт возьми, я и так часто об этом думаю – и спасибо, что снова напомнил. – Кржистоф поднял голову, почесал щетину и кивнул. – Наверное, ты прав.

– Конечно, прав. – Снейдер подумал о татуировках Кржистофа в форме крестов. – Рассматривай это как покаяние.

– Хватить уже трындеть, я и так помогу тебе.

– Хорошо. Сначала мне нужны патроны для «глока», – сказал Снейдер. – У меня лишь три штуки в магазине.

Кржистоф убрал длинные седые пряди за ухо.

– И этого не хватит?

– Для того, что мы планируем, нет.

Снейдер и Кржистоф вышли из квартиры бывшего паромщика наружу.

– Черт, как душно, – пробурчал Кржистоф, вытер пот с затылка и посмотрел через реку на горизонт, где собирались темные облака. – Скорее бы уже дождь пошел. Как ты думаешь?

– Я пришел сюда не для того, чтобы говорить о погоде. – Снейдер вставил патроны, которые получил от Кржистофа, в магазин. – Когда ты обычно развозишь медикаменты по больницам?

– По понедельникам, средам и…

– Я имею в виду, в какое время?

– В обед.

Снейдер взглянул на часы. Было почти одиннадцать.

– Поехали!

* * *

На Кржистофе были кожаные полуботинки, черные джинсы, черная футболка в рубчик, а на запястьях черные кожаные браслеты. Из кармана джинсов торчала рукоятка малокалиберного пистолета. Снейдер ничего на это не сказал. Кржистоф сам знал, что делал.