– А Чантхавар что-нибудь подозревает? – спросил плоский механический голос.

– Нет. Мой агент в Меско сообщил, что в ночь, когда был угнан флайер, произошла кража со взломом на складе, похищено несколько ящиков космического питания. Этому существу осталось всего лишь припрятать его, отправить флайер на автопилоте куда подальше, сидеть и ждать. Все на это указывает.

– Было бы странно, если бы чужак мог выжить, потребляя лишь человеческую пищу, – возразили трымчане. – Расчет вероятностей подсказывает, что его гастрономические предпочтения несколько отличаются от ваших. В совокупности это постепенно приведет к анемии или отравлению. Существо в конце концов заболеет и умрет.

– До тех пор может пройти несколько недель, – прорычал Браннох. – За это время он запросто найдет то, что ему нужно, – какой-нибудь микроэлемент, титан там, что угодно. Или вступит в сделку с одной из разыскивающих его сторон. Нам нельзя терять время!

– Мы все это прекрасно понимаем. Вы наказали агентов, не сумевших захватить Лэнгли?

– Нет. Они старались. Просто им не повезло. Почти накрыли капитана в Старом городе, когда вмешались вооруженные члены Общества и увели его. Не поддастся ли он на посулы Вальти? Неплохо бы прихлопнуть этого жирного слизняка.

– Нельзя.

– Но ведь…

– Нельзя. Политика Совета запрещает убивать членов Общества.

Браннох с досадой пожал плечами.

– Боятся прекращения торговли с Альфой Центавра? Нам следует построить свои собственные купеческие корабли. Ни от кого не зависеть. Однажды наступит день, и Совет поймет…

– После того как вы создадите новую династию, чтобы править межзвездной гегемонией центаврийцев? Может быть! – В искусственном голосе мелькнула тень издевки. – А пока продолжайте доклад. Вы ведь знаете, что мы предпочитаем устное общение. Выходит, Блостейн и Мацумото вообще не выдали никаких полезных сведений?

– Ну-у… кое-что. Они сказали, что один Лэнгли в состоянии предсказать, где искать Сариса и что он будет делать. Мы упустили единственного человека, без которого нельзя обойтись. Теперь Чантхавар окружит его таким кольцом охраны, что не подступишься. – Браннох запустил руку в желтую шевелюру. – Я, разумеется, отправил не меньшее количество людей следить за ним. По крайней мере, Чантхавару будет трудно куда-то его увезти. На данный момент обе стороны в патовой ситуации.

– Что решено сделать с двумя пленниками?

– Оба пока на тайной квартире в Старом городе. Под наркозом. Я собирался стереть им память о происшествии и отпустить. От них нет никакого толку.

– Пленниками еще могут воспользоваться, – сказало чудище или все чудища вместе. – Если вернуть их Чантхавару, он получит двух заложников, которые помогут ему шантажировать Лэнгли. Мы не можем на это пойти, не рискуя обнаружить свое вмешательство. Нас могут депортировать. Однако держать их у себя тоже опасно и накладно. Убейте их, а трупы расщепите на молекулы.

Браннох остановился как вкопанный. После долгой паузы, во время которой барабанная дробь дождя по оконному стеклу казалась особенно громкой, он покачал головой.

– Нет.

– Почему нет?

– Ликвидация противника – это одно. Однако беспомощных пленников на Торе не убивают.

– Вашим мотивам недостает логики. Отдайте приказ.

Браннох промолчал. На стене потайной комнаты медленно вращались узоры украшений. По противоположной стене-окну сплошной серебристой рекой текла дождевая вода.

Браннох вдруг подумал, что никогда не видел обитателей Трыма живьем – только на стереограммах. На планету диаметром пятьдесят тысяч миль давил чудовищный груз атмосферы, тройная по сравнению с земной сила притяжения не позволяла людям выжить на ее поверхности. Чужой мир состоял из льда, формировавшего горные массивы, на реках и в морях жидкого аммиака бушевали бури, способные целиком поглотить Землю, жизнь на Трыме была основана на водороде и аммиаке вместо кислорода и воды, во мраке вспыхивали красные протуберанцы взрывающегося газа, популяция господствующего вида насчитывала пятьдесят миллиардов особей и миллионы лет истории, объединивших ее в одну нечеловеческую цивилизацию. Этот мир не был предназначен для людей. Иногда Браннох жалел, что люди отправили роботов для установления контакта с трымчанами и начали менять научные сведения на их химикаты, без которых электронные лампы не могли работать под таким давлением.

Посол попытался вообразить, что происходило внутри бака. Четыре толстых диска диаметром шесть футов, серо-голубые, как шифер, на шести коротких ножках с широкими когтистыми ступнями. Между каждой парой ног – по руке чудовищной силы с трехпалой кистью. Утолщение посреди диска служило головой без шеи, четыре глаза расположены вокруг хоботообразного щупальца в центре, вместо ушей – мембраны, рот – с нижней стороны диска, с еще одним хоботом, служащим для дыхания и захвата пищи. Одного трымчанина невозможно было отличить от другого ни по виду, ни по поведению. Кто из них говорил, трымчанин номер один или номер два, не играло никакой роли.

– Вы мысленно спорите с нами, не желая подчиняться, – произнес голос в динамике. – Мы вызываем у вас неприязнь.

И это тоже часть дьявольской сделки. На близком расстоянии трымчане умели читать мысли. Люди не могли скрыть от них свои планы. По этой причине они считались ценными советниками. Еще одна была связана с первой: соединив щупальца, трымчане обходились без устной речи и могли общаться напрямую с помощью мысли – одно нервное окончание с другим нервным окончанием. В процессе такой связи индивидуальность исчезала, и несколько умственно развитых узкопрофильных особей сливались в единый разум невероятной мощности. Советы такого сверхразума внесли большой вклад в нынешнее могущество Лиги Альфы Центавра.

Однако трымчане не люди. Далеко не люди. Между ними и людьми практически не было ничего общего. Выходцы с Трыма вели в Лиге торговлю, взаимный обмен дефицитными материалами, заседали в Совете, занимали руководящие посты. Способность объединять мозги делала разум трымчан, по сути, бессмертным и совершенно чуждым земному. Об их культуре, искусстве, амбициях не имелось никаких сведений, а эмоции отличались настолько, что общение с людьми могло осуществляться только на уровне ледяной логики.

Но вот проклятье – человек стоял выше машинной логики.

– Ваши мысли путаны, – сообщили трымчане. – Вы могли бы внести в них ясность, сформулировав ваши цели вслух.

– Я не стану убивать этих людей, – отрезал Браннох. – Это вопрос этики. Я не смогу забыть своей поступок.

– Ваше общество воспитало вас на произвольных началах. Как и большинство ваших понятий из сферы отношений, ваша этика лишена смысла и противоречит выживанию. В объединенной цивилизации, недоступной для людей, подобная этика иногда бывает оправдана, но здесь не тот случай. Вы обязаны убить этих людей.

– А если я откажусь? – тихо спросил Браннох.