Царь-Дракон покачал своей нелепой головой:

— Мне больно отказывать тебе, но башня — лучшее место для охраны пленниц. Вы оттуда никуда не денетесь.

Рэйко разозлилась — ее старания лишь разожгли страсть Царя-Дракона. Заручиться его доверием не удалось. Неужели ее план обречен на провал? Неужели ее падение окажется бессмысленным? Тут ей в голову пришла интересная идея.

— Я должна вам кое-что рассказать… — Рэйко поманила Царя-Дракона пальцем и обещающе улыбнулась, чувствуя себя проституткой из Ёсивары, зазывающей клиента. — Наклонитесь ко мне…

Она не хотела, чтобы Ота и другие стражники подслушали их разговор. Царь-Дракон наклонил к ней голову.

— Вы окружены врагами, — прошептала Рэйко. — Они здесь, на острове, среди ваших людей.

Царь-Дракон бросил на нее удивленный взгляд.

— Они не одобряют ваших отношений со мной, — нашептывала Рэйко. — Ревнуют и хотят нас разлучить. Прошлой ночью я слышала их разговор. Они замышляют меня убить.

— Этого не может быть. Мои люди получили приказ не трогать ни тебя, ни твоих подруг без моего разрешения. — Но в недоверчивом взгляде Царя-Дракона мелькнул испуг.

— Это правда! — убеждала Рэйко, понимая, что он сомневается в своей власти над наемниками и боится измены. — Они собираются убить меня, бросить тело в озеро, а вам потом сказать, что я сбежала.

Он в смятении поднял брови.

— Ота и остальные мои личные вассалы ни за что не станут действовать вопреки моим желаниям. Но вот остальные… — Он подпер рукой подбородок, задумался. — Не стоило мне нанимать таких людей. Я никогда им полностью не доверял.

Хорошо, что ей удалось заронить семена подозрения, которые подорвут веру Царя-Дракона в своих подручных.

— Я не хочу умирать, — заплакала она. — Пожалуйста, вы должны защитить меня!

— Да, я должен, — решительно отозвался он.

Рэйко воодушевилась.

— Тогда, пожалуйста, уберите от нас своих людей! — Если избавиться от стражников, то бежать будет гораздо легче. — Поставьте их там, где они не будут нам угрожать.

— Но я не могу оставить вас без стражи, — здраво рассудил Царь-Дракон, несмотря на страх перед изменой.

— Обещаю, что не убегу, — уверяла Рэйко. — Теперь, когда мы вновь обрели друг друга, мне не перенести разлуки с вами.

— Даже если ты останешься, твои подруги сбегут.

— Они побоятся бежать без меня, — сказала Рэйко. — К тому же вы можете перевести нас в такое место, где сможете лично наблюдать за нами.

Ничтожное влияние на Царя-Дракона было все же значительно больше тех усилий, которые пришлось бы потратить на стражников. Вероятность провести одного безумца перевешивала шансы пробиться через целую армию его людей. Любая другая темница наверняка будет хуже охраняться и, возможно, окажется ближе к лодкам.

Царь-Дракон нахмурился, раздумывая, так ли уж велика грозящая Рэйко — и Анемоне — опасность, чтобы менять свои планы. Рэйко касалась его руки нежными, томительными, сладостными прикосновениями. Ее душа страдала, ведь она сознательно предавала Сано и теряла целомудрие.

— Башня слишком далеко от вас, — провела Рэйко пальцами по его запястью. — Переведите меня во дворец, мы станем ближе. — Ее шепот обещал ночи жарких объятий. В обольстительных словах таилась тоска.

Царь-Дракон застонал. Рэйко скользнула пальцами вверх по его руке, он закрыл глаза, вздрагивая всем телом и покрываясь мурашками. Рэйко со страхом ждала, что Царь-Дракон вот-вот бросится на нее, и в то же время чувствовала, как он борется со своим вожделением. Резко отстранившись, он прошел на балкон и, хрипло дыша, перегнулся через перила.

Радуясь в душе неожиданной передышке, Рэйко смущенно наблюдала за его реакцией. Что удерживает его от последнего шага, который, она знала, он мечтает сделать? Она подумала о муках Мидори в мокрой, открытой всем ветрам тюрьме, и совсем пала духом. Если эта первая попытка воздействовать на Царя-Дракона провалилась, то какие шансы на успех у нее остаются?

— Я подумаю над твоей просьбой, — не оборачиваясь сказал Царь-Дракон и крикнул: — Ота-сан! Отведи ее назад!

Правительственные архивы размещались в особняке в чиновничьем квартале замка Эдо. Здесь Сано работал, до того как сёгун поставил его расследовать преступления. В главном кабинете клерки раздвигали столы, на которых копировали и подшивали документы. Главный архивист, полный, средних лет самурай по имени Ногуши раскладывал на освобожденном полу огромные карты Японии. Сано и канцлер Янагисава, стоя на коленях, изучали ярко раскрашенные полотнища: реки, озера и моря, зеленые равнины, коричневые горы. Написанные тушью иероглифы обозначали города и имена землевладельцев.

— Планируя похищение женщин, Минору Данносин держал в голове определенное место, — заметил Сано.

— Вряд ли он рассчитывал найти подходящую тюрьму по ходу дела, — согласился Янагисава. — Человек, который вынашивает месть в течение двенадцати лет, не импульсивен и не склонен полагаться на случай.

— И такой умный человек, как Данносин, понимает, что не стоит привлекать к себе внимание, удерживая в заложницах мать сёгуна, — сказал Сано. — Он не станет снимать комнаты в гостинице или арендовать дом в деревне, опасаясь вызвать подозрение у людей, которые слышали о похищении.

Янагисава внимательно рассматривал карту района Хаконэ.

— В безлюдных районах вокруг места похищения есть пещеры. Возможно, в одной из них он и спрятал заложниц.

— Возможно, — отозвался Сано, — но мне кажется, Данносин имеет личное владение, куда, по его мнению, никто не сунется и не донесет властям.

— Если так и он направился именно туда, то это должно быть недалеко от места, где было совершено нападение, — сказал Янагисава. — Ему требовалось быстро спрятать женщин, пока никто не увидел, и свести до минимума риск их побега.

Сано провел пальцем по белой линии на карте, обозначающей Токайдо, и остановился на извилистом отрезке дороги, где была устроена засада на процессию госпожи Кэйсо-ин. Потом очертил условный круг с радиусом, соответствующим дневному переходу отданной точки.

— Давайте начнем искать здесь, — подытожил он.

Сёгун восседал на возвышении в зале приемов, где проходило совещание по вопросам обороны государства, на котором присутствовали Ёити Уэмори, член Совета старейшин и главный военный советник Токугавы, и несколько высших военных чинов. Пока Уэмори монотонно бубнил о снабжении войск, об укреплениях, которые нуждались в перестройке, и инвентаризации арсеналов, сёгун с тревогой думал о матери. Он представил, что госпожа Кэйсо-ин сидит где-то взаперти, недоумевая, почему он ее не спасает, и заерзал, не в силах сидеть сложа руки и ждать, когда канцлер Янагисава и сёсакан Сано принесут ему новости. Как бы ему хотелось самому спасти мать и поймать ее похитителя!