Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Клитрен встает пошатываясь. Пятится, отрывает взгляд от лица лепечущей девушки, ищет спасения.
Он тратит время зря.
Отрубленные головы тянутся во все стороны, усеивая болото в бесконечной случайной последовательности, насколько глаз способен отличить их от пучков болотной травы. Их число насчитывает тысячи, может быть десятки тысяч, – и все они плачут, кто-то тихо, кто-то громко, кто-то кричит от боли, кто-то бормочет, но ни одной из них не ведом длительный покой…
Рингил почти видит момент, когда Клитрен понимает, что к чему, – понимает, что это за шепчущий стон долетает до него с ветром.
– Нет, этого не может быть, нет… – Он качает головой, бормочет себе под нос, явно не веря в собственные слова. – Нет, это неправда, нет, нет…
– О да, мать твою, еще как да. – Рингил стоит у его плеча, чувствуя неприятный проблеск сочувствия к наемнику. Усилием воли перемалывает его в гнев. – И нет, если вдруг тебе интересно, ты ни хуя не спишь. Каждый из них – живая душа, и жить они будут до тех пор, пока корни могут черпать воду из почвы. Взгляни туда и попробуй сосчитать. Дети среди них тоже попадаются.
Наемник на мгновение замирает, а потом сильно вздрагивает всем телом. Он замахивается на Рингила, достаточно резко, и тот рефлекторно вскидывает руку отбить удар, – и этой рукой упирается в плечо Клитрена, готовый опрокинуть его обратно в болото. Они достаточно близко, чтобы он почувствовал кислый запах дыхания наемника. Их взгляды встречаются.
– Что… – Клитрен отупело трясет головой. – Что это такое?
– Это? – Рингил давит, вынуждая его отступить на пару дюймов, чтобы сделать свой ответ выразительнее, а потом опускает руку. Окидывает взглядом поле человеческих страданий, посреди которого они стоят. – То, что случится, – если я не смогу вовремя все остановить.
Клитрен издает какой-то неразборчивый звук, даже не слово. Рингил отходит от него и взмахивает рукой, в которой держит кинжал из драконьего зуба.
– Хотел увидеть черную магию и прочий бред сивого ящера? Пожалуйста, любуйся. Вот что происходит, когда настоящие черные маги творят, что вздумается. Вот что оставляют после себя двенды.
– Гребаные двенды? – Клитрен, судя по голосу, все еще не пришел в себя, все еще сбит с толку и не понимает, где находится. – Ты… говоришь про олдрейнов?
Еще несколько шагов – и Гил поворачивается к наемнику лицом:
– Называй их как хочешь. Они сила, стоящая за Финдричем и остальными, в точности как клика – сила, стоящая за Канцелярией. Заключая сделку с Финдричем и кликой, ты заключаешь ее с тварями, которые сделали это – и делают, как правило, стоит им выйти из себя.
Ну так я спрашиваю тебя еще раз, Клитрен Хинерионский: ты гордишься своими нанимателями, а?
Клитрен отряхивается, как мокрый пес. Тяжело дышит. Гил наблюдает. Знает, что происходит сейчас в душе наемника, потому что – «…опять это долбаное сочувствие, Гил, в один прекрасный день оно тебя погубит…» – с ним это происходило достаточно часто. Отрешись от происходящего, вычеркни то, чего не в силах вынести или изменить, – и просто смотри на то, что надо сделать, как будто смотришь на клинок в своих руках.
А потом – сделай это.
– Откуда ты все это знаешь? – спрашивает его Клитрен.
Рингил мрачно улыбается:
– Мы с двендами старые приятели.
– Это не ответ.
– Это единственный ответ, который ты услышишь, задавая такой вопрос. Спроси о чем-нибудь другом.
– Зачем ты меня сюда привел? – Клитрен теперь говорит нарочито громко, чтобы заглушить плач вокруг них. Но его голос дрожит. – Зачем ты мне все это показываешь?
– Я же сказал – мне нужна твоя помощь. – Рингил смотрит вдаль, на горизонт. Одна его часть с легким потрясением отмечает, как он привык к этому ужасу, как мало он его трогает. – Видишь ли, я думаю, что сумею вернуть Орнли без тебя. Я запугал твою команду, она подчинится, у меня есть корабль – и горстка моих людей в качестве приятного добавления к блюду. Я могу пыткой выбить из тебя кое-какие детали…
– Попытайся, сука!
– Я могу преуспеть, сука. – Он говорит это непринужденным тоном, даже не оглядываясь. – Ты из приграничья, ты знаешь про имперских морпехов. Ну так вот – там, на корабле, в моем подчинении морпехи, которые обучались инквизиторскому ремеслу, и они прямо рвутся с цепи, чтобы опробовать его на тебе. Если я дам им волю, ты сломаешься, и ты это знаешь. Ты выдашь все, что мне нужно, а потом умрешь. И звуки, которые ты при этом будешь издавать, весьма укрепят мою власть над твоей командой.
Молчание за спиной – знак согласия. Но Рингил все равно ждет. Тишину наполняют стоны потерянных душ. Он позволяет им некоторое время терзать Клитрена, а потом продолжает.
– Так что, как уже было сказано, я мог бы получить детали. Выяснить, где содержатся пленники, какую оборонительную стратегию ты придумал. – Теперь он поворачивается к наемнику. Видит, что Клитрен начал слабо, но заметно дрожать. – Но дело в том, что это будет стоить мне очень дорого. Снова подкрадываться и атаковать, снова сражаться с теми, кто захватил высоту, и я потеряю людей, а потери непозволительны. Какой-нибудь умник на берегу обязательно побежит туда, где держат пленников, и начнет резать глотки – ну, я бы так и поступил на его месте. И когда мы закончим, будут репрессии. Скорее всего, придется сжечь весь город.
Он видит это мысленным взором.
– Другими словами, это будет сраная кровавая бойня, от которой не уйдет никто. И когда она закончится, мне все равно придется отправиться в Трелейн, как-то вернуть моих друзей, убить Финдрича и его дружков, а потом найти способ остановить двенд.
Очень много работы, а шпионских сведений нет.
А вот если ты здесь и сейчас присягнешь мне, я смогу вернуться в Орнли, не обнажая клинка. Заберу своих людей в добром здравии, твоих посажу в темницу. Заберу свои корабли, снабжу всем необходимым, отплыву. Никто не пострадает. Потом ты расскажешь мне все, что я должен узнать о клике. Ты вернешься со мной в Трелейн и поможешь туда попасть.
И когда мы закончим, я дам тебе то, чего ты хочешь.
Клитрен делает усилие, чтобы справиться с дрожью.
– И что же это?
– Твоя хваленая месть. Шанс меня убить в поединке один на один, без необходимости отдавать добычу кому-то еще. – Гил на мгновение задумывается. – И никакой черной магии для защиты кого-то из нас. Ты сможешь по-настоящему узнать, что боги думают по этому поводу.
Наемник пристально глядит на него.
– Ты пойдешь на такое?
Гил вздыхает:
– Да, пойду. Как уже было сказано, я не убивал твоего друга. Но правда в том, что, если бы мне представился хоть мизерный шанс, я бы с радостью разорвал его на части. А существо, которое его и в самом деле разорвало, – ну, эта сила была послана защитить меня, так что… – Он небрежно пожимает плечами. – Хочешь расплаты? Хочешь моей крови? Я дам тебе такую возможность.