слез напомнил, как много перенесла эта хрупка девушка, которая уже лежала на ковре и смотрела на меня с неподдельным желанием.

Я навис сверху, любуясь ее чертами, ее взглядом, полным восхищения.

— Я хочу, чтобы ты больше никогда не переживала, — признался я. — Если бы я только мог тебя спрятать…

Элеонора приподнялась на локтях и уже впилась в мои губы более страстно. Она стала решительнее.

— Я хочу для тебя того же, — ответила она мне прямо в губы. — Но мы не можем спрятаться ото всех. А значит, должны быть готовы бороться за все, что у нас есть.

Храбрая и упертая Элеонора. Родная, любимая, желанная. Каждый сантиметр ее кожи словно наэлектризован и ждет моих прикосновений. Каждый вздох и стон подарен именно мне.

Такая прекрасная без платья. Когда оно валяется рядом, и я могу чувствовать ее под собой каждым мускулом. Мои губы скользят все ниже, пробуя ее на вкус.

Ее руки в моих волосах. Она предусмотрительно не касается моих ран, но не избегает их. Она целует каждый шрам и смотрит с восхищением.

Ее ноги обвивают мои бедра, позволяя мне сделать ей больно. Забрать то, что теперь стало нашим общим.

Мы стали единым, я чувствую ее боль как свою и клянусь себе, что больно делаю ей последний раз. Нежно целую в шею, шепчу признания в любви на ухо и признаюсь, как она прекрасна. И чувствую, как нежность переполняет меня, когда она шепчет то же мне в ответ.

И когда она готова, плавно двигаюсь, чувствуя ее удовольствие. Оно у нас теперь тоже одно на двоих.

Весь мир сосредоточен в этом хрупком теле. В ее ответных движениях, в ее страсти и стонах. В том, как она выгибается, чтобы чувствовать мои губы, чтобы кусать и отвечать мне любовью.

И я наслаждаюсь ей, так же, как она наслаждается мной. И когда ее тело трясется от удовольствия, я чувствую его все, до капли. Маленькие молнии летают между нами. Она кричит мое имя, отчего удовольствие становится полным, другим, немыслимым и никогда раньше мною не испытываемым.

— Я тоже люблю тебя, — признался я, когда она вытянулась рядом на ковре.

Я поцеловал ее шею, отчего она улыбнулась и зажмурилась.

— Значит, ненужный мешок оказался очень даже необходимым.

Ее фраза выбила меня из колеи, я замер и спустя полминуты понял, о чем она.

— Ты помнишь? — спросил с удивлением, смотря в хитрые голубые глаза, которые казались темными в приглушенном свете.

— Разве такое забудешь? — улыбнулась Элеонора. Она потянулась, и я снова почувствовал возбуждение, подавшись вперед, но она неожиданно слегка отстранилась.

— Я хочу бороться, Адриан, — уверенно сказала она. Я вздохнул.

— Боюсь рисковать, ты единственное, что у меня есть, — искренне сказал я и провёл пальцами по её растрепавшимся волосам. Эти волосы сводили меня с ума с первого дня нашего знакомства.

— Я это знаю, — сказала она, — но нам придется. Мы должны найти того, кто пытается разрушить наше счастье. Найти и наказать.

Она говорила уверенно, и столько злости было в ее сжатых кулачках.

— Какая вы кровожадная, герцогиня Кейм, — говорю я в ее приоткрытые губы.

Элеонора улыбнулась и округлила глаза, она подалась вперед, и снова я почувствовал ее сладкий вкус.

— И ненасытная, — добавил я, позволяя увлечь меня за собой.

***

Элеонора

Утром я проснулась в кровати. Это стало удивительным открытием, так как заснула я на полу. Мышцы приятно ломило, и я улыбнулась, вспоминая весь вчерашний вечер.

Это было непристойно. А ведь я леди. Но какое до этого дело, если я была счастлива и впервые счастье казалось действительно полным.

Адриан любил меня. Мои родные в безопасности и идут на поправку. Что еще нужно для счастья?

При воспоминаниях о вчерашней ночи во мне отдавались желания и ощущения. Мурашки по коже и волны удовольствия растекались по всему телу. Да, пожалуй, это тоже нужно было для счастья.

Посмотрев на пустую тарелку, я улыбнулась еще шире. Адриан оладьи оценил.

Единственное, что омрачало утро, так это отсутствие жениха. Но Кейм говорил, что утром уедет смотреть, что стражи нашли в сгоревшем поместье. Возможно, там было что-то важное.

Поэтому, встав с кровати, я последовала в уборную и, приведя себя в порядок, накинула платье. От которого в голове сразу появились яркие картины. Пожалуй, будь сейчас Адриан здесь, мы могли бы их воплотить в жизнь. Ведь больше между нами не осталось преград.

Посмотрев в зеркало, я увидела себя другой. Розовощекой, счастливой и с какой-то хмельной улыбкой. Влюбленной. Именно так, влюбленной! И мне это безумно шло.

Я надеялась увидеть и Адриана таким же. Думаю, он будет выглядеть еще лучше, если я приготовлю обед.

Поэтому поспешила вниз, но с прискорбием обнаружила, что Адриан уже пришел, и, к сожалению, в компании Марка. А значит, яркие картины отменялись, уступая место планам.

— Доброе утро, — сказал Адриан, оказалось, он только вошел.

Я посмотрела на его слегка растрепанные волосы и лицо, на котором также появился румянец. Румянец для Адриана был чем-то необычным и новым. Он тоже был влюблен, это читалось по взгляду. И шло ему не меньше, чем мне.

— Доброе утро, — ответила я, не сдерживая улыбки. Но, вспомнив, что здесь еще и Марк, ради приличий улыбнулась и ему. Жандарм же выглядел весьма сосредоточенным.

— Адриан сказал, что вы решили принять участие в званом вечере.

Я снова перевела взгляд на жениха и посмотрела с благодарностью. Адриан словно прочитал мои мысли и кивнул.

Казалось, мы стали понимать друг друга еще лучше за одну ночь, и это неудивительно, ведь в какой-то момент мы были одним целым.

— Да, — подтвердила я. — Пора покончить с тем, кто принес столько боли.

Я заметила, как Адриан сжал челюсть.

— Отлично, — подтвердил Марк. — Через час придут стражи, которые подготовят вас к мероприятию и объяснят, что делать с браслетами. Я же проинструктирую в целом о правилах, которых стоит придерживаться.

Адриан, словно что-то вспомнив, запустил руку в камзол. Я заметила, как легко он двигался. Вчера он морщился от любого движения руками. Но сегодня, казалось, и забыл про свои раны.

Возможно, мазь, прописанная целителем, наконец начала действовать. Это грело сердце. Ведь я так хотела, чтобы он был здоров и не испытывал боли. Слишком много ее было в его жизни.

Адриан вытащил