копейки, Элеонора. Я говорю о настоящих богатствах. О старом настоящем золоте, о камнях с такой огранкой, что стоят целого поместья, я говорю о том, что сказано в этом письме.

Я снова посмотрела на конверт в руках Фабии. Да она с ума сошла… Не иначе.

— И как я пойму, что искать, если не читала письмо? — недоумевала я.

— Я прочитаю тебе все, что нужно, — снова улыбнулась тетка, — правда ведь, Льюис?

Я и забыла, что поверенный здесь. Он вяло кивнул. Теперь я понимала. Это письмо было моим, моим и Маргарет. А он отдал его ей.

Неужели у моих родителей и правда было спрятано целое состояние? Поверить в такое было немыслимо. Но если письмо было у нее столько лет, почему она не нашла то, что искала?

— Итак, загадка, — нарушила тишину Фабия и посмотрела в мои глаза, — что для твоих родителей было главным украшением дома? Самой главной ценностью и сокровищем.

Я замерла, вслушиваясь в знакомую фразу. Главное украшение, самое ценное, сокровище. Вот почему в доме орудовали грабители, это была Фабия. Все это была она.

Половицы, стены, картины. И даже мамина лилия. Но все понапрасну. А ведь она была так близко и так далеко одновременно.

— Ну?! — нетерпеливо рявкнула она, и веревка снова сжала мои руки.

— Да, я знаю, что это, — уверенно сказала я, и Фабия вздернула бровь. — И одна ты никогда не сможешь найти сокровища. Поэтому действовать тебе придется по моим правилам.

33

Элеонора

В темноте знакомые ворота выглядели слегка устрашающе. Хотя, пожалуй, такой эффект производили не сами ворота. А компания, в которой мы поспешно двигались в сторону дома. В руках я сжимала письмо, которое Фабия отдала мне в карете.

Я боялась, что как только покажу ей, где могут быть спрятаны украшения, она уничтожит письмо. Поэтому поставила главным условием, что сначала получаю конверт и с меня снимают веревку.

Фабия же сказала, что прочитать письмо я смогу только тогда, когда она получит клад, спрятанный в стенах дома. На этом мы и заключили своеобразный договор, от которого внутри все переворачивалось.

Я понимала, что, если клада нет, живой я из дома не выйду. Мы преодолели двор, Фабия использовала магию и вскрыла замки.

Я поняла, что тетя обладает достаточно преступным талантом. И где только она успела так хорошо отточить навыки?

— Я тут лучше постою, — простонал бывший поверенный, Фабия вздохнула.

— Исключено, не будь тряпкой. Осталось немного.

— Но мы нарушаем закон, проникая в поместье… — произнес он шепотом. Перепалка была мне выгодна, я все еще надеялась, что меня спасут. А значит, каждая минута на пользу.

— Думаешь, взлом замков это и есть самое страшное преступление?

Льюис стушевался, а я кинула взгляд на вазу, которая располагалась так близко. Но, увы, до нее не дотянуться.

— Иди в дом, не раздражай меня. Подумай о том, какое будущее нас ждёт. Неужели оно не стоит твоей минутной храбрости?

Поверенный, опустив голову, послушно проследовал в дом.

И на что они надеялись? Скрыться в другом королевстве? Пожалуй, это действительно единственный вариант. Вот только насколько этот план выполним? Я уверена, что Адриан уже ищет меня.

От мысли о женихе в груди стрельнуло. Я вспомнила его слова, у него никого не было, кроме меня.

Возможно, он нуждался во мне даже больше, чем я в нем. Поэтому должна вернуться, быть рядом. Хотя бы ради того, чтобы он не оставался один, не замыкался в себе и больше не терял то, что поселилось в нем с моим появлением.

Его взъерошенные волосы, улыбку, легкую растерянность. Все то, что делало его человеком и от чего он выглядел счастливым.

Мы поднялись на второй этаж, в уже знакомую комнату с разрушенной стеной. Ах, Фабия, как ты была близка.

— Я здесь уже искала, — хмыкнула Фабия. — Или ты решила нас обмануть, Элеонора?

Внезапно я почувствовала, как спины касается холодное лезвие ножа.

— Фабия, не нужно… — испуганно сказал Льюис.

— Замолчи! — рявкнула она, тыкнув острием сильнее, я почувствовала легкий порез на коже. — Ты ведь не думаешь, что я шутила, дорогая племянница?

В этот момент я точно осознала, что нет. Она убьет меня, если я ошиблась.

— Украшения здесь, — сказала я и показала рукой на кочергу. — Они за нашим с Маргарет портретом. Матушка говорила, что это самое дорогое, что есть в нашем доме. Портрет висит ровно посередине, как мы занимали место в их с отцом сердцах.

Фабия обошла меня и взяла кочергу. Ею она нанесла точный удар прямо по нашему портрету, даже не сняв его со стены. А мне оставалось только молиться духам, чтобы я не ошиблась. Первый удар, второй, и стена с грохотом рушится, показывая полую дыру.

— Что там? — спросил Льюис. Фабия с интересом опустила руку, а после вытащила. И я со страхом поняла, что ничего.

— Мама всегда называла нас с Маргарет главным сокровищем, как и отец, — попыталась объяснить я, но Фабия смотрела злобно.

— Я говорил, что это плохая идея, Фабия, я говорил…

Неожиданно кочерга подлетела в воздух и нанесла точный удар по голове бывшего поверенного, отчего он упал на ковер. Я слегка отскочила.

— Какая глупость, — произнесла Фабия словно безумная. — Главная ценность.

Она снова засунула руку и вытащила горсть золотых украшений и цепей.

Я же смотрела на бедного поверенного и пыталась понять, дышит он или нет.

— Делиться с ним такая глупость. Мужчины вечно ведутся на красивые глаза и обнажённые ноги. Глупцы. Я и сама могу потратить все заработанное. А его безмолвный труп поможет мне выиграть время.

Кочерга снова взмыла в воздух.

— Ты обещала меня опустить! — с испугом напомнила я.

— Я много чего обещала, — пожала она плечами. — И никогда не исполняла, в этом и есть мой секрет.

Один взмах руки, и кочерга уже летела на меня.

Я успела только моргнуть, прежде чем заметила тень. А после огромный черный пес появился прямо передо мной.

Увиденное показалось таким нереальным. Это ведь фамильяр Адриана! Это он! А значит, рядом должен быть и хозяин.

Черный пес зарычал на Фабию, что заставило ее замереть.

— Фабия, все кончено, — сказала я, пытаясь воззвать к остаткам разума. Но тетка сделала медленный шаг