Но на всякий случай среди заместителей председателя КГБ Брежнев держал двух преданных ему генералов — Цвигуна и Цинева, которые доносили ему о каждом шаге Андропова. Леонид Ильич придавал кадрам госбезопасности особое значение, сам отбирал туда людей, находил время побеседовать с членами коллегии комитета, начальниками управлений.

Дабы не дать чекистам обособиться, на работу в органы госбезопасности регулярно переводили целые группы партийных и комсомольских секретарей. После короткой спецподготовки они занимали руководящие посты в центральном аппарате КГБ, областных и краевых управлениях. Все кадровики в комитете были недавними партийными работниками. Один из способов контроля над чекистами. Приходящие со стороны партийные секретари были чужаками в КГБ и должны были присматривать за тем, что происходило внутри системы госбезопасности.

В республиках и областях существовал некий паритет влияния партийного хозяина и руководителя госбезопасности. Местный чекист понимал, что должен быть аккуратен и демонстрировать партийному руководителю уважение. Если он допустит ошибку и партийный секретарь на него пожалуется, председатель КГБ за него не вступится. Но каждый первый секретарь подозревал, что начальник областного (краевого) управления присматривает за ним и обо всем сообщает в Москву. Поэтому в перестройку чиновники были довольны, когда ослабла власть комитета… Ведомственные надежды поклонников суперминистерства госбезопасности противоречат личным интересам вождя и потребностям всего аппарата.

Что означает готовность перепоручить сотрудникам госбезопасности политическую работу? Желание оградить себя от неприятностей, перевалить на других заботы. Это свидетельство дряблости управленческого аппарата. Проще увидеть в собственных неудачах заговор, происки экстремистов. Вот и возникает соблазн снять с себя эту обузу.

Конечно, сотрудники спецслужб — такие же люди, как и все. Среди них есть и дураки, и умные, дальновидные и недалекие, порядочные и не очень. Но у работников специальных служб с годами вырабатывается определенный взгляд на жизнь и на людей. Чувство субординации и исполнительность воспитывают привычку подчиняться, а не самому принимать решения. В плоть и кровь впитываются подозрительность и недоверчивость к окружающим, когда мир жестко делится на своих и чужих. И они привыкают действовать методами, которые часто неприменимы к гражданской жизни.

Во всем мире ветеранов спецслужб охотно берут в охранные структуры, службы безопасности банков или крупных корпораций, в аналитические центры. Но они очень редко становятся депутатами или министрами.

Николай Анисимович Щелоков стал министром внутренних дел за полгода до того, как Андропов возглавил КГБ. Назначение Юрия Владимировича на Лубянку было для Брежнева рискованным ходом — он не так уж хорошо знал Андропова, скорее угадал, что это правильный выбор. В Щелокове Леонид Ильич не сомневался. Старый знакомый.

Личные отношения с генеральным секретарем создавали Николаю Анисимовичу особое положение в стране. Щелоков любил в нужный момент сослаться на Брежнева: вот я был у Леонида Ильича, мы этот вопрос уже обсудили…

Деятельность Щелокова в МВД складывалась из двух этапов. На первом Николай Анисимович очень серьезно отнесся к новому делу. Пытался устроить работу правоохранительных органов на современный лад. Не отвергал с порога иностранный опыт, понимая, что у западных стран есть чему поучиться. На втором этапе он только наслаждался высокой должностью и занимался устройством своего быта, в чем весьма преуспел.

Николай Анисимович покончил с остатками сталинского крепостничества. Постановлением ЦИК и Совнаркома от 27 декабря 1932 года крестьянам запрещалось покидать деревню. Им не выдавали паспорта. Крестьянина советская власть держала на положении крепостного, потому что без паспорта нельзя было устроиться ни на учебу, ни на работу. Право на паспорт крестьяне получили, когда 28 августа 1974 года по инициативе Щелокова появилось постановление ЦК и Совмина «О мерах по дальнейшему совершенствованию паспортной системы в СССР».

Николай Анисимович мог бы благополучно перейти на пенсию или числиться консультантом МВД и нянчить внуков, если бы не Андропов.

Юрий Владимирович ненавидел Щелокова. Соратники председателя КГБ уверяют, что министра внутренних дел Андропов в своем кругу именовал «жуликом» и «проходимцем». В чем причина ненависти Андропова к Щелокову? Желание покарать коррупцию, которая расцвела при Щелокове? Или это соперничество силовых ведомств?

Генерал Виктор Валентинович Иваненко, который в те годы работал в инспекторском управлении КГБ, считает так:

— С Щелоковым у Андропова шла борьба за власть, за влияние, за доступ к телу генерального секретаря. Это чувствовалось. Но было и ощущение, что надо взрывать это застойное время. Нужны были кричащие примеры сращивания с преступным миром, коррупции. Наступил момент, когда спросили: у кого что есть? Выяснилось, что на Щелокова есть материал.

— А в КГБ и раньше говорили, что за Щелоковым что-то тянется?

— Слухи были. Милиция занималась черновой, грязной работой. В белых перчатках там не поработаешь. Я часто участвовал в совместных оперативно-следственных группах и с уважением к ним относился. Вместе с тем их соприкосновение с уголовной средой, с грязью подрывало иммунитет самих органов.

Бывший член политбюро Александр Николаевич Яковлев не сомневался:

— Андропов хотел избавиться от человека, который мог влиять на Брежнева. Власть вся была коррумпирована, почему Андропов выбрал себе только один объект, достойный борьбы? Почему других не посмел тронуть?

У Андропова была еще одна причина не любить Щелокова.

Много лет Юрий Владимирович добивался, чтобы комитет получил право «контрразведывательного обеспечения органов внутренних дел», то есть контролировать министерство так же, как комитет контролирует вооруженные силы.

Когда в 1966 году восстановили союзное Министерство внутренних дел, то в решении политбюро не указали, что комитет государственной безопасности берет на себя «контрразведывательное обслуживание» органов внутренних дел. Особисты получили право действовать только во внутренних войсках МВД. Еще действовала инерция хрущевского пренебрежения органами госбезопасности, да и тогдашний председатель КГБ Владимир Семичастный — в отличие от своего преемника — не был сторонником тотального контроля.

Чекисты не имели права следить за тем, что происходит внутри МВД, заводить там агентуру. Когда КГБ возглавил Андропов, он завел разговор о том, что Министерству внутренних дел «нужно помогать». Но Щелоков, пользуясь особыми отношениями с Брежневым, успешно отбивал атаки КГБ. Однажды он даже поставил этот вопрос на коллегии МВД: может быть, нам нужна помощь товарищей чекистов? Почти все выступили против. В составе министерства приказом первого зама Юрия Чурбанова было создано управление особых отделов МВД, своего рода служба собственной безопасности.

Андропова и его подчиненных независимость министра бесила. Став генеральным секретарем, 9 августа 1983 года, Андропов провел через политбюро решение «о контрразведывательном обеспечении МВД СССР, его органов и внутренних войск». В третьем главном управлении КГБ (военная контрразведка) сформировали управление «А», которое присматривало за милицией. Чекисты должны были выявлять иностранных шпионов, проникших в органы внутренних дел, и сражаться с коррупцией. В реальности они старались взять под полный контроль своих недавних соперников. Ни одного шпиона в органах внутренних дел не нашли.