— Ваши жрецы ничего толком пока не умеют, и десяток боевых магов куда как важнее двух десятков беспомощных жрецов, которые в глаза не видели зверей! — холодно проговорил Лаэрт.

— Все наши жрецы отслужили на границе, многие из них участвовали в боях. Не смотрите на их молодость. Уж ваше-то ведомство должно знать, какова смертность среди жрецов. Ваше военное командование использует их, как наживку. Так что те, кто выжил, каждый стоит двоих ваших магов, — настоятель сверлил Лаэрта гневным взглядом, но тот никак не реагировал на его выпад, продолжая стоять с холодным надменным видом.

— Соглашусь с вами в одном — систему использования жрецов в армии давно пора менять. Она себя оправдывала, когда жрецов было много, но сейчас это — напрасный расход материала.

— Жрецы для вас — материал? — я не удержался и вступил в беседу. Пусть я еще не был в армии, но был немало наслышан о царящих там порядках, и то, что до меня доходило, мне в корне не нравилось. Такое циничное отношение к людям даже я, с учетом всех своих прожитых лет, не мог принять.

— Все воины — материал, ведущий к победе. Я почти десять лет провел в армии, дослужился до заместителя полка, являясь при этом атакующим магом. Тебе, мальчик, пока сложно понять, но армия — это механизм. Там нет личностей, а есть только функции. Функция разведчика, функция мага, отряда заслона, жреца и многих других. Только так и никак иначе, — твердо ответил он. Я промолчал, не зная, что тут можно сказать. Если смотреть с его позиции, возможно, он и прав. Но с другой стороны, это слишком цинично — и не очень человечно.

— Тогда встречаемся завтра на станции? — решил снизить накал Каин. Он порылся в своем Ибри, — так, подходящий поезд отправляется в восемь утра. Ехать порядка семи часов. Автобусы от станции мы организуем. Постараемся подвезти вас как можно ближе к порталу. Вы говорили, там от дороги пешком по лесу еще минут двадцать? — он повернулся к настоятелю.

— Примерно так, — согласно кивнул тот, — я отправлюсь с вами.

— Ничуть в этом не сомневался, — все так же равнодушно, ни к кому не обращаясь, произнес Лаэрт.

Настоятель коротко объяснил мне, что надо взять с собой. Заодно объявил о завтрашнем отбытии всей моей группе. Нокс внимательно выслушала его и подошла ко мне.

— Нам надо провести ритуал с новыми жрецами. Ты мог бы объявить об этом? Я сама его проведу, как мы и договаривались. Но, если хочешь, можешь и ты… — она с надеждой заглянула мне в глаза. Я не видел смысла завязывать жрецов на себя.

— Хорошо, проводи ты, — легко согласился я, что вызвало у Нокс неподдельную радость.

Мы собрались в храме всем отрядом новых жрецов. Они встали, сцепившись руками, вокруг Нокс. Она еще не достигла умений старшего жреца, но, по ее словам, даже простые жрецы могут проводить данный обряд. Это что-то вроде клятвы богине, которую подтверждает жрец, проводящий обряд.

Затянув молитву, чем-то похожую на песню, на странном тягучем языке, Нокс закрыла глаза. Я увидел, как все жрецы погрузились в транс. Сама Нокс держалась руками за руки статуи Лучезарной. В магическом зрении было интересно наблюдать за процессом. В каждом жреце разгорался магический источник, и в сторону Нокс тянулись лучи света, больше похожие на ниточки энергии. Они сплетались в клубок внутри девушки, в районе солнечного сплетения. С последним слогом молитвы Нокс засветилась, собранная энергия, пройдя по ее рукам, выплеснулась в статую богини — и мгновенно исчезла.

Нокс отпустила руки и открыла глаза, обведя собравшихся взглядом. Она была серьезна и сосредоточена. Я поймал ее взгляд. Здесь и сейчас вместо внучки жреца, заняв ее тело, присутствовала Лучезарная. Взгляд ее был тяжелым и пронизывающим.

— Вы должны быть верны мне и покорны. Несите свет мой в мир, боритесь со злом и помогайте слабым. Клянетесь ли вы? — ее тон был суровым и добрым одновременно. Послушники упали на колени.

— Клянемся! — их голоса звучали громко и уверенно.

— Клятва услышана! — возвестила Лучезарная устами девушки, после чего Нокс, обессиленная, опустилась на пол и закрыла глаза. Я подбежал к ней и помог подняться. Заглянув в ее глаза, я облегченно выдохнул — это по-прежнему была внучка настоятеля. Богиня покинула тело Нокс, не причинив вреда. Даже наоборот, магический резерв сильно разросся, и от каждого из жрецов к ней тянулась тоненькая ниточка из источника. У настоятеля и у Виктора я такого не видел. Надо будет потом поинтересоваться, что это значит. А сейчас я вывел Нокс во двор и посадил на скамейку.

— Спасибо, — тихо произнесла она, — меня посетила богиня. Она решила лично присутствовать на обряде и принять клятву у жрецов. Раньше такое случалось, но очень, очень давно. Это большая честь.

Жрецы вышли из храма, с восторгом глядя на девушку. Проходя мимо, каждый из них кланялся ей, прикладывая руки к животу. Я не заметил, как рядом с нами появился настоятель. Он стоял за спиной своей внучки, положив тяжелую руку ей на плечо, и отвечал кивком на каждый поклон.

Когда все разошлись, я устало присел за стол рядом с Нокс.

— Завтра мы будем в другом мире. В мире Лучезарной, — произнес я, ни на кого не глядя, чувствуя какое-то опустошение и недоумение. Неужели я так близок к своей цели? Вроде, можно было бы начинать радоваться. Скоро завершу свою миссию — и можно будет жить дальше, уже так не напрягаясь.

Однако было одно большое «но»! Война, которая стоит у порога. Мало того, что она ломала все мои планы на дальнейшую сытую и спокойную жизнь. Война, честно признаюсь, — пугала. Я в своем прошлом мире жил в достаточно спокойное время, когда в моей стране не было войн. Да и княжество последние лет пятьдесят война особо не затрагивала. Последняя серьезная битва была три года назад, когда погибли родители Семи. Но и там зверей удалось остановить у границы. Пусть и ценой огромных потерь.

— Надеюсь, у нас все получится, — тихо произнесла Нокс.

— Лучезарная поможет нам, не оставит! — уверенно добавил ее дед.

Мы сидели дома, полностью подготовившись к завтрашней поездке. Ребята, как опытные солдаты, взяли надо мной шефство. Помогли собрать все в дорогу: купили высокие удобные ботинки, теплую одежду, рюкзак и кучу других мелочей, без которых невозможна вылазка на природу. В мире Оорсаны была поздняя осень, когда уже морозит по ночам. У нас же — самое начала сентября, на улице еще достаточно тепло.

— В городе появились беженцы, — прервал затянувшееся молчание Поль.

— Да-а, так и я видел. Беда-а… женщины, дети. Из республики, — подтвердил Моррис.

— Это пока первая волна. Те, кто побогаче. Кто смог оплатить машины и дорогу на поезд. За ними потянутся остальные — попроще, победнее. Сельские жители. Они не воины, — негромко произнес Леопольд.

— Не воины, — поддержал Поль.

— Может, не все так плохо? У нас же сильное войско, много магов. А в республике, насколько я помню, с магами вообще плохо дело обстояло? — я попытался добавить в свой голос капельку оптимизма.