С дежурным по КПП Юрий Петрович загодя договаривается по телефону, и в нужный момент тот звонит, чтобы Мочилов вышел, – самого дежурного предупредили с первого шлагбаума, стоящего на дороге из военного городка, за два километра от реабилитационного центра. Юрий Петрович выходит из бункера и рассматривает «Ауди-8», въезжающий в распахнутые ворота. Дежурный козыряет с почтением, которое все чеченцы любят чувствовать к себе. Очевидно, от национальной черты характера никуда не деться, какой бы умной головой ты ни обладал и каких бы званий ни достиг. Кроме того, и сама машина требует к себе уважения. Нечасто такую встретишь в лесной глуши.

Около крыльца корпуса Ахмад Алимханович останавливается, рассматривая забавные рисунки, украшающие незнакомый «Гранд Чероки». Должно быть, рисунки его сильно интересуют. Здесь его и догоняет Мочилов.

– Здравия желаю, Ахмад Алимханович.

– Юрий Петрович, я полагаю?.. – Даутов поднимает густые черные брови, сильно контрастирующие своим цветом с абсолютно седой шевелюрой.

– Он самый...

– Здравствуйте. – Профессор протягивает руку. – Я вечером специально сюда приезжал, чтобы познакомиться с вашей шифровкой. Не знаю, насколько смогу быть вам полезным, но это, как вы понимаете, не разговор на крыльце...

На крыльце как раз остановились две медсестры и любезный, как гвардеец, офицер с ними. Профессор смотрит на часы.

– Если разрешите, я приму вас через пятнадцать минут...

– Прекрасно.

– А где ваши люди?

– Я хочу сначала побеседовать с вами тет-а-тет...

– Пусть так... – кивает профессор и проходит в корпус.

* * *

Юрий Петрович поднимается сначала к старшему Ангелу, рассчитывая, что того придется будить и потому необходимо начать обход личного состава именно с него. К его удивлению, старший Ангел уже проснулся и старательно занимается бритьем, а Пулат с младшим Ангелом играют в шашки в том же номере.

– Доброе утро... Вы, я вижу, уже отдохнули...

– Слегка... – бросает Пулат, увлеченный игрой.

– Я уже познакомился с профессором Даутовым. Он ждет меня для приватной беседы через пятнадцать минут, – докладывает полковник.

– Мы видели в окно... – кивает Виталий и озабоченно чешет затылок. Однако его озабоченность вызвана вовсе не тем, что желает сказать полковник, а положением на доске перед ним. – Нас на этой неделе тоже с ним познакомят?

– Я специально заглянул, чтобы вы были готовы. Только вот Сережа...

– Что – Сережа? – спрашивает младший Ангел не слишком любезно.

– Сереже, я думаю, придется подождать... Я не вижу пока причины для представления... Более того, даже не вижу обязательности такой процедуры... Мне кажется, что Сережа должен определить себе задачу несколько иную...

– Я тоже так думаю, – младший Ангел согласен, – и потому пока жду звонка от Басаргина. Он держит под контролем передвижения Абдукадырова, если только трубка до сих пор находится у него. Кроме того, номер сотового телефона Ахмада Даутова, который я ему передал перед отъездом. И буду ориентироваться, исходя из данных, которые получу. – Откуда у вас номер мобильника профессора? – подняв брови, интересуется полковник.

– Его мне любезно предоставили в ЦРУ.

– Я серьезно.

– Я еще серьезнее...

– Новости...

– Тем не менее пока нельзя ни городской телефон отключать, ни сотовый... Контроль даст нам возможность оперативно реагировать на развитие событий. В ваши же секреты я даю слово не забираться, можете, товарищ полковник, не волноваться по этому вопросу.

– Вот и прекрасно... – У Мочилова гора с плеч свалилась, но старший Ангел, выйдя из ванной комнаты, постарался поднять эту гору и вновь аккуратно взвалить прямо на полковничьи погоны. В некоторой степени это ему удается сразу.

– Я так полагаю, что Сережа будет охранять Талгата Абдукадырова от происков людей генерала Легкоступова. Чтобы они ненароком не обидели его и не сорвали охоту на Аз-Завахири. Это, кажется, его первоочередная задача, а вовсе не предотвращение сиюминутных успехов террористов на территории России. Я прав, сынок?

Ангел говорит серьезно, и полковник понимает, что это продолжение основательного разговора, происходившего в его отсутствие.

– В чем-то, возможно... Но хотелось бы создать Абдукадырову такие условия, чтобы он вынужден был как можно быстрее обратиться к Аз-Завахири напрямую. Я бы предложил дать ему зеленый свет с помощью того же профессора Даутова, но сотрудники Интерпола против такого варианта. Их возражения я принимаю – у нас нет гарантии, что Ахмад Алимханович работает за нас, а не за Абдукадырова. Ходя распечатка их телефонного разговора говорит в нашу пользу. Но – пусть победит осторожность... Тогда следует искать другой путь. Например, обеспечить дополнительные трудности... Это даст возможность получить телефонный номер и координаты настоящего местонахождения Завахири. Тогда уже, после этого звонка, я полностью уступаю вам вашего друга... Можете делать с ним что угодно – арестовывать, уничтожать, отпускать... Я бы предпочел, чтобы его застрелили во время задержания. Это предотвратит многие хлопоты в последующем...

– Это возможный вариант, и его следует обдумать. Но меня интересует ситуация, при которой ваша, Сережа, задача будет еще не выполненной, а нам необходимо будет принять конкретные и срочные меры против Талгата Абдукадырова... Я понимаю, что в данном случае ничего нельзя решать наспех, но с возможностью встретить такую ситуацию следует считаться. И потому я попрошу всех подумать относительно подобного положения. А сам пока попробую решить попутные моменты и потому отправляюсь за документами и с ними к профессору... Ждите меня здесь...

* * *

Профессор Даутов уже дожидается Юрия Петровича. По крайней мере, он только что заново прочитал текст шифротелеграммы, отправленной в его адрес в двух частях еще вечером.

– Заходите, Юрий Петрович, присаживайтесь... – не вставая, показывает Даутов гостеприимной волосатой рукой. – Я все думаю, в чем моя помощь может оказаться реальной. К сожалению, я плохо знаком с разработками профессора Радяна...

– С ними никто хорошо не знаком... – усмехается Мочилов. – Каким-то образом создалась ситуация, при которой Радян не оставил ни потомкам, ни своему руководству документальных свидетельств своего успеха или неуспеха... Вы знаете, что с ним произошло?

– Очень смутно...

– Он поехал отдыхать в Пицунду, в санаторий Вооруженных сил, а объявился уже в Италии. Сейф его оказался почти пустым... Там нашли лишь результаты экспериментов с крысами. Я привез эти документы вам для ознакомления. С самим же профессором уже в Италии произошла какая-то неприятность... Вы же знаете, что на Адриатическом море могут порой налетать неприятные шквалы... Короче, Радян утонул... – Мочилов умеет подчеркнуть недосказанное взглядом, а Даутов, немало лет отдав службе в ГРУ, умеет недосказанное читать по взгляду. Они друг друга хорошо понимают. – Как потом оказалось, у него не было с собой самых главных документов, которые следовало передать покупателю. Это касалось формулы его препарата SWC-12 и некоторых аспектов психологического воздействия...