взрывчатки в руках, установке его у топливных складов «летучих вёдер» и столь же быстром нырке обратно за укрытие. На всё 26.34 секунды.

— Я подумаю над вашим предложением, господин Фурманов, — девушка постаралась ответить как можно холоднее. Но некое смущение в её тоне всё-таки чувствовалось.

— И как я только связался с этим дурдомом, — снайпер приложил ладонь к лицу, прикрыл глаза и печально щелкнул мандибулами.

— Повеселились и хватит, этот комплекс сам себя не взорвёт, — Джон, убедившись, что в округе нет сигнатур противника, «поднял» забрало шлема и утер тонкую струйку крови из носа — биотики сегодня было более, чем достаточно, но выбора, как всегда не оставалось. Или жуткая головная боль, или положить половину отряда. Выбор был очевиден.

— Ты как? — с беспокойством спросила молодая азари-десантница, неожиданно как-то ставшая для коммандера куда более близкой, чем просто очередным членом отряда.

— Бывало и хуже, Ши, — десантник мотнул головой и включил передатчик, — второй, третий, четвертый, доклад.

— Это третий, периметр очищен. Передатчик уничтожен. Потери: один лёгкий.

— Это второй. Задача выполнена. Потерь нет, — и тишина.

— Четвёртый, доклад! Кайден, мать твою, отзовись!

— Это четвертый. Точка взята, — отозвался голос, ничего общего с лейтенантским не имеющий, — сильное сопротивление противника. Три двухсотых. Лейтенант тяжело ранен и находится без сознания. Командование принял на себя капрал Николсон, — послышались выстрелы, — противник предпринимает попытки отбить точку. Срань господня, это кроганы!

— Второй, мухой к четвёртому. Держать оборону до подхода птички.

— Понял. Выступаем.

— Хана жабкам, — выругался Олег, — эти салары из ГОРа, конечно, суровы, да и наше усиление, но кроганы… могут не продержаться до подкрепления.

— Вариантов всё равно нет. Идём дальше, — Шепард мало что ненавидел в жизни, разве что тыловых крыс, занимающихся «оптимизацией бюджета». Больше них он ненавидел только терять своих людей. Сегодняшний день уже забрал двоих и что-то подсказывало капитану, что это ещё не всё.

Оставшееся расстояние до лабораторий Сарена с его ручными кроганами отряд прошёл почти без проблем — пара ящериц-переростков, словивших по заряду из снайперских винтовок самого Шепарда и Гарруса не в счёт.

Сам комплекс произвёл сильное впечатление. Перекосило всех, даже видавшего виды турианца, разве что два ветерана Торфана уже сталкивающиеся с чем-то подобным в своей практике держались лучше. Какого было восемнадцатилетней Тали, выращенной в атмосфере взаимной поддержки на Мигрирующем Флоте никто старался не думать. Сотни тел, разложенных на столах, заспиртованных в каких-то банках, подключённых к аппаратуре и жутковато подёргивающихся. Большая часть — кроганы, но не только. Люди, саларианцы, несколько батарианцев и даже азари. Шиала подошла к одной из жертв странных и страшных экспериментов: на черепе следы операций, в конечности воткнуты какие-то светящиеся железяки, часть внутренних органов изъята и только боль в единственном оставшемся глазе, бессмысленно смотрящем в потолок. Бывшая компаньонка Бенезии прикрыла глаза, достала пистолет, прислонила его к виску лежащего на столе овоща и нажала курок. Джон молча переглянулся с Олегом. Подобное они уже видели, всё на том же проклятом Торфане. И знали, что нужно делать. Послышались звуки выстрелов.

— Пойдём. Нам нужно идти дальше, — Джон осторожно отвёл девушку от трупа соотечественницы. Такое он тоже видел — предел прочности есть у каждого и даже матёрый десантник может «перегореть». К тому же, при всей своей силе и тренированности, Шиала оставалась женщиной, а значит, существом куда более эмоциональным. Да и для азари представители их вида представляли куда большую ценность. Пословица «человек человеку волк» для расы синекожих красавиц была не совсем достоверна, хотя и говорить о том, что они тряслись друг над другом тоже не следовало.

— Она же была совсем девочкой, Джон, лет тридцать, максимум — сорок, — мужчина ничего не ответил, лишь сжал плечо своей спутницы, увы, большего в боевой обстановке он позволить себе не мог.

Клетки с полубезумными узниками, попытавшимся разорвать их на части голыми руками, очередные залы с полуразобранными представителями основных рас Цитадели, всё это промелькнуло перед глазами отряда. И вот, открыв последнюю дверь, они попали… в обычную приёмную.

За столом сидела азари и перебирала документы. Увидев «дорогих гостей» она начала было что-то лопотать о Сарене, индокринации и внушении… как Шиала начала окутываться биотическими разрядами. Что может сделать чертовски сильный десантник-азари в таком состоянии Шепарду знать не хотелось, но то, что свидетеля он точно потеряет было ясно, как день. Пришлось срочно вмешиваться — он «удачно» закрыл собой секретаршу и просто вырубил её крепким ударом по затылку. Сотрудница лаборатории вивисекторов рухнула, как подкошенная.

— Был бы мозг, было бы сотрясение, — бросив понимающий взгляд на Джона и как бы невзначай скользнув взором по Шиале, слегка разрядил обстановку Фурманов. Биотическое сияние вокруг десантницы погасло.

— Вот ты, говорливый наш, дальше и потащишь этот ценный груз, — ухмыльнулся коммандер, пожалуй, пара плоских шуток — именно то, что сейчас необходимо отряду, иначе будут глупости. СПЕКТР ещё раз поблагодарил всех известных ему богов и демонов, что в напарники ему достался на редкость адекватный и понимающий человек… Пусть и с помелом вместо языка.

— Блин, кэп, почему как таскать всякие тяжести, так вечно Фурманов? То баррикады на Иден Прайм, то ящики в грузовом отсеке, то мешок взрывчатки, теперь вот это, — делано вздохнул вояка.

— Ну, жизнь то у тебя налаживается. С каждым разом груз всё более ценный.

— Вот сам бы её и тащил, — буркнул Олег, устраивая «поклажу» у себя на плече путём подбрасывания оной и лёгких шлепков по вторым девяносто, разумеется, исключительно ради лучшей усадки.

— Лейтенант, я не понимаю, почему вы жалуетесь? У вас на руках шикарная женщина, а вы этим недовольны! В свете таких событий, та ваша история с вербовщиком кажется несколько недостоверной… — вбил очередной гвоздь в крышку гроба Олега Шэп.

— Ну дык это… — растерялся названный лейтенант, — мне грустно оттого, что броня на мне, не чувствую ничего, — резко начал отмазываться вояка, — и вообще, моё сердце принадлежит Тали!

— Угу… на этой неделе, — припечатал лейтенанта Гаррус.

— Злые вы. Уйду я от вас, — буркнул окончательно деморализованный десантник.

Правда, в его плане был один маааленький недостаток — уходить было особо некуда, так что пришлось таки поработать грузчиком и тащить ценную азари с собой. В идеале, было бы неплохо её где-нибудь оставить и вернуться позже, но не было гарантий, что её кто-нибудь не прикончит, пока доблестная команда зачищает здание или что получится вернуться.

После всех мытарств и очередных перестрелок с клонированными кроганами, отряд наткнулся на Маяк.

Целый. Работающий. Протеанский. Маяк.

Шепард задумался. То ли его наверху кто-то очень сильно не любит, то ли одно из двух.