— Что это у тебя? — Я покосился на стопку у нее в руке. В другой она держала лимонную дольку.

— Текила. Обожаю. Хочешь?

— Нет. Уж точно не сейчас!

Драганка демонстративно опрокинула стопку, слизнула соль с края стопки, закусила лимончиком. Посмотрела на меня с вызовом в ответ на невысказанное неодобрение.

— Почему у тебя оставлена драконья лапа? — спросил я. — Типа моего глаза? Тоже след неправильно протекавшего превращении?

— Типа того.

— Разве Анхель не мог ее поправить?

— Мог, наверное. Но не захотел. Это метка на память.

— О чем?

— Не люблю говорить о себе.

— Я тоже.

Мы посмотрели друг на друга хмуро и неожиданнно одновременно рассмеялись. Потом Драганка заговорщицки прошептала:

— Давай подкрадемся к лордам. И послушаем, о чем они секретничают.

«Подкрасться» представлялось довольно сложной задачей. Те, кто реально решает — драконьи лорды, — разместились отдельно. Для них отгородили место на южной стороне площадки, накрыли стол и символически обозначили границу декоративными кустиками в напольных вазах — кажется, они остались еще с летнего бала. Там они и сидели, с комфортом расположившись вокруг стола: общались мирно и весело, закусывали и говорили тосты, игнорируя хаос вокруг. В общем, вели себя так, словно были тут одни.

— Объясни, что тут вообще происходит? — спросил я, прикидывая, как бы подобраться к их столу так, чтобы не вызвать подозрений.

— А что неясного? Прошли выборы. Еще утром. Идолищев стал Зеленым лордом. Точнее, сам себя объявил, потому что остальные зеленые драконы его просто послали.

— Что ж они сейчас орут?

— Да просто так, — фыркнула Драганка. — Они уже и забыли, зачем сюда слетелись. Зеленые в большом количестве шизеют. Не знают, как себя вести. Видишь, какие все взвинченные? Ха, жалко, что синие не выбирают лордов! Иначе тут бы уже давно шло месилово! Биться, пока не останется один, лучший! Вот такие выборы правильные, такие — по мне!

Глаза моей красавицы хищно разгорелись. «Только дайте повод… уж я бы тут развернулась!» — говорило ее выражение лица. Хаос и на нее действовал, будил в ней инстинкт разрушения. Даже я почувствовал себя так же. Хотелось то ли зарычать во весь голос, чтобы перестали толкаться и расступились, то ли по-простому дать кому-нибудь в морду…

Тут я заметил за столом лордов Лигейю и мгновенно остыл — как холодной водой облили. Серебряная дракониха сидела рядом с братьями Ино, как прекрасное, неподвижное изваяние. Выглядела она невозмутимой, как обычно. У меня прямо от сердца отлегло.

Драганка схватила меня за руку и дернула за ближайший кустик. С чего бы она так резко присмирела?

— Анхель, — прошептала она.

А, вот оно что… Мы скорчились за кустиком, когда Анхель прошел мимо нас прямо к столу. Я увидел, как он заговорил с лордами… Как Горыныч приветствовал его, как старого знакомого… Все же они были слишком далеко, чтобы мы могли услышать их разговоры. Но тут я заметил нечто вроде кафедры, стоявшей у стены, в паре метров от нас. Должно быть, ее использовали для предвыборных дебатов, а теперь она стояла одинокая и никому не нужная. Я тронул за руку Драганку:

— Если бы добраться до кафедры и спрятаться в ней, мы бы услышали все… Ты умеешь отводить глаза?

— Лордам? Смеешься? И вообще, на слетах пользоваться магией — дурной тон. Погоди. У меня идея получше…

Драганка выпрямилась, шагнула из-за куста на открытое пространство и не спеша продефилировала прямо к столу лордов, выступая так, что все окружающие на миг умолкли, прилипнув к ней взглядами. Драганка остановилась у стола, приветствуя Анхеля и как бы невзначай перекрыв ему обзор. Я воспользовался моментом и быстро, без суеты, переместился из-за куста под кафедру. Теперь мне было несколько хуже видно, зато все прекрасно слышно.

Отчетливо доносился голос Горыныча — скрипучий, медленный, с язвительными интонациями. Красный лорд, судя по всему, произносил тост.

— Ну вот, у Зеленого клана есть лорд… Наконец-то… Что ж, все когда-то происходит в первый раз…

Речь перебило возмущенное сопение Идолищева. Кажется, от тоста он был не в большом восторге. Я нашел между досками кафедры щель и приник к ней глазом. Увидел медную гриву Драганки — она нахально расположилась за столом и уже щебетала о чем-то с одним из братьев Ино. На лице травника мелькнуло кислое выражение, которое, впрочем, почти сразу исчезло.

— Долго, долго зеленые драконы шли к этому знаменательному моменту! — продолжал толкать речь Горыныч, держа на весу бокал с красным вином. — Все на свете движется от хаоса к порядку, как подтвердит наш многоуважаемый ученый гость, — кивок в сторону Анхеля. — Драконы — не исключение. Порядок либо в организации, — кивок в сторону улыбчивого толстячка с остатками рыжих волос на лысине, — либо в самом себе, — светский поклон в сторону Лигейи, которая так и сидела с застывшим лицом и даже не улыбнулась в ответ. — Ну а наши любимые зеленые драконы предпочитали хаос дикой природы, изо всех сил пытаясь не выбирать ни первый, ни второй путь…

Идолищев становился все мрачнее, не без оснований подозревая, что над ним издеваются.

— Так давайте выпьем за светлое будущее! Пусть правление нового Зеленого лорда окажется более долгим, чем терпение его подданных…

Сразу после Красного лорда слово взял Анхель — как мне показалось, специально чтобы разрядить обстановку. Горыныч сел на место, крайне довольный собой. Прочие смотрели на Анхеля благожелательно и с уважением. Едва ли кто-то его тут знал лично, но золотого дракона, конечно, распознали все.

— Воистину хаос — великое зло! — заговорил он негромким голосом, от которого так и веяло мудростью и покоем. — Я, отшельник и ученый, нарушил свое уединение, ибо не мог пропустить такое выдающееся свидетельство победы порядка над хаосом, как избрание главы Зеленого клана. Ваше избрание, — поклонился он Идолищеву, — знак свыше и символ приближения царства гармонии!

Речь Анхеля показалась мне тошнотворно слащавой, льстивой, а главное — лживой от начала до конца. Однако сидящие за столом даже наградили его аплодисментами. Анхель чокнулся со всеми и сел на место, продолжая развивать ту же тему:

— Наконец среди зеленых драконов прекратится разброд и шатание и наступит мир… Ибо нет ничего ужаснее насилия и худшей его формы — войны… Знаю, не все тут со мной согласятся. Но я говорю как целитель. Как эстет. В конце концов, как существо, наделенное разумом. Вы так молоды, — обратился он к Идолищеву, — позвольте старику дать вам совет. Во Вселенной есть страшные места, где обитает зло. Где существа, недостойные больше называться драконами, сцепились в смертельной схватке за право пожирать себе подобных. Но самое главное — такие темные, зловещие места есть и в нас, в наших душах. Да-да, у каждого из находящегося здесь… Кроме, конечно, нашей милой серебряной леди… Вот о чем нам следует подумать в первую очередь!