но довольно! Я тоже потерял ребенка, не только ты, но ты отгораживаешься от меня и ведешь себя так, словно совершенно меня не знаешь. Я тоже должен был стать родителем, черт возьми! Мне не справиться в одиночку. Слишком много всего навалилось: ты в таком состоянии, нужно привести к победе команду на чемпионате, теперь на моих плечах груз надежд целого штата. Мне нужна твоя помощь, Мол, чтобы не утонуть в собственных долбаных страданиях. Кто поддержит меня? Я ведь скорблю, как и ты!

Я наблюдала, как давний гнев, который преследовал его в нашу первую встречу, просачивался обратно. Ромео впился в меня своим гипнотическим взглядом, затем бросился к моей кровати и резко прижался губами к моему рту.

Я не ответила на его поцелуй, и он вжал меня в матрас, практически рыча от разочарования.

– Долбаное все! Пожалуйста. Пожалуйста. Ты до чертиков меня пугаешь! Тебе нужно начать справляться со всем, разбираться со всем, что случилось.

Реакция последовала мгновенно – я отвернулась и уставилась в пустоту.

– Ты даже смотреть на меня не можешь, да?

Я сузила глаза, резко повернулась к нему лицом и выкрикнула:

– Да смотрю я на тебя! Скажи мне, Роум, с чем именно я должна хотеть разбираться? С фактом, что твоя мать убила моего проклятого ребенка?

Ромео отстранился, как будто я ударила его, и ответил сквозь стиснутые зубы:

– Нашего ребенка, не забывай об этом. Я был с тобой до самого конца… до сих пор! Я все еще здесь, черт возьми, и пытаюсь вытащить тебя из ада!

Я небрежно пожала плечами и отвернулась, моя печаль и чувство вины скопились в горле, но я загнала их поглубже. Я не могла позволить себе чувствовать.

– Знаешь что? К черту все это! Я ухожу! – Ромео выскочил за дверь, а мне лишь оставалось смотреть, как он с напряженной спиной бежит по коридору.

Я медленно выдохнула и закрыла глаза, желая никогда не просыпаться.

Меня разбудил шлепок газеты по прикроватному столику. Вдрызг пьяная Кэтрин Принс стояла у подножия моей кровати; дверь в мою одноместную палату была плотно закрыта, жалюзи опущены.

Я оказалась в западне.

– Что вы здесь делаете? – сердито спросила я, поспешно приподнимаясь на подушках.

Она улыбнулась и, пошатываясь, устремилась к креслу. Когда она опустилась на сиденье рядом со мной, на меня повеяло запахом виски. Женщина выглядела совершенно неопрятной: ее идеальные светлые волосы свалялись и торчали пучками, под глазами были темные круги, а красная помада смазалась.

Наклонившись вперед, она указала на меня своим костлявым пальцем, а ее лицо исказилось злобой.

– Ты погубила нас, маленькая шлюшка.

Я безучастно смотрела на нее, борясь с парализующей тревогой, что расцветала в моей груди.

– Вы сами себя погубили. Вы убили еще не родившегося ребенка! Своего внука!

– Эту мерзость даже не следовало зачинать. Такой же ублюдок, как и его мамаша!

Я чувствовала себя так, словно меня повесили, пригвоздили к кресту и распяли. Мой ребенок не был ублюдком. Он был прекрасным, нашим всем.

Миссис Принс пододвинула газету поближе ко мне.

– Прочти. Редактор и по совместительству не самый большой поклонник моего мужа прислал нам предварительный экземпляр. Небольшой подарок за то, что несколько лет назад мы подали на него в суд.

Я протянула руку и дрожащими пальцами взяла газету.

– Господи, что это?

– Фантастическое чтение, не правда ли?

На обложке красовалась моя фотография с ужина на плантации. Меня несли на носилках в машину «Скорой помощи». Мое белое платье перепачкалось кровью, а на лице была кислородная маска. Ромео сжимал мою руку; его лицо казалось обезумевшим. Его покрывали пятна моей крови. На параллельном снимке был изображен мистер Принс в костюме возле головного офиса «Принс Ойл».

Название гласило:

У ДЕВУШКИ ЗВЕЗДНОГО КВОТЕРБЕКА «ТАЙД» СЛУЧИЛСЯ ВЫКИДЫШ НА ФОНЕ СКАНДАЛА С ОТМЫВАНИЕМ ДЕНЕГ КОМПАНИИ «ПРИНС ОЙЛ».

Мое сердце скрутило в спираль. Я приподнялась и принялась растирать грудную клетку в надежде ослабить ноющее напряжение.

Но ничего не выходило.

Фотография… Снимок того, как я теряю своего ребенка…

Боль пожирала меня изнутри. Я не могла этого сделать – не могла вынести сокрушенного выражения лица Ромео, который держал меня за руку.

Я услышала злобный смех, и Кэтрин нависла надо мной.

– Возможно, твоя гримаса в этот момент стоила всего этого! – Она приблизилась. – Ты выставила мою семью на посмешище, мерзкая сучка. Проваливай! Убирайся из Алабамы и никогда не возвращайся. Здесь у тебя ничего не осталось. Роум не захочет тебя после этого, после того, как ты запятнала его репутацию и разрушила бизнес его семьи. Если ты останешься, я позабочусь, чтобы утянуть тебя на дно с собой, да поможет мне Бог! Теперь все жители Алабамы болтают о нас своими грязными языками…

– Так вот почему вы так хотели, чтобы он женился на Шелли? Вам нужны были деньги ее отца, нужны были юридические связи до того, как все бы узнали о ваших делишках. – Внезапно все обрело смысл. Ромео был прав в своих подозрениях.

– И это отродье моего мужа так бы и поступило, не встреться ты на его пути! Теперь все знают. Моего мужа арестовали. Из-за тебя мы потеряли все! Все!

– Нет, вы потеряли все из-за себя! – огрызнулась я.

Она вскинула руку в воздух и ударила меня кулаком в живот. Я закричала от боли. Моя ладонь лихорадочно шарила по краю кровати в поисках кнопки экстренного вызова, но миссис Принс обхватила мое горло руками и стала душить, пока я отчаянно вдавливала кнопку. Когда медсестра ворвалась в палату, моя шея горела, а перед глазами появились пятна.

– Помогите мне… пожалуйста, – прохрипела я. Позвав службу безопасности в коридоре, она стащила Кэтрин с моей кровати и заломила за спину ее руки. Я откашливалась и отплевывалась, пока брыкающуюся и кричащую в пьяном угаре Кэтрин уводила охрана.

– Я уничтожу тебя, если ты останешься, уничтожу вас обоих! Мне нечего терять!

Я уронила голову в ладони. Чудовищность последних нескольких дней практически душила меня, неумолимое горе разрывало меня изнутри.

Я больше не могла здесь находиться. Мне нужно было сбежать от всего этого горя и печали.

– Дорогая, ты в порядке?

Я подняла глаза на молодую, грузную медсестру, которая стояла у моей кровати и обнимала меня за плечи.

Я кивнула.

– Ты уверена?

– Угу.

– Милая, полиция уже едет.

Я попыталась встать с кровати.

– Нет, нет! Довольно! Я не могу…

Медсестра прижала меня к себе сильной рукой и заговорила успокаивающим голосом:

– Эта женщина