– Мы ключи от квартиры в Иришкиной квартире захлопнули, а у нас там утюг включен. – Зойка ахнула. Наташка опомниться ей не дала: – Можно мы от тебя к себе перелезем?

Ответить Зое также не пришлось. Не дожидаясь согласия, подруга поволокла ее налегке к ее же подъезду. Сзади с сумками семенила я.

Перемещение на лоджии прошло легко – со стороны Зои Сергеевны по легкой лесенке-стремянке прямо на наш старый письменный стол, служивший памятью о чудесных школьных годах Славика и Алены. Сначала ни у кого не доходили руки избавиться от этого доперестроечного шедевра, потом я обнаружила, что лучшего места для размещения весной рассады не найти.

Мы с Натальей были очень довольны результатом марш-броска, даже с учетом негатива от вчерашнего отдыха. Зойка – нет. По рассеянности, я прихватила ее пакет с продуктами с собой и через минуту была уличена сначала в воровстве, потом – в терроризме: за оставленный без присмотра утюг. Под занавес мне рекомендовали не искать приключений на стороне, а крепче держаться за собственного мужа, способного вынести подобную растяпу-жену.

Все бы ничего, да только я, оказавшись на своей территории, первой ринулась в родные места. Открыла пошире форточку и сразу закинула в нее все сумки, включая Зойкину. Пока Наташка уговаривала Зою Сергеевну не орать, я, не раздумывая, сняла куртку, соорудила пирамиду из всякого хлама, подтянулась и предприняла попытку пролезть через форточку вперед головой. Протиснувшись по пояс, поняла, что голове лучше находиться с обратной стороны, ибо тормозить ею об пол, пусть даже и покрытый ковролином, страшно, – другой-то в запасе нет. Зойка, стоя на стремянке и наблюдая со своей территории за этим зрелищем, советовала не беспокоиться, поскольку, по ее личному мнению, голова – потеря для меня небольшая. Вполне можно прожить чужим умом. Наташка рьяно принялась меня защищать, ехидно напомнив Зойке, сколько раз той приходилось обращаться за помощью именно к моей голове. В тот момент Зоя что-то не осмеливалась хамить…

Пока велись дебаты, я балансировала взад-вперед, пытаясь найти опору для ног и с ужасом слушая жалобное мяуканье Эльки, раздававшееся откуда-то снизу. Видимость была ограничена узким подоконником и узорным рисунком тюлевой занавески, которую дала слово сразу же постирать в случае удачного приземления. Парик окончательно съехал на лоб и скрыл приятные черты моего лица. В голове возникло четкое видение: муж Ольги, как в замедленной съемке, падает вниз головой в забетонированное дно бассейна…

Из глубины комнаты послышался испуганный крик. Я с ужасом поняла, что съезжаю внутрь и через пару секунд сделаю стойку на ушах на раздавленной кошке. Но именно этих секунд Алене хватило, чтобы метнуться ко мне и не дать столь низко пасть. Кое-как с ее помощью я, исполнив авторский акробатический этюд, плавно улеглась на пол, простонав, что тете Зое надо отдать черный пакет с продуктами, который она, хамка, с нетерпением ждет на стремянке по ту сторону лоджии…

Наталья, окончательно напугав кошку, влетела в комнату через открытую Аленой дверь лоджии с чувством негодования на румяном лице и решимостью никогда больше не здороваться с Зоей Сергеевной. Тем более не пользоваться ее лоджией, даже если та на коленях попросит. Зойка демонстративно проверила содержимое своего пакета и громко спросила у Алены, сколько она должна за доставку. Вопрос остался без ответа – дочь уже заскочила обратно.

– Маменька, что случилось? Готовитесь стать участницами «Фактора страха»?

– Ты почему не на занятиях? – прошептала я с пола, не зная, что ответить.

– Интуиция сработала! У преподавателя – не у меня. Одну пару отменили – он не пришел. Интересно, как этот доцент догадался, что ты повиснешь на волоске? Ты хоть понимаешь, что могла позвоночник сломать?

Я ничего не понимала и не хотела понимать. Мне просто нравилось ощущать себя дома, пусть даже и опустилась до такого состояния – ниже некуда. Накатила дикая слабость, а заодно забытая со страху боль в мышцах. Вставать не хотелось.

– Ленусик, налей-ка мамочке горяченького бульончика да подай прямо сюда… в постель, так сказать. – Наталья уже успела раздеться, снять парик и удалить следы безумной косметики. – Попозже, деточка, тебе все объясним. Сейчас просто и соврать нечего.

К тому моменту, когда Алена вернулась, я уже успела сложиться пополам. Ошеломленная дочь принесла в бокале супчик и столовую ложку. Перед глазами опять нарисовалось лицо Ольгиного мужа, повернутое на сто восемьдесят градусов, – уже на дне бассейна. Меня передернуло от отвращения. И Алена, обращаясь к Наталье, растерянно сказала:

– Она почему-то не хочет…

– Еще не оттаяла, – деловито пояснила подруга. – Давай отнесем ее в родные места, на кухню. Мигом оклемается…

По пути я начала проявлять признаки жизни и попросила кофе с молоком. А на кухне вообще разоралась, что хочу на работу.

– «Не нужен нам берег турецкий», – вздохнула дочь. – Да и Африка нам тоже на фиг не нужна.

Мысленно я с ней согласилась и отправилась в ванну, где нечаянно уснула под шум льющейся воды. И если бы не бдительность Алены, кто его знает, чем бы закончилось приятное сновидение, в котором я на надувном матрасе гребла руками в сторону турецкого берега…

Часа через полтора я окончательно отбросила в сторону эмоциональную окраску событий сегодняшнего дня. Следовало обдумать дальнейшие действия. Едва ли «купавинцам» и «пантеровцам» придет в голову, что в гости к Ольге Григорьевне наведывались именно мы. О соседе я не думала: Владимир ведет совсем иную игру. И слежку за нами установил отнюдь не из-за боязни, что заложим его за хранение наркотиков. Кого он там собрался пришлепнуть – непонятно. Возможно, тех, от кого прячет жену и прячется сам. Но скорее всего… Ладно. Главное – не нас. И это радует… Завтра следует посетить коттеджный поселок у большого водного массива Зеленая поляна. Заказчик дизайн-проекта и работ Мелков Юрий Федорович…

Я загрузила хлебопечку продуктами для теста и весело поинтересовалась у дочери, что испечь – пирожки или булочки? Алена молчала. Не ответила она и на дубликат вопроса с настойчивой интонацией. Обиделась!

– Елена! Ты – взрослый человек. Почему вынуждаешь меня рассказывать о том, в чем я и сама пока не разобралась. И в конце концов, могут у меня быть свои тайны? – Произнося эту тираду, мысленно соображала, стоит ли мне тоже корчить из себя обиженную?

– Нормальные взрослые люди, имея ключи от входной двери, не ломятся домой через форточку волосатой головушкой без малейших признаков лица, намереваясь изменить фигуру родной кошки до состояния лепешки. И я еще не говорю о том, что ты входишь и выходишь из чужого подъезда, беря приступом барьер перегородки между лоджиями и… чужие вещи. Зоя Сергеевна вопила так, что сохранить этот эпизод твоей жизни в тайне удастся только на Крайнем Севере. И то – ненадолго…

В принципе, дочь не во всем, но права. Именно она навела меня на мысль, заставившую изменить планы на завтра, и я ее машинально поблагодарила.

– Это что же получается? Да у меня просто мания величия. По прибытии в коттеджный поселок Зеленая поляна нас вполне могут если не встретить, то уж проводить непременно заботливые сотрудники враждебных фирм. Наверняка их бывшие клиенты уже оповещены о возможном нежелательном визите… Нет, хорошо, что этот год не високосный… Никуда мы не поедем! – завопила я так, что Алена, продолжавшая интеллигентно развивать тему непутевой матери, запнулась и закашлялась, а Элька, из жалости слонявшаяся восьмеркой между моих ног, взвыла и отскочила в сторону.