— Ты хочешь защитить Больших, — обвинила его Терез, немного помолчав.

— Думай что угодно. Но на самом деле я хочу защитить тебя. И себя тоже.

Джерри пришлось клянчить пропуск в студию Четвертого канала, но в итоге он его получил, ведь организаторы не впервые сталкивались с тем, что конкурсанты хотят привести с собой родню или друзей. Джерри пообещал, что не будет путаться под ногами.

Во время репетиции он сидел у самой сцены и слушал, как Терез поет под специально записанную для нее минусовку. Как и всегда, от ее голоса мурашки бежали у него по телу. Казалось, все в студии бросили свои дела на те три минуты, что звучала песня.

Затем Терез стали учить, как обходиться с камерами. Джерри искусал все ногти от волнения, наблюдая за хореографом, который осторожно взял девочку за плечи и развернул ее в нужном направлении. Терез одеревенела от этого прикосновения. Джерри чуть не вскочил со стула, чтобы предложить самому показать девочке, как нужно стоять, но молодой хореограф — парень нетрадиционной ориентации, как рассудил Джерри, — так плавно и мягко двигался, что Терез, по всей видимости, не восприняла его как угрозу.

Какие именно инструкции ей давали, Джерри не слышал, но видел, что Терез внимательно слушает, а потом смотрит в камеру. Во время исполнения песни она правильно двигалась по сцене и обращалась с камерами, значит урок был усвоен.

Объявили перерыв на обед. Терез молча приняла тот факт, что сидеть за одним столом с другими участниками и поглощать детское питание она не сможет. «Все не так уж плохо», — начал думать Джерри, глядя, как сестренка приспосабливается к новой ситуации.

После обеда появилась костюмер. Оглядев наряд Терез критическим взглядом, она исчезла и вскоре вернулась со сверкающим серебристым платьем и, отдав его Терез, велела ей переодеться. Девочка послушно отправилась в раздевалку. Костюмер, видимо, зацепилась за название песни, которую предстояло исполнить конкурсантке, и подобрала что-то среднее между скафандром и вечерним платьем. Терез оно не слишком украсило, но девочку это абсолютно не заботило.

За час до начала прямого эфира их отправили в гримерку. Джерри с Терез долго вели по лестницам и коридорам, пока они не оказались в большой комнате с восьмью пустыми парикмахерскими креслами. Молодая женщина с копной светлых волос сидела перед зеркалом и листала журнал, а пышнотелая негритянка примерно одних лет с Джерри протирала пол шваброй. Блондинка поднялась им навстречу, произнесла: «Добро пожаловать» и, не глядя на Терез, протянула ей руку. Девочка не ответила на приветствие, и тогда Джерри шагнул вперед и пожал блондинке руку. Ладонь была узкая и прохладная, а на запястьях болталось много браслетов. Глубокий вырез блондинки позволял любоваться ее грудью — двумя ненатурально упругими шарами. Джерри подумал, что блондинка должна бы ему понравиться, но никаких особых чувств она у него не вызвала.

Терез села в кресло, а Джерри встал рядом. Тогда блондинка указала ему на стул в углу и сказала:

— Было бы здорово, если бы вы присели вон там. Если б вы подождали за дверью, было бы еще лучше, — добавила она, когда увидела, что Джерри в нерешительности смотрит на стул. В итоге Джерри отошел в угол комнаты и присел на самый краешек стула. У него было плохое предчувствие, и он решил оставаться начеку. Блондинка накрыла Терез, изучающую свое отражение в зеркале, черной пелериной. Тишину нарушало только шуршание швабры, которой уборщица возила по полу. Джерри покосился в ее сторону. У уборщицы было широкое лицо с кожей шоколадного цвета и угольно-черные кудрявые волосы, собранные в пучок на затылке. Весила она килограммов девяносто, не меньше. Все в ней было округлым и мягким. Казалось, ее поместили в гримерку лишь для того, чтоб она составила контраст худощавой блондинке.

Уборщица поймала на себе взгляд Джерри, развернулась к нему и ответила заразительной улыбкой. Он почувствовал себя идиотом, когда уголки его губ приподнялись сами собой. Смутившись, Джерри уставился в пол, а затем поднял глаза и посмотрел на себя в зеркало.

«М-да, тот еще видок».

Он выглядел как престарелый ловелас. По случаю съемок он зачесал волосы назад, приподняв их немного надо лбом. В сочетании с пышными бакенбардами, которые он никак не решался сбрить, эта прическа превращала его в потрепанного Элвиса. Одутловатое лицо, темные круги под глазами и распухший с годами нос — удивительно, что кто-то захотел подарить такому типу улыбку.

Вдруг в зеркале что-то блеснуло, и дальше все произошло очень быстро. Гримерша решила, что Терез не нуждается в макияже, и сосредоточилась на волосах девочки, длинных, светлых и вьющихся.

В зеркале сверкнули ножницы: одной рукой гримерша собрала волосы Терез, а другой собиралась отрезать часть хвоста, направив ножницы к шее девочки. Если бы Джерри заметил это мгновением ранее, он бы сумел все предотвратить, но он отвлекся, и теперь было уже поздно.

Зарычав, Терез рванулась в сторону, отчего кресло резко сдвинулось и одна из его ножек заехала блондинке по щиколотке. У гримерши перехватило дыхание от боли, и она свалилась на пол. Спустя мгновение Терез набросилась на нее и вырвала ножницы из рук.

Джерри только успел привстать со стула, а Терез уже занесла ножницы над головой гримерши, готовясь вонзить их в нее. К счастью, в комнате был человек, чья реакция оказалась быстрее, чем реакция Джерри. Темнокожая рука схватила запястье Терез. Одним рывком уборщица подняла девочку с полу и усадила обратно в кресло.

— Деточка, ты рехнулась?

Отняв у Терез ножницы, уборщица швырнула их на туалетный столик и осталась стоять за спиной у девочки, положив руки ей на плечи. Когда Джерри подбежал к сестренке, его поразило ее выражение лица: смесь испуга с удивлением. Голубые глаза Терез были широко распахнуты, рот полуоткрыт.

— Спасибо, — тихо сказал Джерри. — Спасибо огромное.

— Да ладно, — ответила уборщица с сильным американским акцентом. — А что с ней такое?

Сжав плечи Терез, она повторила свой вопрос:

— Что с тобой? Ты так сильно нервничаешь, да?

Терез молчала, уставившись в зеркало на это странное, нависающее над ней существо.

Гримерша поднялась с полу. У нее явно тряслись коленки.

— Какого вообще черта! — заорала она. — Вы тут все с ума посходили? Почему я должна это терпеть?

От слез тушь размазалась по лицу блондинки, и теперь она смахивала на привидение.

— Она ненормальная, — сквозь рыдания выдавила из себя гримерша, указывая на Терез. — Что она тут делает? Ей самое место в психушке!

Блондинка, покачиваясь, вышла из гримерной. Наверное, чтобы призвать на помощь вышестоящие инстанции. А уборщица развернула Терез лицом к себе и тщетно пыталась поймать ее взгляд.

— Детка, ты же такая красивая, нельзя так злиться. Давайка я сделаю тебе прическу.

Уборщица включила плойку и прядь за прядью стала завивать волосы Терез. Девочка сидела в кресле совершенно спокойно, наблюдая за движениями негритянки в зеркале. Спустя несколько минут Терез повернулась к Джерри и задала вопрос, который объяснил, почему она позволила уборщице притронуться к ее волосам: