Пришелец был темноволосым, худощавым и стройным, среднего роста. Черные как смоль волосы и брови почти смыкались над крючковатым носом. Глаза гостя были почти такими же черными, как и волосы. Он был одет в простую зеленую тунику, брюки из хорошо выделанной кожи, ботинки на мягкой подошве и носил при себе несколько ножей. Один из них вполне мог оказаться близнецом того, что сейчас держал в руке Стрик. Гость посмотрел в голубые глаза Стрика и слегка приподнял руки.

— Матерь Шипри, смилуйся! Ганс! — воскликнула Авенестра. — Только ты мог забраться сюда так, чтобы тебя не заметили ни Фракс, ни Уинтс, ни я! Но когда ты вернулся в город? Я думала, что ты уж, наверное, умер!

— Чуть не умер, Авенестра, черт подери! — сказал Стрик, не поворачиваясь и не отрывая взгляда от чужака. — Проваливай отсюда. Скажи Фраксу и Уинтсу, чтобы они пока не дергались и на несколько минут задержали посетителей.

— Это и вправду Авенестра? — после секундной заминки поинтересовался гость. — Она выглядит куда лучше, чем бывало. Ты гляди, даже растолстела! Твоя девочка?

— Моя племянница, секретарша и иногда кухарка — и не более того. Я передал Ахдио твои слова насчет того, что ты не забирал рыжего кота, а он сам за тобой увязался.

— У тебя хорошая память, Стрик из Фираки.

— Гм. Обогни стол. Да, я передал Ахдио послание, которое ты вручил мне на дороге в Фираку, и я узнал тебя — как только Авенестра назвала тебя по имени. Я не раз слышал его с тех пор, как прибыл в Санктуарий. Надо сказать, что ты в этом городе — весьма известная личность.

Сухощавый, темноволосый парень обогнул стол, ступая мягко, по-кошачьи, на носки, и остановился возле стула для посетителей. Точнее, для просителей.

— Так же, как и ты, Стрик. Тебе понадобилось немного времени, чтобы заработать известность в моем городе. Тогда, в лесу, я подумал, что ты в бегах! Ты уже помог моему городу — может, ты прогонишь этих рыбоглазых змеиных ублюдков за море?

— Боюсь, что нет, Ганс. Бейсибцы пришли сюда, чтобы остаться.

— Да, я слыхал что-то такое. Что ж, придется привыкать. Это правда — то, что о тебе рассказывают?

— Что именно?

Ганс почти улыбнулся.

— Что ты имеешь дело исключительно с белой магией…

— Правда.

— Это в Санктуарии-то! А правда, что каждый, кого ты облагодетельствуешь, получает заодно своего рода проклятие?

— Своего рода. Это Цена, дополнение к обычной плате, деньгам или вещам. Авенестра, например, больше не испытывает потребности каждый вечер напиваться в стельку — зато в ней развилась неодолимая страсть к сладкому.

— Что объясняет ее новые, гм, формы! — кивнул Ганс.

— Ну а как ты, Ганс? Мы встречались давно, и встреча наша была мимолетной. Ты пришел сюда по делу?

— Да нет, просто захотел поздороваться. Я имею в виду — мы общались меньше дня, да и то много месяцев назад, но обменялись друг с другом сведениями о Санктуарии и Фираке, — осторожно обменялись, — Ганс коротко хохотнул.

— Я помню, что в тот день на дороге через Мейденхедский лес каждый из нас действительно разговаривал очень осторожно. Насколько я помню, с тобой еще была молодая женщина — и конечно же, необычайно большой кот. Рыжий.

Ганс кивнул.

— Ага. Зовут Нотабль. Первый кот, который мне понравился. Да чего там — первый кот, который не вызвал у меня отвращения! Как только я вернулся сюда…

— Из Фираки?

— Ну… да, с некоторыми остановками по пути. Так вот, как только я вернулся сюда, я пошел в «Хитрец».

Я оставил Нотабля стукачу Ахдио, который рассказал мне о тебе. Ну а собрать прочие слухи и вовсе было несложно. Это из-за тебя завелась эта мода на дурацкие серебряные волосы?

— Полагаю, да.

— Ну а мода на голые сиськи? Эта, похоже, все-таки пришла от рыбоглазых ублюдков.

— Гм. Ганс, было бы лучше, если бы ты попробовал называть их как-нибудь иначе. Факты вещь упрямая, а присутствие бейсибцев в Санктуарии и их намерение остаться здесь — это факт.

— Я попробую, — без энтузиазма отозвался Ганс. — Слишком многое изменилось с тех пор, как я ушел. Все вокруг что-то строят — или перестраивают. Этот дом тоже ремонтировали — сразу заметно, — да еще и покрасили снаружи. Тебе, я смотрю, и вправду нравится синий цвет! Когда мы с тобой виделись в последний раз — точнее говоря, в первый и последний, — ты был одет точно также, только одежда была сильно запыленной. А теперь и охранники у тебя в синих ливреях, и даже Авенестра в синем платье. Славное местечко — эта твоя «лавка». И скатерть на столе красивая, и ковер не плох

Стрик продолжал внимательно смотреть на посетителя. Русые усы мага уныло обвисли. Ганс пожал плечами.

— Еще я слыхал о загадочных исчезновениях в городе. Ходят сплетни, что работорговцы действуют прямо в Санктуарии.

— Многие хотят разузнать об этом побольше, Ганс. Похоже, так оно и есть, — увы. Так что будь осторожен, когда выходишь на улицу после захода солнца.

Ганс громко расхохотался. Несколько мгновений спустя усы Стрика дрогнули, и губы изогнулись в легкой улыбке.

— Смею заверить, Ганс, меня интересует, какое впечатление произвела на тебя Фирака и как ты уладил там свои дела. Но сейчас меня ждут посетители.

— Это точно, тебе будет интересно услышать кое-какие вещи, — заверил волшебника Ганс. — Тебе что-нибудь говорят имена Туварандиса, Корстика и Аркалы?

Стрик прищурился и медленно сел. Теперь он смотрел на стоящего напротив гостя выжидающе. Имена этих людей действительно много значили для него, как был уверен Ганс.

Ганс коротко описал свою деятельность и свои приключения в Фираке. Закончил он свое повествование рассказом об ужасном происшествии в доме некоего мага.

Стрик резко выпрямился.

— Он мертв?

— Мертвее некуда.

Стрик хлопнул по застеленному синей скатертью столу — маг называл его рабочим.

— Мертв! Наконец-то! Ты оказал Фираке огромную услугу, Ганс. Это был воистину злой и безнравственный человек.

— Это мне известно, — отозвался Ганс, и голос его был сух, как пустыня.

После некоторого молчания он добавил:

— Ты тоже оказал немалую услугу Санктуарию. Так что в этом мы квиты.

Стрик хмыкнул и что-то пробормотал насчет того, что ему приходится каждый день добираться сюда с виллы и обратно, и закончил словами:

— Я из тех людей, которые предпочли бы жить в городе.

— Ну что ж, в этом я могу тебе помочь, — заверил его Ганс, широко раскрыв глаза. — И буду счастлив принять виллу в подарок.

Стрик с кривой улыбкой поинтересовался, кто хозяин «Распутного Единорога».