Дверь открыл Кон. Мелинды в комнате не было.

– Привет, Кон. Не против, если я войду? – спросил Тоби, протискиваясь в дверь.

– Конечно нет, заходи, – ответил Кон.

По телевизору шла какая-то передача, люди в студии громко ругались. Кон потянулся за пультом и уменьшил громкость. Тоби оглядел комнату, быстро делая про себя заметки по поводу ремонта.

– Можно, я?.. – сказал он, указывая на край ковра, и упал на колени. – Мне просто нужно увидеть, какой тут пол.

Тоби приподнял зеленый ковер и заглянул под него.

– Хм.

Тоби кивнул и опустил ковер.

– Отлично.

Кон посмотрел на него с недоумением:

– Что ты делаешь?

– Я подумал, что надо убрать из всех комнат ковры. Поэтому хотел проверить, в каком состоянии половицы, – ответил Тоби.

Кон кивнул и сел на кровать Мелинды.

Тоби провел ладонью по своему поросшему тонкой щетиной затылку и улыбнулся:

– Кон, как дела? Мы какое-то время с тобой не разговаривали. Как у вас с Дейзи, все хорошо?

Кон пожал плечами и стал возиться с расческой своей матери.

– Судя по всему, все как-то… бесперспективно. Не сложилось? – сочувственно произнес Тоби.

– На самом деле, вся эта история с Дейзи была каким-то недоразумением, – пожал плечами Кон.

– Вот как? – сказал Тоби. – Почему же?

– Не знаю. Ее семья, знаешь, они такие… – начал Кон и запнулся.

– Высокомерные? Неприветливые? Снобы? – предположил Тоби.

– Ничего из вышеперечисленного. Они были со мной очень милыми, но все это казалось… – снова запнулся Кон.

– Фальшивым? – спросил Тоби.

– Да. То есть нет. Просто все это не имеет никакого смысла, вот и все. У них прекрасная дочь, которая училась в лучших школах и университетах, которую они холили и лелеяли, тряслись над ней с самого детства. То есть, естественно, они хотели бы для нее и идеального парня, – произнес Кон.

– Ну да, но я не очень понимаю, к чему ты ведешь, – пожал плечами Тоби.

– А по-моему, все очевидно, разве нет? С чего бы им захотелось видеть рядом со своей дочерью кого-то вроде меня? То есть они даже пригласили меня пожить у них, – пояснил Кон.

– А почему они не должны были тебя приглашать? – не понял Тоби.

– Потому что, черт подери, я не знаю, о чем мы бы с ними разговаривали! То есть представь себе: сядем мы все за стол, и они будут читать свои гигантские газеты, обсуждать политику и состояние дел в мире, говорить о чертовой классической музыке. А я там буду не пришей кобыле хвост. Просто мне кажется, что они были со мной милыми только потому, что думали: я – очередное проходящее явление в жизни их дочери. Как будто ее отношения со мной – это так, несерьезно. Может быть, они со мной вежливы только потому, что я надолго не задержусь. Я думаю, что, если бы они знали о моих настоящих чувствах и чувствах Дейзи ко мне, они бы сбежали! – посетовал Кон.

Тоби вздохнул:

– Ты обсуждал это с Дейзи, ну то есть что вы друг к другу чувствуете?

Кон покачал головой, снял с расчески Мелинды волос и обернул его вокруг пальца.

– Нет, – сказал Кон. – Мы вообще практически больше ничего не обсуждаем.

– В смысле, все кончено?

Он пожал плечами:

– Да. Полагаю, что да.

– Но, Кон, это просто нелепо. Ты же любишь эту девушку… – начал Тоби. Кон снова пожал плечами. Тоби продолжил: – Ты готовил для нее, посвящал ей стихи. Эта девушка была тебе послана свыше, чтобы изменить твою жизнь.

– Да! – Кон с силой ударил себя расческой по ноге. – Да! В точку. Она послана свыше, чтобы изменить мою жизнь. Но, черт побери, я не хочу ничего менять. Мне не нужна девушка, которая проводит половину своей жизни в больнице, родители которой ждут, что я все время буду торчать рядом, что я впишусь в их идеальную семью, родители которой будут все время наблюдать за мной и проверять, достаточно ли я хорош для их дочери. Мне нравится моя жизнь, знаешь ли. У меня есть четкие планы. И конкретные желания.

– Но ведь Дейзи этим планам не мешает? – сказал Тоби.

– То есть мне теперь уехать на Карибы вместе с ней? А если у нее опять будет какая-нибудь зараза, или что-то с легкими, или, черт подери, еще что посерьезнее? А до ближайшей больницы пилить километры на яхте или самолете? Как думаешь, что на этот счет скажут ее драгоценные мамочка с папочкой? Нет, приятель, это для меня слишком… Я не могу так. Не могу, – ответил Кон.

– А почему ты не можешь внести в свои планы некоторые коррективы? Можно же поездить по островам в Канале: Гернси, Джерси, Сарк, Силли. Или выбрать что-нибудь в Греции, на Средиземном море? – предложил Тоби.

– Нет, – ответил Кон. – Нет. У меня есть четкий план. Еще полтора года проработать в «Condé Nast». Получить лицензию пилота в Южной Африке. Уехать на Карибы. Прости, Тоби, я знаю, тебе очень нравилось участвовать в моих отношениях с Дейзи, и я правда ценю все, что ты сделал для меня. Но у нас с ней нет будущего. Понимаешь?

Тоби вздохнул.

– Ну, – сказал он, – вообще-то, я думаю, что ты поступаешь неправильно. Настоящая любовь не бывает без препятствий, ведь ты знаешь это? Так не бывает, чтобы вдруг ты влюбился и все встало на свои места. Настоящая любовь – это огромная заноза в заднице. И из-за нее приходится кое-чем жертвовать.

– Ладно. Но в моей жизни было достаточно жертв! – отчеканил Кон.

– Чем ты жертвовал? – полюбопытствовал Тоби.

– Ухаживал за бабулей, потому что совесть не давала мне уйти куда-то и оставить ее одну. Ради денег устроился на идиотскую работу. А еще я живу с мамой, и это вдвойне ужасно, – поделился Кон.

– Я думал, тебе нравится жить с мамой? – удивился Тоби.

– Нет, конечно. То есть нормально, когда у нее ночная смена, но в дневные это полный отстой, – отмахнулся Кон.

– Тогда почему бы тебе не сказать ей, что пора что-то менять? – предложил Тоби.

– Ни за что! Я не могу просто взять и выпереть из дома собственную мать! – категорично заявил Кон.

– Почему? Она ведь так с тобой уже поступала, – произнес Тоби.

– Да, но это разные вещи, – отрезал Кон.

– Почему это разные вещи? – не отставал Тоби.

– Не знаю. Просто разные, – пожал плечами Кон.

Тоби вздохнул. Требовались решительные меры.

– Слушай, Кон, – сказал он вслух, – сколько стоит твоя лицензия пилота?

Кон вздохнул:

– Что-то около двенадцати тысяч.

– А сколько ты уже накопил? – спросил Тоби.

– Тысяч пять от силы, – с кислой миной заявил Кон.