крайне редко. Некоторые считают это оскорблением, кто-то воспринимает как унижение, а кто-то считает банальным позерством. Но кто бы что ни думал на этот счёт, прямо сейчас Анна стремительно снизила своё развитие до четвертой ступени области основ.

Выставив кулаки перед собой, Кён принял боевую стойку. Он с горечью подумал, что техника движений сейчас была бы не лишней — он бы двигался как гепард, а не как черепаха. Но даже несмотря на её отсутствие, парня слегка задела недооценка его сил. Учитывая, что на Анне сейчас надеты её туфли с каблуками, ей может быть нелегко сражаться, потому что лезвия, которые наверняка расположено внутри них, она использовать не станет.

Прервав размышления парня, Анна молниеносно сократила расстояние до Кёна, намереваясь нанести ему удар прямо в грудь.

*вуф*

Кён мгновенным скачком назад избежал атаки и двинулся вперёд. Служанка сейчас уступала Юноне на две ступени, и скорость её была в пределах его контроля. Практически, он мог вести бой как захочет.

Служанка удивилась — мальчик был действительно не промах: увернулся и сразу же пошёл в атаку. {Но с моими-то навыками движений он проиграет через несколько секунд…} — так она решила. В ответ на неприкрытую атаку, Анна изящно изогнула своё стройное тело, сделала эффектный кувырок назад и нанесла удар ногами с прогиба. Она была твёрдо уверена в том, что атака и защита в одном движении — это высший пилотаж. Но внезапно ее планы провалились. Этот мальчик будто и не нападал вовсе, а баланс его тела неожиданно сместился назад, хотя он и должен был двигаться по инерции прямо на её атаку…

Затем случилось то, чего Анна никак не могла ожидать: Кён одним резким движением схватил её за щиколотки, прервав маневр. Она стояла на двух руках, как перевёрнутая ёлочка. Её короткая юбка предательски поддалась гравитации и опала вниз, явив всё сокрытое.

Увидев прелести женского тела, у Кёна расширились зрачки. Низкая регулярность секса на один ментальный год и слабость ко всему прекрасному дала о себе знать.

{Белые и кружевные… Упс…}

Не успел он опомниться, как увидел иллюзорное движение и ощутил резкую боль в груди. От удара Кён отлетел на несколько метров, а потом прокатился кувырком еще столько же. Его пустой взгляд устремился в ночное небо, будто спрашивая — в чём смысл жизни?

Анна стала поправлять свою юбку. От злости и унижения всё лицо покраснело. В её взгляде читалось желание расправиться с наглецом, а внутри всё просто кипело — её белье увидел лакей! Такое унижение, словно грязный мальчишка касался его! Да кто он вообще такой?! Ему непозволительно, непростительно видеть нечто подобное. Но добрая натура девушки быстро поумерила её пыл, а рассудок напоминал, что сама облажалась, позволив загнать себя в такое положение этому пареньку. Глупая… Думала, что её атака непостижимо внезапная! Но как оказалось…

Посмотрев на валяющееся тело, она почувствовала вину, но ярость всё еще бушевала в девушке. Стараясь не терять холодного вида, Анна решительно подошла к юноше. «Мальчик, ты видел?»

Кён напустил на лицо несчастное выражение и жалобно пролепетал:

«Г-госпожа, я-я… Пожалуйста, не убивайте…» — Его глаза были полны слёз и сожаления.

Анна дрогнула, всё же он видел и не стал отрицать. У неё было бы моральное право на наказание, если бы тот соврал, но мальчишка был чист, как лист бумаги. Глядя в сторону, она прикусила свою пухлую губу, рефлекторно поправляя юбку. «На сегодня, думаю, достаточно. Я уверена, что твои кости целы. Но если ты… Ладно, забудь.» — и она ушла, утеряв всё желания продолжать.

Девушка ушла, а румянец так и не сходил с её лица: она не могла понять, что это за неловкое ощущение, всё никак не покидающее её. Беспомощность? Она ловила себя на мысли, что в характере сестры есть свои преимущества. Увидь парень Дину в таком же положении, то уже через секунду стал бы трупом, избавив её от всяческих угрызений совести. Но Анна не такая.

Служанка зашла в особняк и отправилась в спальню. Так сложилось, что она спит со своей сестрой в одних покоях. Войдя в комнату, Анна увидела Дину: та лежала на кровати, изящно скрестив ноги, облаченная в неотразимое, чёрного цвета кружевное белье.

«Ты допросила его?»

Анна молча присела на кровать, коснулась своего носа, будто скрывая что-то, и, наконец, сказала:

«По его словам, они с Мариной близкие друзья. Не думаю, что он лжет, но я обязательно поговорю с нею самой. А еще мальчишка сказал, что Госпожа оценила его навыки боя.»

«Какие ещё навыки могут быть у этого сопляка?»

Анна нервно играла с локоном светлых волос. «Я пока не совсем уверена…»

«И это всё?!» — Дина прищурилась. — «Парень непонятно каким образом оставался незамеченным целых две недели, выжил, стал лакеем госпожи, а это всё, что ты выяснила?!»

«Дина, хватит! Я обязательно поговорю с мисс Юноной, поговорю с Мариной, и…»

«Тебе всего лишь нужно допросить его. Нас обучали пыткам, мы можем достать любую информацию. Почему ты просто не допросила его? Неужели ты испытываешь жалость? Когда речь заходит о делах особняка, а тем более госпожи, мы не должны сомневаться.»

Анна молча посмотрела на сестру, не решившись ответить ей. Дина такая безжалостная и непреклонная, как и всегда. Но, даже она бы не стала так реагировать на обычного раба… Тут явно что-то не так. «Дина, жизнь обычного лакея не должна тебя задевать. Неужели ты привязалась…»

«Закрой рот!»- Вскрикнула Дина. — «Я бы с радостью убила его, но он больше не в моей власти из-за… Приказа…»

После этих слов в комнате воцарилось молчание. Затем Анна, погруженная в свои мысли, пошла в душ.{Сестра очень странно себя ведёт. Говорит, что он наглеет с ней, да я в жизнь не поверю! Неужели он ей..?}

С трудом переведя сбившееся дыхание, Кён постепенно начал приходить в себя. Тупая, ноющая боль в грудной клетке давала о себе знать, но, к счастью, кости были целы. Сексуальные, пленительно-соблазнительные прелести Анны не выходили из головы, оставляя за собой глубокий след в сознании. Мастера не раз говорили ему, что слабость к прекрасному — это слабость, которая может принести ему неприятностей, но он ничего не мог с собой поделать.

В симуляции «Земли» женщины его почти не интересовали, не привлекали — возиться с программами дело отнюдь не царское. А вне симуляции он почти все время уделял заданиям мастеров. И эта так называемая слабость совершенно ему не мешала. Более того, его