— Молчат. — Леонид оторвался от рации, берясь за штурвал. Он хорошо помнил что при внештатной ситуации помощь второго пилота будет необходима.

Многократно подросшая вышка быстро приближалась, и я уже подыскивал подходящее для посадки место. Как мы и предполагали, снега на склонах горы было немного. Местами просвечивающая земля придавала оптимизма, и посадка уже не казалась мне чем-то нехорошим. Конечно, не всё так просто, как хотелось бы, но я надеялся что моих навыков хватит.

Главное видимость нормальная, так-то солнце ещё не село, но уже легло на горизонт. Пройдясь над вышкой я как мог внимательно осмотрелся, и не заметив ничего подозрительного, повёл самолёт на снижение.

Сели идеально. Небольшой уклон погасил касание, и проехав до самого низа, машина остановилась.

— Я аж вспотел. — не отпуская штурвала, сообщил Леонид.

— Десантируемся? — заглянул Андрей.

Кивнув, я убавил обороты двигателя. В салоне щёлкнула дверь, и в кабину тут же проник холодный воздух.

— Слушай, — выглянув наружу, почти сразу же вернулся Андрей, — может, пока не заглушил, переедем поближе к домам? Там тоже снега не богато. Как думаешь?

До первых построек — до трехэтажных жилых зданий, в принципе, не особо далеко, но погулять всё-таки придётся. Поэтому идея сменить «парковку», имела право на жизнь. Тем более в случае форс-мажора каменные стены всегда лучше алюминиевых.

Я чуть тронул рычаг газа, и самолет практически сам скатился вниз, остановившись напротив «коренастого» домишки в два подъезда и три этажа. Украшенные выщербинами от пуль толстые стены из красного кирпича, ни одного застекленного окна, и местами горелые пятна, выдавали в нём участника батальных событий. Но все эти признаки выглядели очень-очень несвежими, поэтому обращать на них внимания, определено не стоило.

— Так нормально? — развернувшись носом в гору, поинтересовался я.

— Пойдет. — кивнул Андрей, открыл дверь, и выпрыгнул наружу. Мне же выходить не хотелось. При мысли о том что придётся снова обустраиваться, у меня портилось настроение.

Но обустраиваться не пришлось. Высоко подняв руки, Андрей пятился обратно.

— Стой где стоишь! — раздался чей-то резкий окрик.

Андрей остановился. В салоне зашевелились, и к двери протиснулся Славик.

— Свои! — выпрыгивая наружу следом за Андреем, громко прокричал он. — Здесь командир, он ранен! Не стреляйте!Навстречу ему, из-за домов, выдвинулось сразу несколько человек в светло-сером камуфляже. Судя по всему расстреливать нас они не планировали, но оружия не опускали, и действовали очень настороженно.

Славик прошёл дальше, и так же задрав руки, вступил в диалог с одним из чужаков.

О чём он говорил, я уже не слышал, но видимо ему поверили. Во всяком случае он развернулся, и под конвоем вернулся обратно к самолёту. Дойдя до двери, посторонился, и пропустил своего конвоира вперёд.

Лица его я не видел, мешал надвинутый капюшон, но то что тот узнал седого, понял отчётливо.

Поднявшись в салон, охотник склонился над раненым, осмотрелся, и увидев испуганных детей, опустил автомат.

— Кто вы такие? — заглянул он в кабину. Молодой, лет тридцать, может немногим больше, с серьёзным взглядом и плотно сжатыми губами. Когда он говорил, казалось что слова даются ему с трудом, словно ему больно открывать рот.

— Беженцы. — выдал я первое что пришло в голову. — Наткнулись на ваших, и вот...

— Он один? — покосившись в салон, уточнил охотник.

— Нет, ещё девушка, но она контужена, и пока немного не в себе, сейчас спит. — перед вылетом она стала буянить, и пришлось её уколоть морфием. Естественно, говорить об этом я не стал.

Охотник задумался на секунду, и ещё раз обернувшись, вышел на улицу.

Андрей так и стоял с поднятыми руками, Славик же руки опустил, но тоже не дёргался, не желая провоцировать своих недавних друзей.

Коротко переговорив со остальными, охотник опять вернулся, и уже гораздо миролюбивее предложил пойти с ними. Сказал что у них есть все условия, и если мы согласны, сейчас они подгонят машины.

В принципе, это и было то чего мы добивались. Поэтому коротко посовещавшись, согласились на предложение. Остаться на страже вызвался Олег, остальные же, организовавшись, и взяв с собой кроме оружия самые необходимые вещи, покинули самолёт.

Единственное за что я переживал, так это за твареныша. Но встретившись глазами с Аней, успокоился. Если она не дёргалась, то и мне не стоило.

Через несколько минут подъехал микроавтобус на больших колесах, и пара старинных японских джипов. Носилки с седым запихнули в автобус, и туда же перетащили девчонку: она так и не просыпалась, сами же расселись кто куда.

Оружие у нас не забирали, смотрели, правда, очень внимательно, но никакой агрессии не проявляли. Складывалось впечатление что они как будто точно знали что мы не опасны, но на всякий случай перестраховывались.

Пока грузились, почти стемнело, и хотя ехали недолго, но до места добрались уже затемно.

Как Славик и говорил, база охотников представляла собой длинный девятиэтажный дом. Сколько подъездов, я не видел — темно, но, думаю, прилично.

Седого и девушку сразу утащили, нас же провели в большую, двухуровневую квартиру из нескольких комнат.

Первое что бросилось в глаза — ремонт. Не евро конечно, но на полах линолеум, обои на стенах, коврики всякие, цветочки, и вазочки с картинками. И ещё здесь не пахло дымом, и было очень тепло.

Провожавшая нас женщина показала где что находится, объяснила нашим дамам нюансы, и пожелав приятного отдыха, вышла за дверь.

*****

Глава 26

— Живут же люди... — распахнув дверь в ванную комнату, Леонид удивленно застыл, а я впервые за много дней почувствовал потребность снять обувь. И не потому что ноги устали, а от царящей здесь чистоты.

Нет, ничего сверхъестественного, обычная чугунная ванна, зеркало на стене, кран с барашками, покрашенный белой краской полотенцесушитель, резиновый коврик на полу, и полочка для мыльно-рыльных принадлежностей. Если сравнивать с чем-то, то очень похожая обстановка была в квартире моих родителей в восьмидесятые годы. Даже запах, и тот напоминал те далёкие времена.

Сняв унты, я подвинул Леонида, и пройдя в ванную, осторожно крутнул барашек. Из крана полилась вода.

— Охренеть... Ущипни меня Лёнь, может я сплю?

— Щипать не буду. Не баба чать. — усмехнулся тот. — если хочешь, пинка могу дать.