Теперь коляску толкал перед собой Петрусенко. Все произошло так быстро и гладко, что сидящая в коляске леди ничего не заметила. Некоторое время Викентий Павлович молчал, но вот он повернул к выходу из сквера. Леди Оуррэн, видимо, еще не собиралась покидать променад, она наконец-то соизволила повернуть голову – узнать, в чем дело… Прямо на нее смотрел Викентий Павлович – простодушно улыбаясь, чуть склонив голову.

– Не волнуйтесь, ради бога, – сказал он ласково. – Я повезу вас осторожно, не хуже вашего слуги! И мне это доставит не просто удовольствие – наслаждение! Эта дорожка – самая короткая к полицейскому управлению, господин Замятин… Я пока буду вас так называть, не возражаете?

Застывшее лицо «англичанки» на глазах меняло выражение. И хотя на нем оставался грим, оно вдруг стало похоже на лицо молодого человека, которого Викентий Павлович долгое время принимал за аристократа Замятина. Он только собрался вслух порадоваться их новой встрече, как человек в коляске быстро вскочил, сделал большой прыжок в сторону и побежал в узкую боковую аллею. Тут же раздался залихватский свист, и мимо Викентия Павловича, все еще держащегося за ручки коляски, промчался Сергей Ермошин… Впрочем, бежать ему долго не пришлось: в длинном женском платье далеко не убежишь… «Замятин», сделав всего несколько шагов, споткнулся, запутался в подоле и упал. Подняться он не смог: Ермошин коленом прижал его к земле, а подошедший Петрусенко ловко скрутил приготовленным ремешком руки.

– А что, Сережа, – сказал весело, – посадим его в коляску и повезем! Ведь согласись: выдумка и в самом деле забавная!

…Через час вахмистр Хофбауер с несколькими полицейскими задержал на квартире «леди Оуррэн» еще одного русского мужчину средних лет. Местонахождение квартиры указал перепуганный лакей, там была устроена засада. А в задержанном Викентий Павлович сразу узнал одного из двух бандитов, виденных им в горах. Этим же вечером спустившийся с гор отряд жандармов и радостный комиссар Эккель присоединили к задержанным еще четверых их подельщиков.

Когда Петрусенко осматривал всю группу фальшивомонетчиков, он остановился напротив высокого, мощного, угрюмого мужика с мутными светлыми глазами и русыми, давно не стриженными волосами. Несколько минут смотрел на него, потом глаза его широко раскрылись.

– Вот так встреча! – с искренним удивлением воскликнул он. – Тихон Лейно, один из киевской шайки «душителей»! Единственный, кому удалось скрыться! Вот где привелось нам с тобой встретиться, Тиша!

Восемь лет назад молодой следователь Викентий Петрусенко был включен в сборную следственную группу, которая искала банду жестоких убийц, действовавших в Киеве. Именно Викентию, под видом беглого арестанта, посчастливилось найти караульную сторожку на Подоле, где бандиты прятали награбленное. Именно там он и познакомился с тогда еще молодым парнем Тишей и даже понравился ему настолько, что тот предложил работать вместе… Когда бандитов арестовали, не обнаружилось только Тихона. И лишь через два дня, более тщательно обыскивая бандитскую сторожку, полицейские нашли во второй комнате, под ковриком, незамеченный подвал, вспомнили, что на этом коврике лежала без памяти девушка – дочь караульщика. И хотя о единственном ускользнувшем бандите уже все знали: что он финн по национальности, Тихон Лейно, из-под Выборга, что уже попадался на кражах и сидел в тюрьме, – найти и арестовать его так и не удалось. И вот теперь Тихон Лейно обнаружился в банде фальшивомонетчиков.

– От меня ты ушел, я тебя и поймал, – развел руками Петрусенко, глядя на тяжело дышащего бандита. И философски покачал головой: – Все возвращается на круги своя…

Неисповедимы пути Господни! Келецкий и сам бы не смог толком объяснить, как пришла ему в голову мысль стать «беременной англичанкой». Все началось с того, что, сидя в пивном баре, он листал толстый каталог – и не только из любопытства. Он смотрел объявления германских фирм, производящих механическое оборудование: в печатном прессе некоторые детали требовали замены. Тогда-то и увидел рекламу одной компании из Штутгарта, производящей велосипеды. Там расписывались велосипеды для равнин и горной местности, одинарные и тандемы. Говорилось, что компания производит и продает также всевозможные коляски для инвалидов: «…механическое чудо, которое почти вернет вам утраченные ноги!»

– А что! – сам себе воскликнул Келецкий. – Если превратиться в инвалида, никто не заподозрит! Буду ездить повсюду в коляске, останавливаться у любой компании, слушать разговоры… Такие люди вызывают всеобщее сочувствие!

Он стал внимательно читать рекламу дальше: «На наших специальных колясках дамы, ожидающие потомства, будут испытывать полный комфорт и покой, не перетруждая свой организм лишними движениями…» Идея, еще более авантюрная, заставила Келецкого рассмеяться вслух. Там же, не сходя с места, он сочинил всю будущую историю появления в Баден-Бадене «дамы в коляске». Он выбрал ей национальность – англичанка. Да-да, это должна была быть именно английская леди: благородно-высокомерная, гордо везущая в коляске свое оплодотворенное лоно – будущего лорда! Она практически не будет общаться с другими курортниками, но они скоро привыкнут видеть ее повсюду. И, если все-таки Виктоˆру Замятину придется исчезнуть, разве кому-нибудь придет в голову связать его имя и английскую леди? Абсурд!

Вскоре Савелий нашел подходящую квартиру, благополучно перекупил ее от имени лорда Оуррэна, а через день «приехал» и сам лорд… Келецкий говорить по-английски не умел, но этого и не требовалось, достаточно было имитировать английский акцент, а это у него получалось отлично. Он появился перед оробевшими хозяевами – истинный британец, каким его представляют на континенте. Высокий, худой, со светлыми длинными и ровными волосами (из собственного набора париков), с длинными же бакенбардами, в костюме из крапчатой материи и легком пальто до пят… Келецкий хотел надеть еще и белый пробковый шлем, но со смехом решил, что это уже будет перебор. В руках у лорда был «Путеводитель» с разговорными немецкими фразами, куда он, ведя беседу с хозяевами, постоянно заглядывал. В конце концов они сумели понять, что через несколько дней сюда на квартиру приедет леди Оуррэн – дама на четвертом месяце беременности, что ей нужно беречь плод и передвигаться в коляске. Лорд уже нашел и нанял человека, который будет ежедневно приходить и вывозить леди. А еще леди будет жить не только у них – ей снят номер в отеле. Но ей время от времени нужно отдыхать от людей и суеты, и тогда она станет оставаться на этой квартире. Возможно, попозже и совсем переселится сюда… Хозяевам было все равно: лорд им очень хорошо заплатил.

Потом лорд Оуррэн съездил в город Штутгарт, на фирму, выпускающую велосипеды и коляски, самолично выбрал коляску и отправил ее почтовым багажом в Баден-Баден, на имя леди Оуррэн. В день прибытия коляски поездом прибыла и леди Оуррэн… Крепко привязанной к этому «механическому чуду», в разорванной юбке, без шляпки и в сбившемся набок парике, подвезли «леди Оуррэн» к полицейскому участку! Неисповедимы пути Господни…

Баден-Баден все еще гудел от возбуждения, обсуждая и переживая вновь сенсационные события: схвачена знаменитая международная банда фальшивомонетчиков, да не где-нибудь, а в знаменитом «Замке Кровавой Эльзы», арестован главарь, которым оказалась «беременная англичанка» в коляске, убит один русский! Да, осень 1910 года запомнится здесь надолго! Все говорили о том, как прекрасно сработала баденская полиция и ее комиссар Эккель. Петрусенко был рад подобной переадресовке: он постарался поскорее вновь превратиться в скромного «аптекаря».