– Ты за Наташкой и Лешкой присмотри, – попросил Денис.

– Об этом не беспокойся.

– Пойду я. – Денис поцеловал плачущую Наташу. – А ты маму слушайся! – Присев, он прижал к себе Лешу. – И не скучай, я скоро вернусь, понял?

– Да! – Мальчик обхватил его за шею.

– Ну все, – отстранил его Денис, – пошел я.

– А я ничего и не собрала! – всплеснула руками Наташа.

– Я собрала, – вошла Оля с рюкзаком. – Тут и еда, и вещи. Я спросила их, что можно, в общем, целый мешок. Удачи тебе, Морозко!

– Да вот он, – кивнул на вышедшего Мороза прапорщик. – А ты говорил – убежит, ответ держать будете.

– Все равно я доложу начальству, – процедил Сумин.

– Вот напасть-то! – подмигнул капитану прапорщик. – Сулин тварина, Сумин тоже. Но ваше время скоро кончится.

– А ты, прапор, молчал бы! – недовольно проговорил старший лейтенант. – Из ДПС…

– Не дразни прапора, старлей, – посоветовал капитан, – дольше проживешь.

– Успокойся, Наташа! – прикрикнула на рыдающую подругу Ольга. – Лешка вон даже перепугался. Не бойся, не оставим мы тебя. А если Морозко сказал, что вернется, значит вернется.

– Папа вернется, мама, – подтвердил всхлипывающий Леша, – вот увидишь.

– Ну что ж, – кивнул старший лейтенант, – подпиши. Прочитай и напиши: с моих слов написано верно. Подпись и число.

Денис подписал.

– Меня домой или…

– Или, – буркнул милиционер. – В камеру пойдешь. А как тебе удалось ударить Потапова? – тихо спросил он. – Об этом многие просто мечтают, а ты сумел! – Он засмеялся. – Откровенно говоря, я бы ему с удовольствием врезал. А не могу даже отматерить – он мразь с большими деньгами и благодаря им имеет высоких покровителей. Наше начальство под ним ходит. Не все, но Зидинский и Сулин точно. И не знаешь, как и что делать. Это всем известно, а Зидинскому звезду вешают. Юрка Пахомов вроде начал истину искать, да так и остался ни с чем. Должен был перейти в ОМОН, а теперь хренушки. Вот так, Мороз. Но ты молодец. Не думаю, что тебя посадят. Во-первых, это развеет миф о всемогуществе Потапова, а ему это очень невыгодно. Во-вторых, ему лучше простить тебя. Все будут говорить: какой Потапов благородный, на него кинулся этот вояка сумасшедший, а он его простил. Так что отсидишь семьдесят два часа и домой поедешь. Хотя возможен и третий вариант: он может взять тебя к себе на работу. Но мой совет – откажись. Будет угрожать тюрьмой, но лучше пусть суд, чем…

– Я ему должен почти миллион, – проговорил Денис. – А у меня жена с сыном. Деньги отдать можно, только продав дом. А я детдомовский, для меня свой дом – это… – Не договорив, он вздохнул.

– Понятно. Чай или кофе хочешь?

– Нет. Давай в камеру. Ведь я уже был здесь. Неприятное впечатление.

– А коньячку врежешь? – неожиданно предложил старший лейтенант.

– Давай! – улыбнулся Денис.

– Значит, свидетель действительно есть, – приглушенно проговорил Потапов. – И скорее всего он что-то заметил, если заинтересовал Павлова. Майор просто так вызывать не будет.

– И что теперь делать? – спросил Сулин. – Если убирать свидетеля, то, значит…

– Зачем же свидетеля? Надо вот что делать…

– Да! – Ломакин выпил полстакана самогона. – А на войне казался нормальным мужиком. На кой хрен он Бузина спас? А я, придурок, подписал тогда себе смертный приговор. Да! – Он снова налил самогон.

– Не хватит тебе? – сердито спросила Людмила.

– Дай хоть раз нажраться как следует! Присоединяйся, женушка!

– А детей ты кормить будешь?

– Извини. Просто не знаю, что делать. Видно, Бузин боится, что я его сдам. На кой хрен я ему сказал, что знаю, кого он…

– Надо было раньше думать, – перебила жена. – А может, поедешь и сделаешь, что он просит?

– Ты с ума сошла, это же…

– Но два раза ты это делал, и ничего, живой и здоровый. И денег сколько было, не то что сейчас.

Вячеслав удивленно уставился на нее.

– Ты серьезно или…

– Подумай сам, тебя все равно рано или поздно убьют. У тебя нет выбора. Если пойдешь в милицию, тогда тебя посадят, за два убийства дадут пожизненное заключение, хотя, учитывая явку с повинной, может, лет двадцать. И что? Не выйдешь ты из тюрьмы, – Людмила обняла мужа, – убьют тебя там. У капитана длинные руки и…

– Вот спасибо, женушка, – Вячеслав сбросил ее руку с плеча, – успокоила! Значит, иди, Славик, убивай, зарабатывай деньги. Я и так как пчелка кручусь! А тебе все мало!

– А я, значит, ничего не делаю?! – закричала Людмила. – Парники, огород, и рыбу твою солю, и…

– Я, дурак, за нее беспокоюсь, а жена моя…

– Но нож-то у моей шеи держали. А ты уехать собрался, и плевать тебе и на меня, и на детей! – Людмила в слезах бросилась в спальню.

– А я думал, у меня жена – золото, – пробормотал Вячеслав. – Сучка ты!

– Ты-то кто! Жену с детьми бандитам оставить хотел! Вояка! Аника-воин!

– Ты войну не трожь! – Вячеслав вскочил. – Я ранен был! Награды имею! И не лезь ко мне! – Он рывком распахнул дверь спальни. – Поняла?!

– Да ты что, Слава? – Она отскочила к стене. – Детей разбудишь.

– А может, ты и права, испугался я. Хотел к Морозу за помощью ехать. А он меня, можно сказать, послал. Но меня уберут, если я пойду на убийство, как капитан просит. А не пойду – тоже убьют. Не знаю я, что теперь делать. В милицию идти не могу. Ты вот что, Людмилка, если меня убьют, бумаги вон там возьми, – он кивнул на икону Георгия Победоносца, – в милицию их отнеси. Мне-то уже все равно будет, а капитана за жопу возьмут. Сам отнести я не могу, посадят и дадут если не пожизненное, то не меньше двадцати лет. А я в тюрьме не выживу, боюсь я тюрьмы. Ну почему все так? Я же стараюсь, за любую работу берусь. А он снова меня заставляет. Тогда я, дурак, согласился. А он страшный человек, все, что у него есть…

Зазвонил телефон. Вячеслав испуганно уставился на него. Людмила сняла трубку.

– Да?

– Можно Вячеслава? – спросил мужской голос.

– А кто это? – бросив взгляд на мужа, тихо спросила она.

– Знакомый. Он дома или…

– Нет его. Что передать Славе?

– Ничего. Когда он появится?

– Даже не знаю. Он…

– А вот прячется он зря. Вас и детей пожалел бы. – Раздались короткие гудки. Людмила повернулась к мужу:

– Сказали, чтобы ты меня и детей пожалел.

Вячеслав, шумно вздохнув, выругался.