люди в черной форме сноровисто развели костер невдалеке от приходящих в себя офицеров.

– Если позволите, еще одна небольшая демонстрация, доказывающая, насколько безопасно новое вещество.

Через пять минут все присутствующие крайне внимательно наблюдали, как в костре горят, но упорно не взрываются два куска взрывчатки.

– Александр Яковлевич, могу ли я рассчитывать на образец этого вашего… гренита?

– Разумеется, Пафнутий Львович. Прошу, все, что осталось.

Три брусочка были тут же упакованы и уложены в небольшой саквояж. Не давая зрителям передохнуть, князь Агренев порадовал их своими представлениями о том, какой именно должна быть солдатская амуниция. Фляжка-котелок, вещмешок, памятные медальоны (дабы не было такого, что боец пропал без вести), пехотная лопатка… Насчет последней даже возник короткий спор на тему нужности или ненужности оного предмета для солдата. Истину помог определить первый номер пулеметного расчета, он же автор колесного станка под БАС. Григорий Долгин для начала за пять минут вполне сносно окопался, затем все тем же инструментом с одного удара перерубил тонкую жердину. А напоследок метнул ее в услужливо поднесенную мишень. Попал. Да так удачно, что лопатку еле вывернули из расколотой доски.

– И оружие, и шанцевый инструмент разом. Вот видите, я был прав, господа!

– Предлагаете упразднить саперов, полковник?

– Зачем же? Просто изменить нынешние пехотные лопатки до полного соответствия с представленным образцом.

Полковник воинственно потряс перед лицом своего оппонента столь понравившимся инструментом. И оба они отвлеклись от своего спора, услышав очень интересный вопрос:

– Князь, а что это за бочка на колесах? Тоже какой-то новый образец оружия? Или, так сказать, по пожарной части?

Предмет интереса господ офицеров уже второй раз проезжал недалеко от трибуны, плавно покачиваясь на многочисленных рытвинах и ухабах и легонько дымя из короткой и толстой трубы.

– В некотором роде, господа, в некотором роде. Одну минуту…

Стол тут же поменяли на другой, застеленный белоснежной накрахмаленной скатертью, а возница, не спускавший с молодого промышленника глаз, по короткому жесту тут же подкатил поближе.

– Прошу поближе, господа. То, что вы видите перед собой, – передвижная армейская полевая кухня. Как ясно из названия, готовить в ней можно прямо на ходу, обеспечивая личный состав горячей пищей при любых погодных и дорожных условиях. Данный образец способен накормить и напоить до роты солдат за один раз.

Дюжий возница, сноровисто накинув на себя чистый передник и небольшую шапочку, достал непонятно откуда поварешку весьма солидных размеров и откинул крышку-люк. Помешал, отчего в воздухе одуряющее вкусно запахло чем-то рыбным, опять закрыл и принялся греметь чем-то невидимым на другой стороне полевой кухни.

– Не угодно ли снять небольшую пробу?

На столе как по мановению волшебной палочки появились бутылки с вином, коньяком и сельтерской (на случай чьей-нибудь застарелой язвы), несколько блюд с легкими закусками, хлеб и столовые приборы, а мимо офицеров как раз понесли тарелки, до краев наполненные наваристой ухой из белорыбицы. Для любителей экстрима на стол поставили все ту же уху в солдатском котелке – и не абы как поставили, а поближе к фляжке, в которой плескался первосортный шестидесятиградусный арманьяк. Ну а для тех, кто не мыслил легкого перекуса без стакана крепкого чая, поставили и его – добыв сей дымящийся напиток все из той же полевой кухни.

Господа угощением не побрезговали. Уха под коньяк, что называется, пошла – свежий воздух, обилие новых впечатлений, возможность пообщаться без особых формальностей… Шкатулка с сигарами окончательно настроила гостей Ораниенбаума на философский лад. Почти всех: парочка полковников-гвардейцев отправилась побродить между останками мишеней, а генерал-майор Ридигер с умеренным интересом ворошил солдатскую амуницию, так и оставшуюся лежать на отнесенном в сторонку столе. Ну и сам князь в компании с Мосиным что-то негромко обсуждали возле пулемета БАС.

– Помнится, Александр Яковлевич, мне вы показывали несколько другую конструкцию?..

Поглаживая ребристый кожух охлаждения, тульский оружейник довел руку до торчащего из кожуха длинного «клюва» пламегасителя, провел по нему кончиками пальцев, после чего щелкнул по броневому щитку.

– Определенно другую.

Данное утверждение было сделано тоном нейтральным и ни в коей мере не претендовало на ответ.

– Вы о первом детище Мозеса Натановича? При всех своих достоинствах сей образец оружия все же недостаточно хорош. Для Русской императорской армии конечно же. Слишком заметен при стрельбе, требует тяжелого станка, не совсем доработанная конструкция… Одним словом, это только для иностранных покупателей.

– Не совсем о нем, Александр Яковлевич. В личном кабинете господина Греве я видел один очень любопытный макет?..

– Ах, вы об этом? – По лицу и голосу князя было абсолютно непонятно, расстроен он такой осведомленностью Мосина или же ему все равно. – Это будущий ручной пулемет, но, к моему большому сожалению, там большие проблемы со стволом. Вернее, с жаропрочной сталью для оного – таковая, увы, пока полностью отсутствует в природе.

– Совсем?

– Ну, Грум-Гржимайло уже добился кое-каких успехов, но… Явно недостаточных даже для того, чтобы хоть с малейшей определенностью рассуждать о сроках. Увы.

– Три модели пулемета, хм. Кстати, а почему именно газоотводный вариант?

– Ну для начала – не три, а четыре. И четвертый сделан именно по схеме отдачи с коротким ходом ствола. Вот только господин Максим в свое время изрядно постарался для того, чтобы его патент было очень сложно обойти – вы уж поверьте, я знаю, о чем говорю.

– Что же, совсем никаких возможностей?

– Ну почему же. Кое-какие патенты сэра Максима вполне реально оспорить в суде – и до него патентовали принцип использования отдачи для перезарядки, только применительно к артиллерийскому орудию. Шансы есть, притом неплохие, но нужна ли мне шумиха, что поднимется в таком случае? Уж лучше я пока буду продвигать вполне хороший БАС номер два, чем отбиваться от судебных исков Хайрема Стивенсона, представляя армии БАС номер четыре. А там время покажет!

Сергей Иванович понимающе качнул головой – он и сам не любил какие-либо скандалы, связанные со своим именем. Ему и тех, что уже были, хватило, что называется, «за глаза».

– Мне кто-то говорил, что компания Максима – Норденфельда переживает не самые лучшие времена. И даже – что сам Максим покинул компанию.

Добрый совет не остался без правдивого ответа.

– Но при этом остался ее акционером. Впрочем, мой представитель уже ведет переговоры о приобретении соответствующей лицензии.

– И?

– Норденфельд и рад бы таковую продать, да уже я не согласен на его цену и сопутствующие ей условия. Вот и торгуемся помаленьку… Но не будем о грустном. Как дела с нашим совместным проектом?

Сергей Иванович бы не сказал, что от обсуждения таких вопросов ему так уж взгрустнулось, скорее наоборот, но настаивать на продолжении столь интересной темы он