– Сделайте ее опять красивой, – попросил он. – Эта машина спасла нам жизнь.

Эсбенсон усмехнулся:

– Только если вы мне пообещаете беречь ее от пуль и не ездить по склонам для лыжников.

– Идет!

Проводив молодых людей, Эсбенсон открыл заднюю дверь «корда». Ручка осталась у него в руке.

– Господи! – скорбно сказал он. – Ну что за груда металлолома!

Когда Гала Камиль, решительно отказавшись от помощи и опираясь на костыли, медленно пошла на сцену, в зале заседаний и на галереях для гостей раздались громкие аплодисменты. Она стояла на сцене, высоко подняв голову, и говорила сильным, решительным голосом. В ней не было ничего театрального, она вела себя совершенно естественно. Она обращалась к аудитории с призывом прекратить убийства невинных людей во имя религии. И лишь когда она заговорила о недоверии правительствам, которые не обращают внимания на деятельность террористических организаций, некоторые делегаты почувствовали себя неуютно.

Сообщение о возможном обнаружении сокровищ Александрийской библиотеки было встречено недоверчивым шепотом. Но бурной реакции не последовало. Людям требовалось время, чтобы осознать все значение такой новости. Затем Гала заговорила об Ахмеде Язиде, открыто обвинив его в покушениях на свою жизнь.

В заключение она твердо заявила, что никакие угрозы не вынудят ее покинуть занимаемый ею пост. Она будет исполнять обязанности Генерального секретаря до тех пор, пока ее коллеги-делегаты не потребуют ее отставки.

В ответ раздались настоящие овации. Делегаты аплодировали стоя. Когда же она уходила со сцены и все присутствующие снова увидели костыли и гипсовую повязку на ноге, овации стали громовыми.

* * *

– Потрясающая женщина! – восхищенно сказал президент. – Я бы многое дал, чтобы иметь возможность работать с нею! – Он нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и телевизионный экран погас.

– Превосходная речь, – согласился сенатор Питт. – Она влепила славную пощечину Язиду и дала хороший повод для поисков Александрийской библиотеки.

Президент кивнул:

– Да, она нам очень помогла в обоих вопросах.

– Вы, конечно, знаете, что она уезжает в Уругвай на встречу с президентом Хасаном.

– Да, – сказал президент. Он сидел за своим рабочим столом в Овальном кабинете. – Дейл Николс рассказал мне о вашей беседе в самолете. Кстати, как идут поиски?

– Задействованы все компьютерные мощности НУМА.

– Они уже близки к разгадке?

Сенатор покачал головой:

– Не ближе, чем были четыре дня назад.

– Мы можем как-то ускорить процесс? Подумайте, не привлечь ли нам другие правительственные агентства? Или университеты?

На лице сенатора Питта отразилось сомнение.

– НУМА располагает лучшей в мире компьютерной базой данных по океанам, рекам и озерам. Если там не найдут места нахождения египетского флота, его не найдет никто.

– А как насчет археологических и исторических записей? – поинтересовался президент. – Возможно, в прошлом уже было найдено что-то, что может дать ключ к направлению поисков?

– Это стоит попробовать. Я знаю подходящего человека в университете Пенн-Стейт. К завтрашнему дню он сможет отправить в наши и европейские архивы человек тридцать своих сотрудников.

– Прекрасно. Обеспечьте их необходимыми документами.

– Теперь, когда новость об Александрийской библиотеке благодаря госпоже Камиль прошла по каналам информационных агентств, – сказал сенатор, – половина правительств и множество искателей приключений начнут собственные поиски.

– Я предусмотрел такую возможность, – сказал президент. – Но поддержать президента Хасана – дело первостепенной важности. Если нам удастся сделать открытие первыми, а потом отступить с занятых позиций, после того как Хасан устроит драматическое шоу с требованием вернуть артефакты обратно в Египет, его популярность в своей стране возрастет до небес. Он станет национальным героем Египта.

– И устранит угрозу захвата власти Язидом и его приспешниками, – добавил сенатор. – Все это так, господин президент, но существует одна проблема. Это сам Язид. Этот человек абсолютно непредсказуем. Наши лучшие эксперты по странам Востока не могут его раскусить. Он вполне может вытащить из шляпы кролика в самый неподходящий момент.

Президент удивленно взглянул на сенатора:

– Не вижу проблемы. После передачи артефактов президенту Хасану для Язида на политической сцене не останется места.

– Я на вашей стороне, господин президент, но недооценивать Язида чрезвычайно опасно.

– Не думаю, что он всевидящ и неуязвим.

– Конечно, но, в отличие от аятоллы Хомейни, Ахмед Язид обладает блестящим интеллектом и хорошо понимает, что делает.

– В области политики – возможно, но не в том, что касается убийств и терактов.

Сенатор пожал плечами и ухмыльнулся:

– Я не сомневаюсь, что планы Язида были нарушены по вине его фанатичных приверженцев. Как президент, вы знаете лучше, чем кто бы то ни было, как легко помощник или советник может погубить даже самый простой проект.

Президент также улыбнулся и принялся вертеть в пальцах авторучку.

– Мы чертовски мало знаем об этом человеке. Откуда, черт возьми, он взялся и чем живет?

– Он утверждает, что провел первые тридцать лет своей жизни, скитаясь по Синайской пустыне и беседуя с Аллахом.

– Значит, эту страницу биографии он позаимствовал у Иисуса Христа. Что еще у нас есть на него?

– Вы можете поговорить с Дейлом Николсом, – ответил сенатор. – Насколько мне известно, он вместе с ЦРУ работает над составлением психологического портрета Язида и воссозданием его биографии.

– Давайте посмотрим, что есть у них. – Президент нажал кнопку интеркома. – Дейл, вы можете зайти на минуту?

– Уже иду, – ответил голос Николса в динамике.

Пятнадцать секунд, которые потребовались Николсу, чтобы дойти до Овального кабинета, президент и сенатор провели в молчании. Негромко постучав, Николс открыл дверь и вошел.

– Мы говорили об Ахмеде Язиде, – сказал президент. – Удалось ли Брогану и его людям раскопать что-нибудь о его прошлом?

– Я разговаривал с Мартином час назад, – сообщил Николс. – Он сказал, что его аналитики сведут все данные воедино через день или два.

– Я хочу видеть файл, как только он будет закончен, – сказал президент.

– Между прочим, – вмешался сенатор Питт, – разве не должен кто-нибудь проинформировать президента Хасана о наших планах на случай, если коллекция Александрийской библиотеки будет найдена?