— Он назвал тебя двуногим завтраком, — невозмутимо пояснил Ашерон, — потому что такие, как он, питаются такими, как ты.

Улыбка сползла с лица Ника.

— А почему в розовых коробочках? — с естественным любопытством поинтересовался Ашерон. Неудивительно, что зверолюди стараются никому не показывать такую ношу!

Вейн обжег его неласковым взглядом, но объяснил:

— Анья носит волчат. Ей все время хочется «дамских пальчиков» в шоколаде — и только из магазина «Розовый Фламинго».

Эш почувствовал, как уголки его рта непроизвольно ползут вверх.

— Не могу поверить, что вы отправились за «дамскими пальчиками» в магазин «Розовый Фламинго», — даже ради сестры!

— Если помнишь, термин «сука» изначально относился именно к самкам нашего племени, — фыркнул Фанг.

— Не смей так говорить о сестре, Фанг! — рявкнул Вейн. — Не забывай, что она из одного помета с нами!

Глаза Фанга сверкнули, но он склонил голову, подчиняясь старшему брату.

Вейн передал коробочку Фангу, достал из кармана ручку и записал номер, затем отдал его Ашерону.

— Вот мой мобильный. Если понадобится помочь с даймонами, дай знать. В нашей стае дюжина стратов — и мы не хотим, чтобы даймоны рыскали вокруг наших самок и детенышей.

Эш сунул бумажку с телефонным номером в карман... и в этот миг заметил, что их окружают другие страты.

Они появились из-за угла быстро и бесшумно, словно стая одичавших псов. Двигаясь врассыпную, одетые в черное, они напоминали группу убийц — каковыми, собственно, и являлись.

Люди на улице шарахались от них и провожали нервными взглядами.

Для Темных Охотников такое поведение было бы неприемлемо. Но зверолюди не слишком заботятся о маскировке. Их правила просты: кто встанет у них на пути — будет съеден.

Страты окружили Ашерона и Ника.

— Темный Охотник! — прорычал Стефан, глава стратов и смертельный враг Вейна. Старый и молодой волки не выносили друг друга, хоть и дрались плечом к плечу, защищая стаю. — Что тебе нужно от нашихфило?

«Фило» — на языке катагари означало «товарищ» или «брат»: так называют друг друга члены одной стаи. Эш заметил, в какой язвительной улыбке изогнулись при этом губы Стефана. Разумеется, никакой братской любви к Вейну и Фангу он не испытывал. Но, так или иначе, они были членами стаи, а Эш — чужим; а в присутствии чужаков стая всегда действовала как одно целое.

— Просто перебросились парой слов, — ответил он.

Сузив глаза, Стефан перевел взгляд на Вейна:

— Вы нашли то, что искали?

Вейн фыркнул, покосившись на Ника:

— Похоже, с обонянием у тебя нелады: даже этот двуногий сразу учуял, а ты — нет!

Стефан изготовился было для атаки, но стальной взгляд Вейна заставил седого волка попятиться. Стефан был вожаком стратов благодаря возрасту и опыту, но Вейн не подчинил стаю себе лишь потому, что пока просто не пробовал это сделать. Ни для кого не было секретом, кто одержит победу, если эти двое схлестнутся в схватке.

— Позже, — бросил Стефан Эшу и повел стаю прочь.

Вейн и Фанг задержались.

— Звони, если понадобится, Эш, — повторил Вейн.

Ашерон кивнул.

Братья догнали сородичей и оседлали мотоциклы, припаркованные на углу.

Эш не двигался, пока они не скрылись из виду.

— Жутковатые парни, да? — проговорил Ник.

— Нет, Ник, — медленно проговорил Эш. — Они — никакие не «парни». Они — звери, способные на короткое время принимать человеческий облик.

В этот миг у него зазвонил телефон.

Эш ответил — и услышал голос Тейлона, полный боли и ярости:

— Ящер, мне нужна помощь! Я в клубе «Бегущий Волк». Они схватили Саншайн!

— Кто ее схватил?

— Камул, кельтский бог. Как только зайдет солнце, я отправлюсь на поиски.

Тейлон был в ярости. Он звал Сиару, но та не откликалась. Пытался выйти в мир духов сам — и не мог.

Всепоглощающая ярость лишала его Силы. Нужно успокоиться. Рассуждать разумно...

Нет, невозможно.

Он мог думать только о Саншайн.

Она — среди врагов, в неизвестности, совсем одна. Рядом нет никого, кто бы ее защитил. Если только она... если с ней что-нибудь случится, — он найдет способ!.. Он заставит Камула заплатить! Бог или не бог, — он не посмеет снова причинить ей вред!

Словно лев в клетке, Тейлон мерил шагами пустой клуб. Гнев кипел в его груди, струился по жилам, красной пеленой застилал свет перед глазами. Хотелось рвать, ломать, крушить, уничтожать все вокруг голыми руками... или клыками.

Темная сторона его природы вырвалась наружу, и теперь, впервые в жизни, он до какой-то степени понимал Зарека.

Мощная первобытная ярость захватила его целиком.

Со всей силы Тейлон саданул кулаком по кирпичной стене.

— Я верну ее! — прорычал он.

Его израненное тело ныло и кровоточило, ему хотелось спать. Но он не спешил подниматься наверх, хоть и знал, что сон должен исцелить его раны.

Спать — значит попусту тратить время. Нет, он не будет спать.

Он останется на ногах, пусть даже это его убьет.

Вновь и вновь в мозгу его прокручивалась страшная картина: Нинья снова умирает у него на руках, только на этот раз у нее — лицо Саншайн. Вновь и вновь он слышал ее нежный голос с южным выговором, зовущий его по имени...

Едва сядет солнце, — он отправится на поиски Саншайн. Неважно, чего это ему будет стоить.

И да помогут боги всем, кому хватит глупости встать у него на пути!

За четверть часа до заката в полутемный холл клуба вошли Ашерон и Ник. Тейлон отступил в полумрак, прячась от меркнущего солнечного света.

— Что случилось? — спросил Ашерон, пока Ник закрывал дверь.

Тейлон ответил не сразу — он боролся с яростью и страхом. Чувства кипели в нем с такой силой, что, казалось, не будь его Сила подточена ранами, — одной силой мысли он сровнял бы этот дом с землей.

— Сюда ворвался Камул с полдюжиной смертных, вооруженных для битвы с Темным Охотником. С галогеновыми фонарями.

— Ты ранен? — спросил Ник, когда его глаза начали привыкать к темноте. Увидев раны Тейлона, он побледнел и расширил глаза: — Боже правый, да ты весь в крови!

— Да, в меня стреляли, — сухо ответил Тейлон.

— Не просто стреляли, — возразил Ник. — Тебя превратили в швейцарский сыр! Эш, ты только посмотри на его спину!

Увидев раны Тейлона, Эш покачал головой.