Его взгляд вдруг упал на кровать. Поверх белого одеяла валялась сумочка Марты, содержимое ее было вытряхнуто. Среди какого-то барахла черным пятном выделялась флэшка.

Ян оттолкнул Марту в угол, схватил флэшку. Эта крошечная вещица опять остро напомнила ему о предательстве Марты…

– Ну вот… – улыбаясь, пробормотал он. – Нашел. А толку… – Он кинул мимолетный взгляд на тело Светланы Евгеньевны. Ощущение безнадежности, непоправимости вновь охватило его. Ян любил и ненавидел Марту. Восхищался ее красотой… Словом, Ян сейчас жил полной жизнью. И он должен был довести все до конца.

Ян повернулся к Марте.

– Марта! Марта, прости…

Одной рукой он занес нож, а другой попытался схватить край ее одежды, но Марта в ужасе отшатнулась, гладкая ткань просочилась между пальцев Яна, словно песок. Нож пронзил пустоту.

Марта вскрикнула и бросилась к двери. Мгновение – и она вырвалась на свободу.

Ян перешагнул через тело Светланы Евгеньевны и тоже выскочил из дома.

…Марта бежала по снегу – почти обнаженная. В туфельках и этой полупрозрачной накидке. Мелькали ее голые ноги. Иногда она оборачивалась, и какое же красивое у нее было лицо – испуганно-печальное, тревожное, иконописное…

– Марта, стой!

Любовь и смерть.

Жизнь.

В эти мгновения Ян жил настоящей жизнью, он делал то, что хотел. А хотел он только одного – чтобы Марта принадлежала только ему, чтобы никто больше не смог прикоснуться к ней. Марта останется его невестой – навсегда.

Дорога была утоптанной, но дальше, у моста, резко ныряла вниз. Сейчас Марта пересечет мост, а дальше – дома, люди… Дальше – неизвестность. Скорее всего, она убежит – быстроногая, длинноногая – и даже сильно замерзнуть не успеет. А на Яна ляжет гнет несделанного – тоже навсегда. Каждый день, сидя в тюрьме, сожалеть о том, что к Марте прикасаются чужие руки. Каждый день, каждый день… Нет наказания страшнее. Уж лучше бы расстрел.

Но судьба и тут помогла Яну. Он увидел, как Марта вдруг взмахнула руками – перед тем как прыгнуть с тропинки на мост, потеряла равновесие и… скользнула вниз, к реке.

Ян бросился за ней, тихо смеясь.

Упал на бок, за полсекунды тоже съехал вниз по заснеженному склону. В правой руке он продолжал сжимать нож.

Пологим был только небольшой кусочек берега – дальше стеной поднимался обрыв. С другой стороны – наполовину покрытая льдом река. Сзади – мост. Марта оказалась в ловушке.

Последние лучи солнца исчезли, надвигались сиреневые сумерки.

Спотыкаясь в снегу, Марта отступала назад – до тех пор, пока отступать стало некуда.

Она молчала, сжав побелевшие губы, и Ян тоже молчал. Слова в этой ситуации были излишни.

Рядом, в полынье, – черная вода. Она текла мимо неслышно и стремительно, у моста вновь прячась под лед.

Ян сделал выпад ножом. Марта упала – нож только разрезал тонкую кружевную ткань. Она подняла руку, защищаясь от удара…

Ян замахнулся, но в этот момент острая боль пронзила его правое плечо. За долю секунды до этого, кажется, прозвучал выстрел…

Ян обернулся – и точно: на мосту в сиреневых сумерках стоял мужчина, расставив ноги, и целился из пистолета. Чуть дальше – автомобиль.

Ян выронил нож, застонал. Всем телом он упал на Марту. Но она оттолкнула его, перекатилась, рванулась назад… Ян перевернулся, с трудом сел. И обнаружил, что Марта уже бежит назад, к мосту. А сверху вниз, навстречу ей, скользит по склону мужчина.

«Кто это? Откуда?»

Дальше произошло следующее – тот мужчина скинул куртку, набросил ее на плечи Марты, поцеловал ее, подтолкнул:

– Иди в машину… Замерзнешь!

«Он знает ее?»

Мужчина уже бежал по заснеженному берегу к нему.

– Иван, куда ты? Нет!

«Он знает ее. И она его знает», – понял Ян.

Слишком отчаянно, слишком страстно она выкрикнула это имя. Это тот человек, с кем Марта обманывала его, Яна. Это его соперник. Его тень. Его палач.

Ян вскочил и огляделся. Правая рука висела плетью. Бежать было некуда, но сдаваться ему совершенно не хотелось. Он не хотел терять и мгновения своей свободы.

Ян бросился в воду, даже не почувствовав ее холода. У него была идея – добраться до другого берега и попытаться убежать. Все равно – как, куда…

Под ногами оказалось вязкое дно. Еще шаг, и оно вдруг оборвалось. Ян нырнул с головой, попав на глубину, и течение понесло его.

Потом он вынырнул и обнаружил, что находится уже под мостом. Ян уцепился за лед, попытался вылезти на него. Но ледяная кромка крошилась… Господи, как холодно!

Тот человек – Иван – тоже ступил на лед. Лег и пополз навстречу Яну.

– Руку давай… Горский, дай руку!

– Ты… ты думаешь… ты поймал меня? – Ян засмеялся, уже не чувствуя собственного тела. Чужое лицо было рядом. Странно знакомое лицо у этого Ивана: широкие скулы, светлые глаза. Светлые волосы убраны назад, в хвост… Ямочки на щеках. Ян вспомнил. Этот человек был из тех, кто следил за ним. И кого Ян с помощью киллера отправил на тот свет.

– Ты же умер!

– Сам ты умер… Руку дай!

Ян попытался отплыть назад. Левой рукой он цеплялся за лед.

– Значит, ты с Мартой…

– Горский, дай руку!

Но Ян не хотел расставаться с тем пьянящим ощущением свободы, которое им владело. Он был хозяином своей судьбы. Всю жизнь мечтал о домике у моря, о комфорте, о покое… Боже, какие глупости.

– Горский!..

– Нет… – Ян засмеялся едва слышно, а потом отпустил лед, за который держался. И вода потянула его вперед, в темный туннель. Широко раскрыв глаза, Ян наблюдал, как движется над его головой ледяной потолок, сквозь который еще пробивается свет. А потом холодные тиски сжали его грудь с обеих сторон, и тысяча острых игл впились в легкие. Свет погас…

* * *

– Холодно? – Иван растирал Марте руки – она сидела в салоне машины, кутаясь в его куртку. На всю мощность работала печка.

– Не очень…

– Зато очень подходящий наряд для прогулок по сельской местности… – Иван указал на ее пеньюар. – Да еще и зимой!

– Я не знала, что Ян… – Марта попыталась выглянуть в окно. – Я не думала, что Ян найдет меня!

– Его уже нет. Всё.

Марта закрыла глаза, откинулась на спинку сиденья.

– Тебе его жалко? – спросил Иван.

– Да. Мне всех жалко. И так Свету жалко… Нет, мне его не жалко… Как же глупо… – Слезы были где-то близко, но плакать Марта пока не могла.

– Он убил Светлану Евгеньевну?