В манифесте Л. Кацониса содержалась резкая критика российских начальников, особенно генерала В. С. Томары, командовавшего российскими флотилиями на Средиземном море[492]. В то же время Кацонис подчеркивал, что его акция вытекала из политики самой России, которая во время русско-турецкой войны призывала греков бороться против общего врага. Греческий патриот выражал при этом надежду на восстановление принадлежащих грекам их законных прав, «от милости и правосудия Ея Императорскаго Величества, общей матери».

Манифест Кацониса, как и некоторые другие важные документы греческого национально-освободительного движения, впервые увидел свет значительно позже своего появления. Это произошло в 1864 г., когда манифест опубликовал в афинском журнале «Пандора» профессор С. Куманидис с копии его на новогреческом языке, обнаруженной им на острове Занте (Закинф). В связи с содержанием и формой манифеста возникает ряд вопросов. Прежде всего, речь идет о подлинности документа, его адресате, языке оригинала. Дать ответ на эти вопросы пытался греческий исследователь П. Стаму в своей неопубликованной кандидатской диссертации[493]. Данная публикация облегчит решение этих вопросов.

В 1792 г. посольство России в Константинополе получило текст манифеста Кацониса на итальянском языке[494]. С него был сделан русский перевод, который и публикуется здесь. Сличение обоих текстов с греческой публикацией 1864 г. не оставляет каких-либо сомнений в подлинности манифеста Кацониса. Есть еще одно свидетельство, подтверждающее этот факт. В 1883 г. в фундаментальной публикации «Архив князя Воронцова» манифест Кацониса был опубликован на французском языке[495]. Этот вариант публикации манифеста также идентичен его опубликованному новогреческому тексту.

Важным вопросом, относящимся к обстоятельствам появления манифеста Кацониса, является его адресовка. Манифест этот выражал чаяния и надежды греческого народа, особенно его активной части. Но тогда возникает вопрос: являлся ли этот манифест обращением к греческому народу – или же обращением от имени этого народа к внешнему миру, в частности, к иностранным правительствам? По нашему мнению, речь идет, скорее всего, о втором варианте. Доказательством здесь могут служить критика Кацонисом политики России по отношению к грекам и его обещание обеспечить после начала его освободительной операции безопасность для нейтрального судоходства в Средиземном море.

Существенным аргументом служит и язык обнаруженных в архивах текстов манифестов Кацониса. Все они написаны по-итальянски, с переводом на те или другие языки. Помимо российского архива, соответствующие тексты содержатся, по сведениям П. Стаму, и в голландском и итальянском архивах.

К хранящемуся в Национальном голландском архиве манифесту Кацониса на итальянском языке приложены его перевод на французский язык и донесение голландского посла в Константинополе ван Дедема от 25 июня 1792 г. Копия этой подборки документов о Кацонисе из голландского архива (кроме итальянского текста манифеста) оказалась и в Архиве внешней политики Российской империи[496]. В указанном донесении голландского посла говорится, что Кацонис в оправдание своих действий опубликовал манифест на итальянском языке, который он послал французскому послу и представителям других держав в Константинополе. Как продолжал ван Дедем, ему удалось ценой больших усилий приобрести копию этого документа, который, вместе со сделанным переводом его на французский язык, он посылает своему правительству. Таким образом, донесение голландского посла подтверждает наше мнение, что первоначально манифест был написан на итальянском языке и предназначался прежде всего для информации иностранных правительств о мотивах и целях акции Кацониса.

В этом смысле манифест Л. Кацониса имеет сходство с обращением А. Джики к европейскому общественному мнению (Приложение I). Однако между содержанием этих двух документов греческого национально-освободительного движения существует принципиальное различие: если Джика обращался к Европе с призывом не помешать России довести до конца войну с Турцией, которая должна была привести к освобождению Греции то Кацонис упрекал правительство России за невыполнение данных им грекам обещаний оказать помощь в освобождении их страны.

Манифест Л. Кацониса выражал твердую решимость греческих патриотов продолжать борьбу за освобождение страны, с поддержкой России или без нее. Поэтому, несмотря на неудачу освободительной акции Кацониса, его подвиг служил примером и вдохновением для последующих поколений борцов за свободу Греции, и манифест Кацониса был известен у Греции и имел хождение на новогреческом языке. Как уже говорилось, один экземпляр манифеста Кацониса был обнаружен С. Ку манидисом и опубликован в 1864 г. По всей вероятности, манифест был написан сначала по-новогречески, затем сразу же был переведен на итальянский и на этом языке первоначально получил свою огласку.

В настоящей, первой публикации манифеста Л. Кацониса на русском языке сохранена, как и при публикации воззвания А. Джики, орфография документа.

Перевод с приложения к письму поверенного в делах господина Хвостова из Константинополя под № 8-м 1792-го года (от 3 (14) июня)

Тщетно бы было украшать выражениями и лишными доказательствами справедливость, коя сама собою ясна как солнце и которою дела сами собою доказывают более всех выражений. И так напрасно было бы потеряно время описывать все услуги Греческою нациею Российской империи оказанныя, поелику всем известно в каких случаях, как и когда сия нация посвятила себя оной империи, будучи побуждаема надеждою выручить потерянную свою вольность и ободряема обещаниями Российских генералов, а более еще полагаясь на единоверие; и сему есть видимый пример сия война.

Ныне предмет наш стремится только к тому, чтоб в кратких словах доказать справедливыя причины, побудившия полковника и кавалера Ламбро Кациония, командующаго Российскою в Средиземном море флотилиею, и всех его воюющих греков приносить жалобу на тех, коими они обижены и от коих претерпевают; почему и объясняют сим с самаго начала сие дело. Сей великодушный воин, достойный имяни и отечества, служив верно и с пользою Санкт-Петербургскому двору прошедшую войну и находясь в начале нынешней войны под Очаковым, известный и любимый Генерал Фелдмаршалом Князем Потемкином Таврическим за оказанную храбрость и услуги, отправлен был в Средиземное море, где должен он был ополчится противу общаго неприятеля, не получа однако ж на сие никакой казенной суммы. Конечно, ни кто другой не только не произвел бы сие в действо, но не осмелился бы и начинать такое трудное дело. Однако ж Кациони, пространным своим знанием и неусыпным усердием к Императорской службе и своего отечества, присоединив к тому человеколюбивой свой характер, ласковое обхождение и учтивой образ обладать сердцами, успел уговорить множество из своих единоземцов следовать его примеру, коими вооружив 18-ть судов флотилии, пошел по приказанию противу неприятеля. Был обладателем всего Архипелага, и турецкой, гораздо превосходивший его флот, боялся его; он же не только не искал избежать случая сразиться с неприятелем, но выбрал себе порт у острова Зеи, неподалеку великих сил отоманских, и почти, так сказать, у ворот столицы.

Ни кто не может опровергнуть, что турецкой флот был отправлен в Белое море чтоб отвратить вред Ламбром