Анатолий Фомич посчитал ситуацию абсурдной.

Как можно сравнивать, кладя на одни весы, жизнь целого мира и взрыв какой-то, пусть даже самой современной бомбы!

Он провёл целую серию сеансов межзвёздной связи с администраторами, политиками, руководителями общественных и экологических организаций. Он убеждал, просил, требовал. Но всё было напрасно. Его собеседники только разводили руками, ссылаясь на секретность, межнациональную безопасность, упрямство и непреклонность таинственных военных.

Проблема не решалась, и даже не откладывалась на более поздний срок, а роковая дата стремительно приближалась.

Как на грех, эвакуация населения прошла быстро, как по маслу, и ни один, буквально, ни один колонист не стал протестовать или отказываться от щедрых страховых выплат.

Через неделю с начала событий население RX-1090 сократилось с четырёхсот тысяч до одного единственного человека.

Ещё немного, и начнётся демонтаж энергетической магистрали. А это значит, что, израсходовав резервы, встанет многочисленная армия промышленных роботов, отключатся системы регенерации воздуха, а жизнь на планете станет невозможной.

Вот тогда-то Анатолий Фомич и принял решение.

Если нет возможности продолжить эксперимент, то надо хотя бы спасти результаты тридцатилетнего труда, переведя оранжереи в автономный режим. Тогда удастся сохранить хоть что-то: семена, простые растения, образцы микроорганизмов.

Когда-нибудь, возможно нескоро, люди одумаются и снова придут сюда. Им не придётся начинать на пустом месте.

Задача была непростой, съедала без остатка оставшееся до отключения время, а единственным человеком, который здесь и сейчас мог бы с ней справиться, был он сам, доктор Тимофеев.

Он просто не мог поступить иначе.

***

(а в это время)

Дэн Мордорн, владелец банковского конгломерата «Юнайт пасифик» любил уединение и респектабельность. Поэтому и дом себе отстроил в престижном, тихом месте – на ближней окраине пояса астероидов в звёздной системе Солнца.

Здесь была искусственная гравитация, просторные залы и сады, причалы для космических яхт и серверные, под завязку набитые разнообразной электроникой.

Сейчас хозяин всего этого великолепия находился в своём кабинете – абсолютно круглом помещении метров пятидесяти в диаметре, под прозрачным сферическим куполом.

В центре располагался невысокий столик, уставленный бутылками с натуральным вином и бокалами разнообразной формы. Из десятка антикварных кресел, расставленных вокруг, сейчас были заняты всего два. В одном развалилась сильно расплывшаяся с возрастом туша самого Дэна Мордорна, на краешке другого примостился его гость, профессиональный посредник Мик Брэдли, сухонький невзрачный человек неопределённого возраста. Оба попивали напитки и с удовольствием обсуждали подробности недавней успешной сделки.

– Что ж, мы недурно заработали на эвакуации этой планетки, – жирная физиономия банкира мелко затряслась от беззвучного смеха. – Я представляю, как вытянулись бы физиономии владельцев страховых компаний, узнай они, что большинство колонистов оказалась «мёртвыми душами» и нашими подставными людьми. Это ж тянет на аферу века!

– Всё дело в ваших финансовых возможностях, – узкая мордочка Мика склонилась в угодливом кивке.

– Не скромничайте, друг мой, если б не ваше умение разговаривать с генералами, конгрессменами и депутатами разных советов, нам нипочём бы не организовать эти военные эксперименты. Как вам вообще всё это удаётся?

– Я просто вовремя предлагаю людям деньги.

– Кстати, о деньгах, – в толстых пальцах банкира возник пластиковый квадрат код-карты, чтобы тут же исчезнуть в тонкой ладони посредника. – Сумма должна вам понравиться.

– Не сомневаюсь. – Узкая мордочка снова угодливо кивнула. – Но есть кое-что ещё.

– Проблемы?

– Скорее возможности… Я предлагаю отменить испытания и вернуть планете статус годной к колонизации.

– Хо! Удвоим прибыль, ничего не делая?!

– Скорее утроим.

– Но для такого решения нужна веская причина. Резон. Хотя бы повод.

– Он есть… Там, на планете остался человек… Некто, Анатолий Тимофеев.

– Не тот ли сумасшедший профессор, что бредит идеями озеленения?

– Он самый.

– Он что-то хочет?

– Не знаю… Не думаю… Да это и неважно… Он понастроил там теплиц, каких-то механизмов. Посадил траву, деревья.

– Зачем он остался?

– Я так понимаю, во имя науки. Он хочет спасти какие-то там семена и саженцы.

– Он что, не понимает, чем ему это грозит?

– Боюсь, что понимает, но всё равно остаётся.

– Его действия могут стать проблемой для нас?

– Ни в коем случае! Наоборот, вся эта история может стать хорошим поводом для отмены военных испытаний.

– Но до сих пор ведь это не срабатывало.

– До сих пор мы придерживали информацию, а теперь можем скомандовать ей «полный ход»… Придётся, конечно, привлечь СМИ, журналистов. Но я уверен, что через неделю вся галактика будет обсуждать подвиг учёного-одиночки и требовать отмены любых взрывов… Вояки, конечно, захотят моральной компенсации.

– Не мелочитесь. Заплатим.

– Я также могу шепнуть кому надо из строителей, чтобы не очень торопились с демонтажем энергомагистрали.

– И это будет не лишним… И не медлите, подключайте писак. Я в деле!

Оба собеседника встали с кресел, торжественно подняли бокалы, выпили по глотку.

– И всё-таки, я не понимаю! – На худом лице профессионального посредника появилось задумчивое, слегка растерянное выражение. – Как можно остаться на гибнущей планете ради каких-то семян?!

– Присмотритесь к его фамилии, Мик. – Банкир покровительственно похлопал приятеля по плечу. – Он ведь из русских… Дикий народ… Говорят, эти ребята ещё в древности были начисто лишены инстинкта самосохранения.

Екатеринбург. Октябрь, 2019

При оформлении обложки книги использована фотография, сделанная автором.

Иллюстрации и рисунки в тексте также сделаны автором.

Примечания

1

Burglar – взломщик.