Неожиданно Александр Юрьевич впервые в жизни пожалел о своем возрасте. Всегда воспринимал, как данность, умел находить хорошее в каждом прожитом годе, а вот теперь… Сразу корабли не появятся, их еще надо создать, а ему уже за шестьдесят. А так хотелось бы посмотреть на Землю с орбиты, пусть даже в качестве «коммерческого груза», бесполезного для Вселенной космического туриста. Или вовсе полететь к далеким, неизведанным мирам. Впрочем – это дело молодых. Опыт – опытом, знания – знаниями, а…

А его главная задача сейчас – сделать так, чтобы эти самые молодые полетели к звездам, а не остались навечно прикованными к поверхности их маленькой планеты. Например, если кое-кто и кое-где вдруг решит, что лучше в одночасье уничтожить шанс на будущую звездную экспансию человечества, нежели позволить извечному конкуренту вырваться вперед в науке и технологиях, в медицине и астрономии… да мало ли в чем!..

– Вы о чем-то задумались? – Острожное прикосновение к плечу вывело Кулькина из задумчивости. Рядом с ним стоял капитан Олгмар. Несмотря на регулярно пополняемый запас продуктов и кулинарные усилия Алексина, темно-серая туристическая штормовка все еще смешно висела на его плечах; впрочем, как и у остальных членов экипажа.

– Есть немного, – буркнул генерал, недовольный тем, что позволил себе «разныться», как он сам это определял. Нащупав в кармане пачку сигарет, на ощупь вытянул одну, пихнул в рот. Прикурил.

– А… можно и мне? – неожиданно попросил капитан.

Александр Юрьевич удивленно взглянул в лицо астронавта:

– Ты ж не куришь? – И, догадавшись, негромко спросил:

– Волнуешься?

– Да. Эмм… очень, если честно. Понимаете, этот корабль – в определенной мере мой… наш дом. Единственный в этом мире и этом времени, так уж выходит. Нет, не подумайте, нам очень комфортно у вас, но вот как-то…

– Понимаю, – не глядя на собеседника, перебил Кулькин. – Вполне понимаю. Но курить не дам. Ни к чему оно тебе. Дурное занятие.

– Да, конечно, простите, – Олгмару определенно хотелось выговориться. – Еще и это нелепое происшествие с Бургасом. Просто в голове не укладывается. Как он мог?! Зачем?! Ведь мы всегда были одной командой, практически семьей, тем более – сейчас!

Не дожидаясь ответа (Кулькин, понимающе хмурясь, отвернулся, глядя вдаль), Олгмар, загребая ботинками песок, медленно двинулся вперед, остановившись на самом берегу. Смешно, но ему неожиданно отчаянно захотелось коснуться рукой обшивки. Неужели он… соскучился?! Да, действительно смешно. И одновременно грустно. Ведь раньше, завершив очередной рейс, они без сожалений спешили покинуть корабль, отправляясь в ближайший кабачок «закрывать» благополучное его окончание. Мечтая при этом лишь о том, чтобы следующий рейс случился как можно позже. Вспоминал ли он во время отдыха о своем судне? В смысле, не в том случае, когда последний требовал межрейсового техобслуживания или ремонта? Похоже, что нет, ни разу… Так что же изменилось сейчас? Может, то, что этот корабль – и в самом деле единственное, оставшееся у каждого из них? Единственный настоящий дом, как он только что сказал Кулькину; единственная связь с тем еще более настоящим домом, утерянным, возможно, уже навсегда…

Алексин в полной мере разделял чувства и грусть капитана, а вот комптех, как ни странно, нет. Безусловно, он тоже тосковал по родине, по ставшему недосягаемым далекому дому, молодой жене и первенцу, которого так и не увидел, однако самого корабля это никоим образом не касалось.

Поскольку после очеловечивания искина все его мысли касались только одного Алекса, а рудовоз остался для него не более чем рудовозом и временным пристанищем бортового компьютера. В котором тот уже почти и не нуждался. Если его что и волновало всерьез, так это вопрос, удастся ли вовремя дать кораблю энергию, дабы не пострадали электронные блоки и ячейки памяти разлюбезного искина. Вот и сейчас Олин даже не пошел с товарищами, оставшись в лагере возле генеральского ноутбука, в надежде, что Алекс наконец выйдет на связь.

Интерлюдия (США)

г. Лэнгли, штат Вирджиния, штаб-квартира ЦРУ,

недалекое будущее

День определенно не задался с самого утра. Во-первых, еще с ночи шел дождь, противный, холодный и мелкий, одним словом, именно такой, какой еще со службы в армии люто ненавидел Стивен Ричардс. Во-вторых, вчера он основательно перебрал виски, восстанавливая душевное спокойствие после ссоры с дражайшей супругой – не сдержался-таки, последовав совету долбаного психоаналитика. Не обуздывать эмоции, выплескивать накопившееся, как же! Его б туда, под горячую руку Кэтлин! Вот тогда он бы посмотрел, долго ли уважаемый доктор Крей сумеет «не обуздывать» и «выплескивать»! Спасибо, хоть папашке звонить не стала, как бывало пару раз за их семейную жизнь.

Но, несмотря ни на что, голова с утра ощутимо побаливала и в висках стучало, так что рулил начальник Научно-технического департамента весьма аккуратно, потратив на дорогу куда больше времени, нежели обычно.

Ну, а в-третьих? В-третьих, приехавший на работу Ричардс был немедленно «обрадован» секретаршей, с милой стандартной улыбкой (а ведь так ни разу и не дала, сучка блондинистая, небось еще и в рапорте про его невинные подкаты подробненько отписалась) сообщившей, что его срочно вызывает директор Тейнетт.

Повесив на вешалку в приемной плащ и швырнув на диван в кабинете портфель, Стивен раздраженно выругался. В свете вчерашних событий он предпочел выехать из дома раньше обычного, надеясь позавтракать и выпить чашку кофе уже в офисе, – и вот, пожалуйста! Нет, в самом факте столь срочного вызова к Джорджу ничего странного как раз не было. После того странного происшествия со служебными серверами и его личным компьютером, больше так уже и не «оживленным» местными электронщиками, он поставил на дыбы весь отдел, как следует настропалив подчиненных, и с полученным многостраничным отчетом сам отправился к Тейнетту. После чего они виделись с директором ЦРУ по нескольку раз в неделю, правда, так и не придя пока что ни к какому выводу относительно случившегося. Вот только предчувствие чего-то нехорошего, которому он за столько лет безупречной службы привык доверять, настойчиво нашептывало в ухо, что на сей раз это вовсе не обычный вызов «на ковер».

Как, собственно, и оказалось…

Директор могущественной спецслужбы был мрачен. Настолько, что даже не ответил на приветствие, лишь едва заметно кивнул седой короткостриженой головой в сторону кресла:

– Садись. И смотри. – По полированной поверхности стола скользнули несколько спутниковых фотоснимков.

– Это совершенно случайно заснято несколько дней назад нашим спутником. Восточная Сибирь, побережье Байкала. Где это, надеюсь, разъяснять не стоит? – мистер Тейнетт криво ухмыльнулся.

– Да нет, не нужно, – Ричардс разглядывал высококачественные снимки. – Где это, я знаю. А вот что это – определенно нет. Пятно какое-то, правда, правильной формы и здоровенное, ярдов сто или несколько больше, полагаю? Русские утопили какой-то корабль на мелководье? И при чем здесь наша контора? Это что, нечто секретное?