– Об этом лучше поговорить с Г.Д., – предложила Генриетта.

Так она называла главную диаконису.

– Ну что же, я могу попробовать.

– Будьте осторожны! Она может вас так осадить…

Я попросила разрешения встретиться с главной диаконисой – «попросила аудиенции», по выражению Генриетты. Она была мне дарована с благосклонностью. Вообще, в отношении этой дамы ко мне я ощущала явное уважение, которое не сумела заслужить Генриетта.

Мне предложили сесть. Я повиновалась. Сама главная диакониса сидела за столом, на котором лежало изрядное количество бумаг. Иногда она начинала их перебирать, как бы давая мне понять, что время, которое она может уделить посетителю, весьма ограничено.

Видя это, я сразу перешла к существу дела.

– Скоро Рождество. Интересно, как оно будет проходить в Кайзервальде.

– Мы споем рождественские гимны и прочтем особые молитвы.

– Но будет ли оно отмечаться как праздник?

– Я не совсем понимаю вас, мисс Плейделл.

– Ну, будет ли у нас рождественская елка, например? Главная диакониса, пораженная этими словами, уставилась на меня, а я продолжала:

– Мне казалось, что мы могли бы установить сразу две – по одной в каждом углу палаты. Занавеску, разделяющую мужскую и женскую половины, можно было бы убрать – таким образом мы все оказались бы как бы в одной большой комнате. Может быть, приготовить небольшие подарки для каждого? Конечно, какую-нибудь мелочь, пустячок… Мы могли бы вначале повесить их на елки, а потом раздать пациентам.

Главная диакониса не прерывала меня, погруженная в раздумье. Я понимала, что моя смелость казалась ей неслыханной. Еще никто никогда не осмеливался говорить с этой дамой подобным образом. Никто не осмеливался вводить новые порядки в Кайзервальде.

Наконец, она подняла палец, призывая меня замолчать.

– Мисс Плейделл! Я думаю, что вы еще недостаточно пробыли у нас и не успели как следует изучить наши порядки. Эти люди больны… Некоторые из них очень больны…

– А мне кажется, что тем, кто не слишком плохо себя чувствует, этот праздник принес бы немного радости. Он внесет приятное разнообразие в их монотонные будни!.. Серая повседневность отнимает у них силы и желание бороться за жизнь. Если же больных хоть немного развлечь, чем-нибудь порадовать, их дух укрепится.

– Мы работаем здесь не для того, чтобы укреплять их дух, мисс Плейделл! Мы врачуем тела, а не души.

– Но иногда одно неразрывно связано с другим.

– Не хотите ли вы сказать, что знаете, как вести дела в больнице, лучше, чем я?

– О нет! Конечно, нет. Но мне кажется, что иногда постороннему взгляду открывается нечто, скрытое от постоянных обитателей.

– Я не вижу никакого смысла в вашей идее. Все имеющиеся у нас средства нужны нам на дело. Есть масса по-настоящему необходимых вещей, на которые мы могли бы потратить деньги.

– Но это тоже необходимая вещь! Я убеждена, что укрепить дух – значит помочь врачеванию тела.

– А что если я соглашусь на ваше нелепое предложение? Где мы найдем деньги, чтобы купить эти ваши… пустячки? У нас ведь около сотни пациентов, не забывайте об этом.

– Я помню. Но я уверена, что елки нам могли бы преподнести в подарок местные жители. Здешние люди очень высокого мнения о нашей больнице.

– Откуда вам это известно?

– Просто я неоднократно с ними беседовала. Некоторых из них я знаю достаточно хорошо, чтобы утверждать, что они сделают все, что в их силах, ради такого праздника.

– Ну а подарки?

– Я сама куплю их. Мисс Марлингтон с удовольствием мне поможет. Здесь есть один разносчик, который продаст нам необходимые для подарков мелочи – носовые платочки, украшения, – которые сделают этот день особенным для наших пациентов.

– Это и так особенный день. Мы празднуем рождение Христа, будем торжественно петь рождественские гимны. Я уверена, каждый христианин проникнется сознанием важности Рождества.

– Но рождение Христа должно быть поводом для радости! Это – счастливый, веселый день. Если мы сделаем так, как предлагаю я, мы сразу же заметим улучшение в состоянии наших пациентов. Сначала они будут ждать этого события, а потом придет и сам праздник. Мне кажется, что подарить людям немного радости, заставить их улыбнуться так же необходимо для их здоровья, как и лекарство.

– А мне кажется, мисс Плейделл, что мы обе попусту теряем драгоценное время.

Это был окончательный отказ.

Мне ничего не оставалось делать, как ретироваться.

Спустя несколько дней главная диакониса послала за мной.

– Садитесь, мисс Плейделл, – предложила она, когда я вошла в ее кабинет.

Я повиновалась. Меня не покидало ощущение, что она сейчас предложит мне уехать из Кайзервальда. Наверное, моя затея шокировала ее. Главная диакониса была глубоко религиозной женщиной с сильным и благородным характером, но абсолютно лишена чувства юмора. По моему мнению, такие люди обычно недостаточно способны понять других людей. Я уверена, что она считала свои строгие взгляды на мораль абсолютно императивными и требовала от окружающих безукоризненного поведения. Разумеется, в ее систему никак не укладывалась та вольность, которая содержалась в моем предложении провести в больнице праздник Рождества.

Следующие слова главной диаконисы повергли меня в изумление.

– Я много думала над тем, что вы сказали мне, мисс Плейделл. У вас есть определенный талант к выхаживанию больных. Но вы не всегда придерживаетесь наших методов.

О Боже, пронеслось у меня в мозгу, началось!..

– Да, у вас есть задатки хорошей сиделки. Вам, конечно, кажется, что то развлечение, о котором вы мне говорили, сослужит добрую службу нашим пациентам. Вы также сказали, что готовы взять на себя бремя финансовых расходов, связанных с этой затеей. К счастью, у вас действительно имеются необходимые для этого средства. Слабая улыбка вдруг появилась в уголках рта этой всегда суровой женщины. Я была изумлена – впервые я увидела на ее лице хоть какое-то подобие улыбки.

– Боюсь, что ваша подруга, мисс Марлингтон, не обладает теми же способностями к нашей профессии, что и вы. Но она очень живая и энергичная особа. Мне кажется, наши пациенты любят ее. Я поговорила е доктором Брукнером и доктором Кратцем, и они считают, что то, что вы предлагаете, не окажет вредного воздействия на больных. Мисс Плейделл, я намерена позволить вам попробовать. Посмотрим, скольким нашим пациентам станет лучше после предложенного вами празднования Рождества. Мы также примем во внимание, не станет ли кому-нибудь из них, наоборот, хуже после этого.

– Мне кажется, что не станет.

– Посмотрим. Я не буду иметь ко всему этому никакого отношения – ведь это целиком и полностью ваша затея. Вы купите елки и… пустяки, как вы их называете, для подарков на деньги из собственного кармана. Вы все организуете сами. Можете воспользоваться помощью тех наших сестер и сиделок, которые захотят вам помочь. Все в ваших руках. Посмотрим, будем ли мы потом хвалить вас или ругать.