Помимо этого он сообщил, что для того, что бы не провоцировать немцев, основная часть войск приграничной зоны отправляется на 50-100 километров от границы на учения, в том числе и с боевыми стрельбами, а потому следует вывести из окружных складов достаточное количество боеприпасов для этих учений. И снова политотдел не смог этому воспрепятствовать, хотя на самого Кирпоноса были написаны рапорта политработников, но Сергиенко сдержал слово и все эти рапорта и порой откровенные анонимки были помечены, как несоответствующие действительности. Правильность этих решений стала видна спустя пару недель, ибо позволила спасти множество жизней.

А я ни чего этого не знал, получив разрешение на нахождение в пограничной зоне для себя и своих бойцов, я из штаба округа двинулся прямиком на вокзал и поздно ночью на поезде двинулся во Львов. Мягко горит лампа в купе, мерно стучат колёса, приятно пахнет углём из титана, а на столе стоит гранёный стакан в подстаканнике с горячим чаем и рядом сушки, пресные, с маком. Не знаю, но лично меня поездки в поездах всегда успокаивают. Утром сгружаем наши машины с грузовых платформ и уже все вместе движемся сначала в городское отделение НКВД Львова, а затем в штаб округа. Даже имея на руках разрешение на нахождение в приграничной области, необходимо было поставить о себе в известность местное военное и энкаведешное начальство для предотвращения различных эксцесов. Хорошо пообедав в городе, мы выехали к границе, и небольшой колонной рванули по дороге. Солнце жарило вовсю, а потому пришлось слегка приоткрыть окна и люки, и задуваемый ветерок хоть немного остужал нас. Спустя пару часов нам попалась первая ласточка моих советов Жукову и Серову. На дороге стоял военный пост, армейский и состоял он из взвода стрелков и одного бронеавтомобиля, БА-20, он стоял в тени дерева и ствол его пулемёта был направлен на дорогу. Нам он по большому счёту был не опасен, против одного его ДТ у нас было шесть пулемётов. Три крупнокалиберных ДШК и три обычных ДТМ, тех же ДТ, но переведённых на ленточное питание. Командир патруля, лейтенант, выйдя к дороге, взмахом руки показал нам, что бы мы остановились. Послушно съехав на обочину дороги, я стал ждать. Лейтенант сразу поняв, где у нас начальство, направился в сопровождении пары бойцов прямо к моей машине.

-Лейтенант Черняев, военный патруль, ваши документы товарищ капитан.

Без каких либо возражений, я протянул ему свои документы, своё удостоверение и разрешение на нахождение в приграничной зоне. Прочитав мои бумаги, лейтенант уважительно вернул их мне назад, а я поинтересовался у него обстановкой.

-Товарищ лейтенант, как тут у вас, тихо?

-Относительно товарищ капитан, случаются конечно происшествия, но сейчас редко.

-А попытки выдать себя за наш патруль были?

-Были, только быстро прекратились, у нас все патрули с бронетехникой, а кроме того стоят в определённых местах и любой патруль в неустановленном месте сразу задерживается.

-А бандиты и националисты?

-Очень редко, их ещё в прошлом году хорошо проредили, да семьи их выселяли, вот и стало относительно спокойно.

-Счастливо оставаться лейтенант.

-И вам всего хорошего товарищ капитан.

К моему большому разочарованию нам за всё время так ни разу и не встретились бандиты, националисты или диверсанты, хотя мы хорошо покружили по приграничью. Везде я общался с командирами и предупреждал их, что в последних числах месяца возможна крупная провокация со стороны немцев, наподобие Халхин-Гола. Это было лучшим вариантом из всех возможных, сказать, что на носу война я не мог, сразу добрые души, в основном по линии политотдела донесут наверх про пораженческие и провокационные настроения. В пятницу 20 июня я был в штабе одной из пехотных дивизий, которые прикрывали границу. На сколько я знал, Кирпонос внял моим предупреждениям, и многие части начали боевое развёртывание, при этом из них массово эвакуировали семьи комсостава. Когда я прибыл сюда, то только и смог, что выругаться — Ёпернальный бабосношатель! Тишь, гладь и божья благодать.

В этой дивизии все части находились в казармах, а командиры обсуждали между собой предстоящий отдых в эти выходные. Я просто не верил увиденному, это что за тупые ослы тут командуют. Уже на взводе я заявился в штаб дивизии.

-Добрый день, капитан Скуратов, почему не выполняется приказ командующего Киевским военным округом, генерал-полковника Кирпоноса?

-Товарищ капитан, во-первых, кто вы такой? А во-вторых, какой приказ?

-Капитан Скуратов, заместитель начальника центра по боевой подготовке войск специального назначения. А приказ простой, немедленно вывести войска из места постоянной дислокации в полной боевой готовности и отправить семьи комсостава в тыл.

Командир дивизии и комиссар сделали непонимающие лица, типа они ни чего не получали и ничего не знают, а на мою настойчивую просьбу немедленно отдать приказ на эвакуацию семей комсостава и вывод дивизии из расположения, ответили категорическим отказом.

-Да, два дебила это сила! Слышите вы, два альтернативно одарённых! В ночь с субботы на воскресенье ожидается крупная провокация со стороны немцев, как на Халхин-Голе. Если из-за вас, двух кретинов, дивизия понесёт большие потери, то клянусь, лично вас расстреляю как предателей и саботажников.

-Да ты кто такой, мальчишка!? Я сейчас сам прикажу тебя арестовать! — В ярости покраснев, заорал комдив.

-Ну-ну, рискни здоровьем, повторяю для особо тупых, и тех, кто в танке, я заместитель по боевой подготовке, начальника центра по подготовке войск специального назначения. Стоит мне только свистнуть, и мои ребята вас всех тут раком поставят, потом глаза на жопу натянут и моргать заставят!

Только тут до комдива стало доходить, кто именно заявился в его штаб. По долгу своей службы, а его дивизия встала тут с момента освобождения, ему приходилось взаимодействовать с группами бойцов, которые чистили окрестности от бандитов и националистов. Небольшие, но прекрасно вооружённые и подготовленные, они мало говорили и много делали, а в нескольких стычках, которые случились между ними и его бойцами, всегда доставалось его бойцам. За это время вокруг них сложился зловещий ореол полных головорезов, тем более, иногда они действительно отрезали головы бандитов и националистов.

Комдив успел увидеть бойцов, что прибыли вместе с этим капитаном, все они были вооружены автоматическим и самозарядным оружием, и были как братья близнецы с теми группами чистильщиков, как не официально прозвали этих бойцов, да и его бойцы старались близко к прибывшим не подходить, явно их опасаясь.

-Надеюсь, вы меня поняли, в противном случае не обессудьте, придётся ответить за свои ошибки. Счастливо оставаться.

Наглый капитан вышел, а комдив только глянул на дивизионного комиссара.

-Знаешь Николай, я вспомнил, капитан Скуратов — Малюта, так его между собой звали те бойцы, что чистили окрестности. Я тогда навёл о нём справки, короче он знаком