Инструкция касалась переговоров как с представителем США Мидлтоном, так и с английским делегатом — «кавалером Бэготом», поскольку переговоры предполагались трехсторонними.

На три года младше Полетики, Чарльз Бэгот в 1815—20 годах был посланником Англии в США, а с 1841 года стал генерал-губернатором Канады. Так что предмет переговоров он знал неплохо, тем более что был послом в Петербурге с 1820 года.

Рассказать о Генри Мидлтоне повод уже был…

Мне, автору, часто приходится прибегать к обширному цитированию, но в таких случаях я всего лишь поступаю по отношению к читателю так, как хотел бы, чтобы другие авторы поступали по отношению ко мне тогда, когда я сам выступаю в качестве читателя…

Вот и сейчас я не вижу лучшего выхода, чем без «испорченных телефонов» привести содержательную часть инструкций Нессельроде (то есть, по сути, Александра.) Полетике в виде простой цитаты.

Управляющий российским МИДом наставлял своего подчиненного: «Чтобы в точности знать меру, которую следует соблюсти при изложении наших пожеланий, дабы они были исполнимы, нам требуется прежде всего в точности выяснить намерения Англии и Соединенных Штатов. Что касается Англии, то… Ваша главная задача — постараться узнать во время Ваших переговоров с кавалером Бэготом, какие градусы широты и долготы мы сможем, не вызывая особых затруднений, установить 'в качестве крайних пределов нашей территории… какой способ разграничения может предложить Англия и где она попытается расширить территорию, занятую ее компаниями: Северо-Западной и Гудзонова залива.

Я касаюсь здесь только Англии… ибо согласно самым достоверным сведениям и самым последним картам можно считать доказанным, что наша территория может соприкасаться лишь с территорией, где расположены английские поселения, и что не возникает никаких сомнений в отношении наших островных владений, а равно и полуострова Аляска (выделение здесь мое, и, надеюсь, читатель понимает, почему я здесь прибег к нему. — С.К.), которые тем не менее должны быть включены в перечень принадлежащих России территорий, если дело дойдет до подписания нами договора о разграничении (тут возразить нечего — договорным образом закрепить статус-кво было нелишним. — С.К.).

Что касается Соединенных Штатов, то, поскольку они, по-видимому, не склонны вести дискуссии по каким-либо территориальным вопросам, нам скорее всего придется согласовать с ними пре-

делы нашей морской юрисдикции вдоль побережья… Прежде чем выработать торговую систему для наших американских колоний, нам важно знать, могут ли и намерены ли Соединенные Штаты применить меры против недружественных действий их мореплавателей… или же мы можем рассчитывать, что с их стороны будет оказано всего лишь пассивное содействие, т. е. они просто опубликуют наши соответствующие регламенты и полностью согласятся с принципами, на которых они будут основаны».

В инструкции Полетике показательно то, что о свободном допуске англосаксов в зону Русской Америки для промыслов вначале не было не то что речи на переговорах, но даже в секретной инструкции — как о возможном пункте уступки…

Это нам надо понять и помнить крепко!

Как возможные уступки назывался отказ от юрисдикции до 51-го градуса широты и от 100-мильной запретной зоны.

Можно еще, пожалуй, отметить, что вначале английский министр Каннинг и госсекретарь Адамс договаривались о проведении общей линии на трехсторонних переговорах. Причем источники сообщают, что Каннинг рассчитывал на общую линию там, где предполагал заинтересованность Штатов, то есть в вопросе о свободе грабежа в российских прибрежных водах. А территориальные проблемы он считал вопросом двусторонним — русско-английским.

Но не только известное животное опасно приглашать за стол… Янки ведь тоже имели привычку выкладывать на стол (переговоров в том числе) некие своеобразные аргументы.

Вот и тут русским предстояло убедиться, что далеко не одной свободы мореплавания намерен добиваться Вашингтон от Петербурга…

БЭГОТ получил официальные полномочия с Английского острова, конечно, раньше, чем Мидлтон с Американского континента, но все же 3 ноября по старому русскому стилю Полетика доложил Нессельроде о начале переговоров.

Мидлтон не проявил интереса к территориальному вопросу,

сразу выпятив проблему условий торговли и промысла на русском берегу Америки.

Бэгот же выдвинул территориальные претензии до 57-го градуса северной широты.

И переговорный процесс «пошел»…

Наступил 1824 год.

12 февраля Полетика и Нессельроде в вербальной ноте (то есть в письменном заявлении без подписи на правах устного заявления) предложили Бэготу провести границу по 55-му градусу.

24 февраля последовала вторая вербальная нота по разграничению.

Процесс шел… Англия выдвинула новый план разграничения, но 17 марта он был Россией отвергнут.

Посреди всего этого Нессельроде 28 февраля испрашивал у императора высочайшего повеления казенным питерским заводам изготавливать в год на тысячу рублей хрустальных и фарфоровых ваз для традиционных ежегодных подарков генерал-губернатора Восточной Сибири китайским пограничным правителям-амбаням…

Русский фарфор представителям родины фарфора — это было неплохим достижением русских мастеров. Но вот российские дипломаты на тройственных переговорах по Русской Америке похвалиться достижениями не могли…

Американцы вели себя как карточные шулеры, то и дело передергивая факты и логику, опровергая собственные заявления…

Янки, как мы знаем, якобы не интересовал территориальный вопрос. Их волновало якобы право промысла. Но зверя-то промышляли они на русских островах, и требование свободного промысла ущемляло уже не морскую юрисдикцию России, а ее юрисдикцию над частью национальной территории. И в конце концов нам с янки пришлось договорным образом «разграничиваться» по широте 54°40 . При этом в ходе переговоров они даже на 61-й градус претендовали, как на якобы уступленный им Испанией по Вашингтонскому договору 1819 года!

Британцы вели себя не честнее. Их якобы волновал, напротив, лишь вопрос разграничения по суше… Но, как, возможно, помнит читатель (а я ему скоро и еще раз напомню), в заключенной через год русско-английской конвенции оговаривались не только границы, но и свободный промысел англичан в наших водах…

Н-да…

На нас нагло нажимали, мы вяло уступали. 25 марта Нессельроде в ноте Мидлтону меланхолично уведомлял адресата, что «император желал бы (вот как — не «требует», а «желал бы…». — С.К.), чтобы оружие, боеприпасы и спиртные напитки были исключены из списка товаров, свобода торговли которыми с туземным населением северо-западного побережья Америки была бы установлена Россией и Соединенными Штатами сроком на 10 лет конвенцией, готовящейся к заключению обеими сторонами…».

Нессельроде пояснял: «Что касается запрещения торговли спиртными напитками, то император горячо желает, чтобы оно было объявлено, и не сомневается, что г-н Мидлтон и правительство Соединенных Штатов отнесутся самым благожелательным образом к этому пожеланию, продиктованному соображениями человеколюбия и морали».