— Рональд, нам стало известно, что ты получил ответ из Империи, — констатируя факт сказал Малфой. — Нам нужно знать, что они пишут тебе?

— Я не скрывал этого, — и кивнув в сторону Гриндевальда, сказал, — учителю я сообщил об этом в первый день. Кощеевы прислали мне порт-ключ, который переместит меня к ним.

— Я не понимаю, — с раздражением в голосе сказал Малфой, — ты же уже выяснил, что Перси и племянник живы, зачем тогда тебе отбывать в Империю. Здесь безопасно, и к тому же ещё один целитель, — имея ввиду Перси, — нам не помешал бы. И на будущее, Уизли, о своих переписках с имперцами докладывай мне напрямую.

Я посмотрел на Малфоя, который в последнее время меня очень сильно раздражал. И порой мне хотелось его проклясть, но я лишь улыбался, ничего не отвечая ему. С помощью своей богатой фантазии представлял Малфоя с большими ветвистыми рогами. Используя окклюменцию я смог закрепить этот образ и чем больше он злил меня, тем сильнее рога увеличивались, поэтому мне легко удавалось улыбаться видя его.

— Перси не собирается возвращаться в Великобританию, — и выдержав паузу, я добавил, — по крайней мере сейчас. — У Малфоя на лице застыл вопрос, который легко читался. — Нет, Драко, я не могу приказывать Перси. Он глава рода Уизли и это я ему подчиняюсь, а не он мне.

— Что за бред?! — воскликнул Малфой. — Я ни за что не поверю, что ты кому-то подчиняешься! Ты нас что, за дураков держишь?

Я вновь посмотрел на него и просто улыбнулся. Моя улыбка заставила его скривиться и больше не смотреть в мою сторону.

На самом деле Перси, когда узнал, что я жив, собирался сразу же примчаться ко мне. И мне с трудом удалось его уговорить, чтоб он оставался на месте. Мы отработали два канала связи, про один из которых знали все, про второй никто, кроме нас.

После смерти Станислава, главой клана Кощеевых стал Аркадий. Станислав умер от старости ещё до начала великой войны, успев передать все дела Аркадию. И тот активно участвовал в нашем общении. Кощееву не понравилось то, что я стал учеником Гриндевальда, но узнав, чему меня тот обучает, сказал, что мне лучше продолжать. Таким специфическим знаниям они меня обучить не смогут.

Проведя несколько тщательно спланированных интриг, у меня получилось выставить всё таким образом, что пока меня учат, я остаюсь в замке Гриндевальда. Во многом мне помогла Гермиона, которая использовала медальон, в котором ходила по окрестностям и то тут, то там вставляла несколько фраз, для того чтобы у волшебников складывалось мнение о том, что Тёмный лорд отказывается обучать своего ученика. И тот собирается переезжать в Империю для обучения у них. Когда меня спрашивали напрямую, так ли это, я, конечно, всё отрицал, но делал это с таким выражением лица, что у людей возникало сомнение в моей искренности.

***

Рим

Ровно в полдень мы переместились в амфитеатр Колизея.

В центре арены стояла чета Фламелей, а напротив них стояли мы: Гриндевальд, Малфой и я. Я надел капюшон, под которым меня нельзя было узнать. Не хватало, чтобы и они узнали, что я переместился из прошлого.

— Минута в минуту, — услышал я голос Пернеллы, которая внешне совершенно не изменилась.

— Пернееллааа, Ниииколааас, давно не виделись! — растягивая гласные поздоровался Гриндевальд. Ненависть к этим двоим он решил продемонстрировать сразу.

— Зачем ты привёл так много людей с собой? — спросил Фламель. — Мы же написали, что хотим просто поговорить.

— Однажды вы тоже говорили, что мы просто поговорим, в итоге я был предан вами. Доверие вещь такая шаткая, — рассматривая пальцы на своей руке, произнёс Темный лорд. — Тем более, вы тоже пришли не одни.

Николас кивнул, и в ту же секунду, на второй половине амфитеатра из-под иллюзии появились маги. Мы с Малфоем напряглись, но никто из появившихся магов не поднял волшебные палочки в нашу сторону или в сторону наших бойцов.

— Я подумал, что ты можешь совершить глупость и атакуешь нас, потому взял их с собой. Но будь уверен, они не будут мешать нашему разговору, — спокойно сказал Николас.

— У меня возникли схожие мысли про вас, — оглядываясь по сторонам сказал Гриндевальд. — Хорошо, раз с этим мы разобрались, думаю стоит обсудить вопрос, по которому мы сюда пришли.

— Согласен, — сказал Фламель. — Геллерт, до меня дошли слухи, что ты полностью подчинил территории Великобритании и Франции себе. В связи с этим у меня возникает логический вопрос, что ты будешь делать дальше?

— Меня не интересует африканский континент, — и видя как в какой-то степени облегчено вздохнули супруги, продолжил, — но вы должны понимать, что я знаю, что вы задумали и у меня есть вопрос, что ждёт меня и моих людей?

— Геллерт, мы можем обсудить это в более спокойной обстановке. Много воды утекло, и кто старое помянет, тому… — не стала завершать поговорки миссис Фламель.

— Пернелла, стааарая ты лисаа. Завязывай паясничать, я уже не тот юноша, которому можно легко задурить голову. Я уверен, вы знали, что этот вопрос всплывёт. Не тяните время, — серьезным тоном сказал Гриндевальд.

— Времени у нас много, в отличии от тебя Геллерт. Вот твоё время на исходе, ну раз ты стал печься о магах, которые тебе присягнули, то мой ответ не изменился, всем достойным будет предложена жизнь в новом мире.

— Значит вы не отступились от своих планов? И создали ковчег? — задал вопросы Гриндевальд.

— Оба раза ответ ДА! — ответила Пернелла. — Но условие меняется: теперь, для того чтобы получить свой билет в новый мир, твоим подчинённым, помимо клятв, нужно будет помочь в уничтожении магов Российской империи.

— Ахах-хаха, — засмеялся Гриндевальд. — Вы что, совсем с ума посходили? То же самое вы предлагали американцам, и теперь где они? ПЕПЕЛ! — закричал Геллерт. — Это всё что вы от них оставили. Никто вам больше не поверит! Мой ответ вам следующий, если сунетесь к нам, мы объединимся и с остальным сопротивлением и вторгнемся к вам. Пока вы нас не трогаете, мы не тронем вас.

— Нас устраивает это, — ответил Николас. — Геллерт, подумай над нашими словами, — с печалью в голосе сказал он, — я