– Леди, стойте, а деньги? – закричал водитель.

Но Кэтрин было не до него. Она неслась так быстро, как не бегала никогда в своей жизни. На счастье, на пути попалась патрульная машина. Подбежав к ней, она распахнула дверцу, плюхнулась на заднее сиденье и, запыхавшись, произнесла:

– Я – жена бывшего губернатора Тома Форреста, и мне нужно как можно быстрее попасть домой!

Среди полицейских, как знала Кэтрин, ее муж пользовался уважением – он постоянно увеличивал бюджет их ведомства. Поэтому, не спрашивая, в чем дело, патрульные отправились в путь. Наконец Кэтрин увидела их особняк. Оставив плачущую Маршу в полицейском автомобиле, она подбежала к двери. Конечно же, та была заперта. Кэтрин вытряхнула содержимое сумочки на ступеньки, схватила ключ и вставила его в замочную скважину. Никакого результата – Том заблокировал замок.

Недолго думая, женщина схватила небольшой валун, в качестве декорации лежавший на газоне, и швырнула в панорамное окно.

– Миссис Форрест, что вы делаете! – закричал, подбегая к ней, один из полицейских, но Кэтрин уже была внутри дома.

– Том, где ты? Прошу, откликнись, Том! – позвала Кэтрин.

И вдруг до ее слуха донеслась музыка. Звуки шли из кабинета. Кэтрин подбежала к двери, подергала ручку и убедилась, что Том заперся изнутри. Высадить дверь она не сможет, та слишком тяжелая и массивная, а окна кабинета, как она видела, подъезжая к дому, закрыты стальными ставнями изнутри – Том превратил кабинет в неприступную крепость!

Кэтрин наклонилась, пытаясь в замочную скважину разглядеть, что происходит в кабинете, но ничего не увидела – там было темно.

– Том, открой мне! – барабаня в дверь, надрывалась Кэтрин. – Не делай этого, прошу! Никакой политический пост не стоит того, чтобы ты лишал себя жизни! Ты ведь так нужен мне и Марше, особенно сейчас! Ты же не хочешь, чтобы твоя дочка выросла сиротой? Чтобы в школе над ней смеялись, называя «отпрыском самоубийцы»...

Кэтрин вдруг вспомнила, что муж не является настоящим отцом Марши. Но в тот момент это не играло ни малейшей роли. Лишь бы спасти Тома, лишь бы его спасти...

К Кэтрин присоединились два полицейских. Кэтрин попросила, чтобы они вызвали подкрепление и «неотложку». А затем указала на дверь:

– Джентльмены, надо ее выбить! Только поторопитесь, каждая секунда на счету!

Наконец, после долгих усилий, дверь затрещала, поддалась и слетела с петель. Кэтрин влетела в кабинет: горело только одно бра, около самого стола, и играл старинный патефон, доставшийся Тому от отца. Более всего Кэтрин боялась, что обнаружит Тома с огнестрельной раной в голове – тогда помочь ему будет, скорее всего, нельзя. Она увидела мужа, осевшего в кресле. Кэтрин подбежала к нему, дотронулась до запястья – теплое. Значит, он еще жив!

Она стащила мужа на ковер и принялась стегать по щекам.

– Том, очнись! Ты не имеешь права оставлять нас! Ты... Том, я же люблю тебя!

Один из полицейских, приложив палец к горлу Тома, констатировал:

– Пульса нет. Сожалею, миссис Форрест, но ваш супруг скончался...

– Так реанимируйте его! – закричала Кэтрин, разрывая рубашку на груди Тома. – Вас же учили! Делайте непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Ну же, черт вас побери, делайте!

Полицейские, переглянувшись, подчинились ее приказанию. Кэтрин осмотрелась: на столе лежала пустая упаковка снотворного, значит, Том пытался отравиться. Но пластинка только на середине, значит, прошло не более двадцати минут с той поры, как он принял убойную дозу, следовательно, его еще можно откачать...

Появились наконец и парамедики, которые принялись за реанимацию. Кэтрин, оцепенев, смотрела на мужа. Если Том умрет, она никогда не сможет простить себе его смерть. Ведь знала, должна была знать, что Тому нужна поддержка, а занималась исключительно собой и Маршей. «Если муж умрет... если умрет, – вдруг произнес странный голосок в ее голове, – ты сможешь выйти замуж за Дона Роуза. Конечно, сначала обождешь некоторое время, соблюдая приличия, а потом станешь женой человека, которого когда-то страстно любила и которого все еще любишь. Человека, который является отцом твоей дочери».

Кэтрин отогнала еретические мысли прочь. И как она смеет думать о подобном, когда Том, ее любимый Том, лежит полумертвый на ковре в кабинете?

Медики тем временем, сделав необходимые инъекции, пытались завести сердце Тома при помощи дефибриллятора. Ни первая, ни вторая попытка не принесли результата. Кэтрин почти отчаялась – все кончено, она станет вдовой. Может, и правда тогда подумать о браке с Доном? Ведь он никогда не посмеет бросить жену и дочку. Даже будучи в плену, Дон думал о Кэтрин. А Том предпочел самоустраниться от проблем... Это ли поступок человека, который по-настоящему любит?

– Сердечная деятельность возобновилась! – услышала Кэтрин волшебные слова.

Значит, не все еще потеряно. Кэтрин с ужасом поняла, что почувствовала... разочарование. Но если она так хотела, чтобы Том умер, то почему тотчас бросилась из аэропорта назад в особняк? Господи, чемоданы, скорее всего, так и улетели в Питтсбург... И о чем она только думает в такой момент? Ах, но где же Марша?

Кэтрин выбежала из дома и обнаружила дочку в патрульном автомобиле – за ней присматривала женщина-полицейский. Внезапно Кэтрин заметила знакомые физиономии – местные репортеры, подобно стервятникам, почуяв сенсацию, уже кружили вокруг особняка. И как только они узнали? Скорее всего, информатор среди полицейских сообщил. Кэтрин быстро сориентировалась – практически без исключения это были журналисты, работающие на Энтони делль’Амму. Тот закатил грандиозный прием после того, как Том проиграл выборы, а теперь он хочет уничтожить репутацию Тома, помешать ему вернуться на политическую арену. Ведь если станет известно о попытке самоубийства бывшего губернатора, от него все отвернутся, и Том никогда больше не сможет заниматься политикой...

Как назло, в тот момент в дверях особняка показались медики, Тома несли на носилках. Защелкали фотоаппараты, заблистали вспышки. Кэтрин, взяв на руки Маршу и стараясь успокоить ее, подошла к журналистам, и их внимание тотчас переключилось на нее.

– Миссис Форрест, что произошло с вашим мужем? Правда ли, что он пытался покончить с собой? Говорят, вы вообще-то должны сейчас находиться в самолете, направляющемся в Питтсбург. Что вы делаете здесь?

Кэтрин улыбнулась и принялась лгать:

– Дамы и господа, благодарю за ваш живой интерес к судьбе моего мужа, бывшего губернатора, однако спешу вас разочаровать – у моего мужа имела место сильная аллергическая реакция на прием нового снотворного препарата. Тот, кто будет сообщать о некой попытке самоубийства, рискует предстать перед судом за клевету.

Кэтрин навестила Тома в больнице – он пришел в себя и мог говорить. Муж прятал глаза и едва не зарыдал, когда увидел Кэтрин.

– Я... я не могу даже довести до конца попытку самоубийства, – сказал он, – я стану всеобщим посмешищем. Кэтрин, зачем ты спасла меня?