Марьяна объявит Вахновскому о разводе. Она не знает еще, что Филипп обо всем позаботился заранее: тайком от нее он снял роскошную пятикомнатную квартиру в самом сердце Москвы, в Камергерском переулке. Пока они будут жить там, а потом он, разумеется, купит небольшой уютный домик где-нибудь в Серебряном Бору. И еще один – на морском берегу, в Испании или на Кипре.

У того, заморского домика – Филипп это точно знал – будут белые мраморные стены. Он будет стоять обособленно, вдали от курортов и городов, прямо на берегу. А к морю будет вести лестница – тоже белая, с резными перилами, как в Пушкинском музее…

Вся Москва собралась на презентации. Филипп находился в зале всего несколько минут, а у него уже скулы свело от бесконечных улыбок.

– О чем мечтаем? – Кто-то довольно резко толкнул его в плечо. Филипп вздрогнул от неожиданности – белоснежный домик, его маленький обетованный рай, исчез, а вместо залитого солнцем пляжа он увидел ухмыляющуюся физиономию Марата Логунова.

– О славе, – пошутил Филипп, – о деньгах и славе. О чем же еще?

– Я в тебе и не сомневался. Потерпи, старик. Будет тебе слава. Через пятнадцать минут начинаем. Надо дождаться еще нескольких вип-гостей. Киркоров с Пугачевой пока не приехали.

– Ничего, я подожду. Поем пока блинчиков. Никогда не пробовал ничего вкуснее.

– Смотри не обожрись, как небезызвестный моралист дедушка Крылов. Да, и не теряйся в толпе, будь все время возле сцены. Я тебя вызову, тебе надо будет сказать пару приветственных фраз.

– Обижаешь. – Филипп достал из кармана брюк аккуратно сложенный вчетверо листочек. – У меня текст записан, чтобы от волнения не забыть чего.

Он держался молодцом, весело болтал с подходящими к нему людьми о погоде и замечательном меню, однако от волнения у него вдруг пропал аппетит. Не мог он есть ни свой любимый пахучий сыр, ни даже черную икру. Пальцами нежно обнял хрустальную ножку бокала, наполненного дорогим красным вином, и отошел в сторонку.

Зал постепенно заполнялся людьми. Сюда были приглашены только самые сливки. Самые богатые. Самые знаменитые. Баловни судьбы. Неизменные герои светских хроник.

Как бы случайно рядом с ним оказалась Марьяна Вахновская – а он и не заметил, когда она прибыла. Она выглядела потрясающе – Филипп еле удержался, чтобы прямо при всех не схватить ее за плечи и запечатлеть на ее губах страстный влажный поцелуй – пусть все увидят, что эта холеная рыжая красавица – его женщина. На Марьяне было красное платье, оставляющее открытым всю спину, и когда она наклонялась назад, становилась видна ложбинка между ее ягодиц.

– Я не кажусь тебе вульгарной? – прошептала она, пожимая кончики его пальцев и тотчас же отдергивая руку.

– Ты кажешься мне восхитительной, – честно признался он.

– Спасибо. Я собиралась пойти в другом платье, но вчера этот наряд принес Гога. Он попросил меня надеть именно это, красное.

Филипп нахмурился. Он не любил обсуждать ее супруга-рогоносца, тем более не нравилось ему, когда она фамильярно называла его Гогой. Какой он ей теперь Гога? Они без пяти минут чужие люди.

– Он сказал, что я должна быть самой яркой. – Марьяна не заметила его замешательства. – Самой запоминающейся фигурой.

– Ты такая и есть. Смотри направо, тебя фотографируют журналисты.

Марьяна улыбнулась и помахала рукой камерам, потом спохватилась и отошла. Филипп видел, как она приблизилась к Вахновскому, тот вручил ей бокал с шампанским, а она поцеловала его в лысину.

Филипп досадливо поморщился и отвернулся. Неужели она не понимает, какую боль причиняет ему таким легкомысленным поведением? Да, пусть она будет с ним вежливой, но кто заставляет ее целовать этого сального борова?!

– Здравствуйте, Филипп.

Он улыбнулся и машинально пожал руку подошедшему к нему улыбающемуся молодому человеку.

– Замечательный вечер, – светски заметил он, хотя понятия не имел, кто перед ним стоит.

Каждую минуту к нему подходили какие-то люди, для того чтобы обменяться парочкой ничего не значащих вежливых фраз. У него был, должно быть, миллион знакомых, не обязан ведь он каждого помнить в лицо! Филипп уже собрался было отвернуться, но молодой человек не отходил.

– Как поживаете? – спросил он.

– Нормально, – пожал плечами Филипп. Ответного вопроса он задавать не стал в надежде, что навязчивый юноша наконец от него отстанет.

– Это хорошо. Ладно, развлекайтесь, еще увидимся.

Когда парень отошел, Филипп посмотрел на него более внимательно. Лицо этого человека казалось ему до боли знакомым, но он не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах они встречались. «Должно быть, фотомодель», – решил Филипп. У молодого человека было красивое правильное лицо – чем-то напоминал он молодого Сильвестра Сталлоне. Отойдя на расстояние нескольких метров, он обернулся, внимательно на Филиппа посмотрел и отсалютовал ему бокалом с шампанским. Филипп улыбнулся в ответ и вдруг… Вспомнил!!!

Но этого просто не могло быть! Этот молодой человек… Да это же Валера! Психически неполноценный порноактер! Да, но… Бред какой-то – Валера ведь не умеет разговаривать, только мычит. А у этого типа красивый голос и правильная плавная речь. И потом… Валера ведь никогда не видел его без грима и парика. Может быть, это какой-то родственник «кинозвезды»? Но настолько похожих лиц не бывает в природе – если они только не однояйцевые близнецы. И какого черта он подошел здороваться?!

– Внимание, дамы и господа! – послышался бодрый голос Марата Логунова.

Филипп поднял глаза – Марат уже взобрался на специально возведенный для мероприятия полукруглый подиум с зеркальным полом. За его спиной висела увеличенная копия новой версии календаря «Сладкий год».

– Дамы и господа! Я не буду долго занимать ваше внимание! Я не стану рассказывать вам, как много значит для меня этот день. И даже не собираюсь никого благодарить. Я прекрасно понимаю, что в первую очередь мы собрались здесь для того, чтобы вкусно покушать и пообщаться!

Кто-то зааплодировал, разговоры стихли. Марат Логунов был прирожденным шоуменом, он при любых обстоятельствах был способен завоевать внимание даже самых искушенных зрителей.

– Я просто хочу представить вам героинь нашего нового календаря! – Марат обернулся и нежно погладил свежеотпечатанный глянцевый лист. – О, там, внутри, вы найдете фотографии самых сексапильных русских женщин! Мы фотографировали их целый год. Для того чтобы вы, господа и дамы, могли насладиться их прелестями!

Его последние слова потонули в шквале аплодисментов. Кто-то крикнул «Браво!», словно Марат был каким-нибудь оперным певцом. Сам Логунов тем временем отогнул первую страничку календаря, заглянул внутрь и вдруг… с хрустом оторвал обложку! Зрители увидели обнаженную, не юную, но красивую блондинку, томно изогнувшуюся возле по-зимнему лысой березы. Все притихли и, затаив дыхание, несколько мгновений рассматривали модель, а потом…