Пришлось обходить.

По улице Куйбышева группа поднялась в гору, прошла мимо каланчи пожарной части и ушла вправо, вновь выходя на улицу Ленина. Данил глянул вниз с горы, на здание полиции – сирены, поднявшись на крыло, кружили над своим жилищем. Даже отсюда было видно, что их здорово больше тридцати – уж слишком многочисленной была стая.

«А той зимой их гораздо меньше было. Плодятся, сволочи, – с тревогой подумал он. – Как бы не пришлось охоту открывать…»

К ЦРБ пробиться не получилось. Уже на подходе, когда группа миновала треснувшее пополам, словно по нему врезали гигантской кувалдой, здание школы № 10, Данилу вдруг показалось, что он слышит со стороны районной больницы какое-то странное шипение… Звук иногда прерывался с тем, чтобы спустя несколько мгновений возникнуть вновь. Он то становился громче, то тише, и временами на него накладывались подобные же звуки, но немного другой тональности… Поочередно подав знаки «остановиться, рассыпаться, занять круговую оборону», Данил с Сашкой, страхуя друг друга, вдоль длинного кирпичного забора добрались до перекрестка улиц Сорокина и Слепцова. Данил выглянул за угол – и натурально обалдел… Корпуса больницы – разваливающиеся, заросшие мелким вьюном и здоровенными одуванчиками, – стояли вдоль дороги, а на самой дороге, прямо посреди улицы, извивался клубок здоровенных змеюк. Данил почувствовал, как от страха холодеет кожа на затылке и покалывает мелкими иголочками загривок. Зрелище внушало какой-то иррациональный, первобытный ужас и отвращение. Толстенные шланги змеиных тел свивались невообразимыми кольцами, терлись друг о друга ромбовидными чешуями, издавая тот самый шум, что привлек сталкеров на подходе к ЦРБ. Из клубка вдруг выпросталась змеиная голова – огромная, с холодными черными глазками – и, словно перископ, начала медленно поворачиваться, оглядывая улицу. Тотчас же рядом с ней появились и заплясали два длинных тонких щупа. Данил пригляделся – щупы росли из основания головы, и оттого мутант поразительно походил на Змея Горыныча из сказок.

Рядом тихо ойкнул Сашка. Данил обернулся – напарник тянулся из-за угла, смотрел на змеюк во все глаза.

– Вот это да!.. – зачарованно прошептал он. – Ты глянь, какие! Полметра толщиной, может, даже больше… Задавит – пикнуть не успеешь.

– Здесь не пройдем, – сказал Данил. – У них тут, похоже, гнездо, – и он указал на трещину в кладке фундамента здания больницы, откуда, струясь черным телом, выбиралась еще одна змея, поменьше.

– Гляди, гляди! – вдруг возбужденно зашипел напарник, теребя товарища за плечо и показывая куда-то между корпусами ЦРБ. – Выродки!

Данил глянул, куда указывал напарник, – и впрямь. Небольшая стайка мутантов, вынырнув из глубин заросшего подлеском больничного двора, наткнувшись на змеюк, проявила невиданное до сих пор благоразумие. Попятились, пытаясь отойти назад, в заросли… и уже почти скрылись в густых дебрях подлеска – однако не преуспели. Змеиный ком распался – оказалось, что он состоял из трех особей – и черные, лоснящиеся тела рванулись к выродкам.

Такой скорости Данил не видел еще не у одного хищника поверхности. Мелькнув черной молнией, буквально размазавшись в воздухе, чудовища ударили прямо в центр пытающейся отойти стайки. Выродки брызнули в разные стороны, однако три тела уже лежали на земле, корчась в судорогах и пуская пену. Две змеюки тут же принялись за ужин, а третья, свившись в кольцо и мгновенно развернувшись на месте, плюнула в спину улепетывающим без оглядки мутантам тонкой струей слюны. Серебристая нить попала одному из них на спину, и он, сделав еще пару шагов, вдруг остановился, пошатнулся – и, судорожно подергиваясь, медленно опустился на землю.

Напарники переглянулись – и осторожный Сашка потянул товарища за рукав комбинезона.

– Отходим, Дан. Как бы не почуяли… С этими змей-горынычами даже ты со своей скоростью не справишься. А они еще и дрянью какой-то плюются… Не иначе – паралитическая какая-то хрень. Читал я про таких змей.

После представления, устроенного «горынычами», связываться с ними не хотелось. Следовало просто принять установку, что ЦРБ теперь – запретная территория. Или, по крайней мере, запретная для тех малых сил, коими явились сюда сталкеры. Родионыч – как и всякий благоразумный и расчетливый командир – услышав доклад передового дозора, не стал лезть на рожон, а увел группу назад, обходя районную больницу большим крюком.

Между тем время близилось к восьми, и нужно было искать место под ночную стоянку. Прошерстив несколько домов вдоль улицы, группа, наконец, наткнулась на подходящее помещение. Нашли его, можно сказать, случайно – Локатор, обратив внимание на темное пятно в зарослях кустарника у подъезда одного из домов, решил полюбопытствовать. Сунулись – и обнаружили вход в подвал, который перегораживала мощная стальная плита двери. Славка дернул, дверь, немилосердно скрипя проржавевшими петлями, подалась немного, приоткрыв щель, чтоб только руку просунуть, – и встала в мертвую.

– «Подростковый клуб “Атлант”, – прочитал Данил на облезшей вывеске. Она была намертво прикручена к двери саморезами и закрыта толстым прозрачным пластиком, и лишь поэтому, вероятно, надписи на ней сохранились до сих пор и были вполне удобочитаемы. – Режим работы – с шестнадцати до двадцати одного часа».

– Еще успеваем, – пошутил стоящий рядом Дуремар. – Час до закрытия…

– Нам хватит, – отозвался Ариец. Просунул руку с дозиметром в приоткрывшуюся щель. – Ого! И фон подходящий, пол-рентгена всего. Вскрываем?

Родионыч, подумав секунду, кивнул:

– Вскрываем. Меньше – найдем ли еще, не известно, а время уже к ночи.

За дверью открылась лестница вниз, небольшой тамбур и еще одна дверь. Ариец с Локатором, первыми спустившиеся вниз и держа наизготовку автоматы, приоткрыв, замерили фон за второй дверью.

– Семьсот микрорентген! – радостно сообщил Илюха. – Отличное место, можно отдыхать! Добро пожаловать!

Внутри клуб представлял собой две большие комнаты, уставленные тренажерами и гантелями на стойках. На стенах висели стенды со слегка поблекшими, но вполне различимыми еще фотографиями чемпионов и рекордсменов клуба, полки с наградными кубками, грозди медалей за призовые места. Кроме того, имелась небольшая тренерская комната, раздевалка и туалет.

Чтобы не тащить грязь с ОЗК и снаряги в дальнюю комнату, которую решено было использовать для ночлега, их, не снимая, чистили в тамбуре. По принципу: протри товарища – а он протрет тебя. Это, конечно же, не являлось панацеей от загрязнения, но хоть так, чем совсем никак. После этой процедуры сразу же шли в раздевалку, скидывая все, кроме оружия, здесь, а затем уже направлялись в дальнюю комнату.

Посты снаружи решено было не выставлять – хватит и того, что здесь, внутри, в первой комнате будут дежурить три человека и в тамбуре еще двое. Если что – людей вполне достаточно, чтобы сдержать атаку, пока проснутся остальные.

Расположились с удобством. Снять снаряжение, противогаз и комбинезон после дня работы на поверхности – уже само по себе наслаждение. А уж если после этого растянуться в полный рост на горизонтальной поверхности – так и вообще запредельное удовольствие!