– Что показали результаты анализа?

Сара вдруг обратила внимание, что, хотя Макс говорил спокойно, его пальцы сильно стискивали ее руку. Или как раз наоборот – ее пальцы сжимали его руку?

– Они были… странные. Следы кератинов, как и следовало ожидать, но вместе с ними еще куча других ингредиентов. Серебро. Мирра. Лосиная кость, представляешь? И вещество, которое вообще не смогли определить. Дикая и совершенно неожиданная смесь не пойми чего, Сара! Мне бы и в голову не пришло грызть чужие ногти!.. А Щербатский совсем завелся, он поговорил со знакомым нейробиологом, который сказал ему, что некоторые химические вещества не вымываются из организма, а осаждаются в клетках. Ну, а у Щербатского еще имелись безумные теории по поводу глиальных клеток и восприятия… И когда он признался мне в том, какие видения его посетили после того, как проглотил ноготь… я решил тоже попробовать.

– Понятно, зачем вы со Щербатским ездили в Нелагозевес! Дуглас намекнул мне, что, по его мнению, вы с профессором Щербатским принимаете наркотики.

– В принципе, он не ошибся, – заметил Макс. – Мы вначале думали, что в Нела экспериментировать будет безопаснее. Мне не хотелось, чтобы Авессалом галлюцинировал во дворце. И у меня были свои причины, связанные с Нела. Дело в том, что там родилась моя мать.

– Значит, ты надеялся увидеть ее, – задумчиво произнесла Сара. – Щербатский хотел найти Бетховена, а ты искал свою мать…

– Я видел только ее фотографии, – сказал Макс. – Она умерла, когда я был еще совсем маленьким. Мне так хотелось взглянуть… на ее лицо, наверное.

Сара кивнула. Ей было знакомо это ощущение.

– Но я не смог с ней встретиться, – вздохнул Макс. – Зато я часто видел Седьмого князя и самые разные события из прошлого. Загадочные и мистические… Вскоре Щербатский потерял терпение: он захотел принимать снадобье в Праге, где Бетховен бывал чаще. Вероятно, он заигрался, принялся путешествовать и начал бродить по лестницам и залам – но не по тому зданию, который существует сейчас. С позапрошлого века дворец несколько раз реставрировали. Например, раньше тут была галерея, соединявшая одно крыло с другим. Сейчас ее нет. Поэтому профессор и угодил в передрягу…

– То есть Щербатский собирался пройти по мосту… – произнесла Сара. – А вместо этого шагнул в окно.

На мгновение Сарой овладела острая скорбь. Она посмотрела на Макса и увидела тоску в его глазах.

Наконец-то она докопалась до истины. Произошло нечто вроде совмещения времен. Щербатского никто не убивал, и он не покончил жизнь самоубийством. Он погиб в результате несчастного случая.

– На тот момент у нас оставалось совсем мало… ногтя, снадобья, не знаю, как его называть, – после долгого молчания произнес Макс. – А теперь у нас нет ничего – ни единого грамма. Ладно, оно и к лучшему.

– А отчет из лаборатории? Ты не думал, что вещество, которое содержалось в ногтях Бетховена, можно воссоздать?

– Только не на основе лабораторного анализа, – ответил Макс. – Слишком много неизвестных составляющих. Хотя меня гложет мысль, что существует формула. Где-нибудь записана, спрятана…

– В отгороженной библиотеке? – выпалила Сара, стараясь, чтобы ее голос не звучал слишком оптимистично.

– Тогда надо поторопиться, – проговорил Макс. – Через две недели Пражский Град будет кишеть агентами Секретной службы.

– Секретной службы? – Сара похолодела.

– Пятнадцатого числа торжественное открытие дворцовой коллекции, – объяснил Макс. – К нам прибывает председатель Комитета Сената США по иностранным делам Шарлотта Йейтс.

Проснувшись, Сара позвонила Хосе. Он сообщил, что они с Полс зашли в храм Девы Марии Победоносной по пути в аэропорт. Сара с облегчением услышала, что их сопровождает Нико. Учитывая, что по Праге шныряла маркиза Элиза, которой однажды удалось оказаться с Полс в одном помещении, никакие предосторожности не могли быть лишними.

Сара посмотрела на часы. До запланированного набега на библиотеку оставалось еще много свободного времени. Она выбежала из Градского комплекса через задний двор и спустилась по лестнице к Малой Стране – старинному историческому району Праги.

Перед церковью Сара заметила Николаса: он нес караул перед дверцей, покуривая сигарету.

– Спасибо, что присматриваете за ней, – сказала Сара.

Нико кивнул.

– Я предпочитаю не посещать святилища до полудня, это вредит моему пищеварению. Но там они в безопасности. Моя подруга, сестра Тереза, устроила им экскурсию.

Сара втиснулась в узкий коридор и двинулась на голос женщины, который словно колокольчик разносился по молчаливому пространству церкви: «В тысяча шестьсот тридцать первом году монастырь в Мюнхене был разрушен, и статуэтку Чудотворного Младенца выбросили в груду мусора, где она пролежала, всеми забытая, семь долгих лет…»

Убранство храма отличалось типичной для барокко избыточностью. Алтарь, посвященный Младенцу Иисусу, был изукрашен с особой пышностью: золото, цветы, свечи и специальная стеклянная витрина для самой куклы. Младенец был облачен в шикарное голубое платьице – Дафна рассказывала, что у монахинь-кармелиток имеется для малыша целый гардероб в шестьдесят костюмов, включая крохотную нижнюю рубашечку.

Полс со склоненной головой стояла перед Младенцем и молилась. Затем она вручила монахине какой-то конверт и отошла, уступив место Хосе, который принялся благоговейно креститься перед алтарем.

– Полс, – тихо позвала Сара.

Девочка протянула перед собой руку. Сара взяла ее, и они двинулись к выходу. Монахиня, очевидно, уже успевшая открыть конверт и увидеть содержимое – Сара не сомневалась, что там был чек на весьма крупную сумму, – следовала за ними, бормоча благодарности и благословения.

– Это не он, – прошептала Саре Поллина.

– Что ты имеешь в виду?

– Это не настоящий Младенец.

Сара удивленно посмотрела на нее.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, и все, – нетерпеливо ответила девочка.

Оказавшись на улице, Сара помедлила. Поллина обычно уклонялась от объятий и вообще от любого физического контакта. Но сейчас она позволила Саре легонько себя обнять.

– Я буду за тебя молиться, – сказала Полс.

– Спасибо тебе, – ответила Сара, гадая, что говорят правила о том, когда чистые сердцем молятся за таких, как она.

Внезапно Поллина крепко обхватила ее. Сара была удивлена, почувствовав, какая сила таилась в тонких руках.

– Не отходи далеко от Макса, – шепнула ей девочка.

Когда их машина отъехала и Сара, оглянувшись, подняла взгляд на замок, вдали пророкотал раскат грома. Красиво сработано. Очень драматично. Посмотрев на часы, она принялась быстрым шагом взбираться обратно на гору.