А здесь было тихо, как в могиле. Два дня назад Джекки выписали из больницы вместе с Ноэлем. Они переночевали в квартире и на следующий день уехали в Борнмут. Джекки умоляла Лизу приехать к ним на Рождество.

— Ты же не можешь оставаться здесь одна! — восклицала она. — Ральф в Америке, а Пирс уехал домой. Теперь, когда Гринбаумов не стало…

— Со мной все будет в порядке, — упрямо заявила Лиза. — Мне нужно какое-то время пожить одной.

Джекки в отчаянии покачала головой.

— С тобой бесполезно спорить, Лиза. Я позвоню на Рождество. — Она пощекотала малыша под подбородком. Его широко открытые голубые глазенки с обожанием смотрели на мать. — Скажи тете Лизе «до свидания», хороший мой. — И Джекки исчезла в ворохе чемоданов и саквояжей, прижимая к груди Ноэля так, словно никогда не собиралась с ним расставаться.

Лиза стояла на тротуаре и махала им вслед, пока такси не скрылось из виду.

Она вздохнула. Сразу после Рождества она должна будет найти работу и решить, оставлять за собой квартиру или нет. Арендная плата в пять фунтов будет наверняка съедать больше половины ее ожидаемой зарплаты, но мысль о том, чтобы дать объявление и подыскать себе соседку, а потом делить жилье с кем-то совершенно незнакомым, казалась невыносимой.

Зазвонил телефон. Прежде чем поднять трубку, Лиза сделала глубокий вдох. Джекки должна была позвонить не раньше завтрашнего дня, значит, это мог быть только Брайан. Она написала ему неделю назад и со страхом ожидала, что он позвонит.

Но это оказался Морри Сопель.

— Что вы делаете сегодня вечером? — поинтересовался он.

— По радио будут передавать интересную пьесу, — ответила Лиза.

— Такие красивые девушки, как вы, не должны сидеть в сочельник дома и слушать радио, — с изумлением сказал он. — Как насчет ужина в «Савое»? Соглашайтесь, — принялся уговаривать Морри Сопель.

Несмотря на все, что Лиза знала о нем, ее так и подмывало ответить согласием, но потом она вспомнила старого Гарри Гринбаума. Он бы перевернулся в могиле, если бы узнал о ее предательстве.

— Извините, нет, — сказала Лиза, стараясь, чтобы он не расслышал сожаления в ее голосе.

Морри сердито попрощался и повесил трубку. Лиза надеялась, что больше никогда не услышит о нем.

Как и ожидалось, Джекки позвонила на Рождество. Ее тетки с обожанием приняли Ноэля, который уже научился улыбаться.

— Брайан не звонил? — наконец поинтересовалась она.

— Нет, — ответила Лиза.

— Должно быть, он сошел с ума, раз предпочел тебе свою мамочку.

К такому же заключению пришла и сама Лиза. Она представила себе, как они сидят вдвоем в холодной унылой комнате, и испытала огромное облегчение от того, что ее нет с ними.

— Как у тебя дела? Я все время думаю о том, как ты там одна.

— У меня все отлично, — жизнерадостно отозвалась Лиза. — Сегодня утром я ходила в Кенсингтон-Гарденз, а сейчас собиралась послушать твои пластинки.

Потом она повторила несколько раз про себя: «Со мной все в порядке, все в полном порядке. Вполне естественно, что я расстроена из-за смерти мистера Гринбаума и из-за того, что мой брак оказался неудачным. И как было бы славно, если бы здесь был Ральф, с которым можно было бы поговорить… Но, несмотря на все это, со мной все в порядке».

Спустя несколько дней ранним тусклым серым утром Лиза поехала на такси в Чизуик и попросила водителя остановиться на некотором расстоянии от дома миссис Смит.

Лиза сидела на заднем сиденье, болтая с таксистом, разговорчивым кокни, и ожидая, когда ее свекровь уйдет в церковь.

— Надеюсь, вы не собираетесь смыться с фамильным серебром, красавица, — пошутил водитель. — Не хочу возить краденое в своей машине.

— Нет, это всего лишь мои личные вещи.

И по какой-то непонятной причине Лиза выложила историю своего неудавшегося замужества этому совершенно чужому человеку.

Пока она говорила, входная дверь открылась и на пороге появилась миссис Смит в своем коричневом воскресном пальто. За ней шел Брайан. Он первым сбежал вниз и распахнул калитку, и они двинулись по улице в другую сторону, как и рассчитывала Лиза. Миссис Смит взяла сына под руку, и Лизе показалось, что есть в этой паре, скованной узами сухой, бесплодной привязанности, что-то жалкое. Оба вскоре растворились в полумраке.

— Это они. — Она распахнула дверцу машины, готовясь выбраться наружу.

Водитель, должно быть, подумал о том же, что и она.

— Бедняги, — пробормотал он себе под нос.

В доме пахло прокисшей капустой. Лиза поднялась наверх и отперла гардероб. Виктория по-прежнему уютно сидела на романах Джейн Остин, с болезненным удивлением глядя на Лизу.

— Бедная ты моя, тебе, наверное, было так одиноко!

Лиза на мгновение прижала куклу к груди, прежде чем положить ее на кровать, а потом вытащила из-под нее чемодан. Она быстро уложила свои вещи, оставив только пальто и жакет. Лиза уже собиралась снять обручальное кольцо и кольцо невесты и оставить их на туалетном столике, но внезапно передумала и, снеся поклажу вниз, вошла в кухню. В сушилке стояла кружка «Шалтай-Болтай» и пашотница из того же набора. Лиза опустила в нее кольца и положила на стол ключ от входной двери.

Когда она вышла из дома, такси подъехало к входу и водитель помог ей уложить вещи.

— Это все? — спросил он, когда ее багаж благополучно разместился в машине.

Лиза молча кивнула.

— Прощай, Брайан, — прошептала она, глотая непрошеные слезы, когда они отъезжали.

«Я была бы тебе хорошей женой, — с грустью подумала она, — если бы ты только мне позволил».

На Новый год Лиза поехала навестить Мириам. Дом престарелых находился в маленькой деревушке на опушке Эппинг-форест и оказался большим и симпатичным зданием, окруженным огромным, густо заросшим деревьями парком.

— По сравнению с тем, какой она к нам поступила, сейчас ей намного лучше, — пояснила Лизе старшая медсестра, — но время от времени она забывается и живет прошлым. — Медсестра проводила девушку наверх, в комнату Мириам. — Она не хочет сидеть в комнате отдыха вместе с другими пациентами, хотя не исключено, что со временем она изменит свое решение.

Без своего кричащего, пусть и безвкусного, макияжа Мириам выглядела просто ужасно. В конце концов она все-таки уступила старости, с которой так отчаянно боролась. Высохшая и скрюченная, она сидела в глубоком кресле, распустив серебряные волосы.

Мириам сразу же узнала посетительницу.

— Лиза! Ох, Лиза, что я буду делать без моего Гарри? — крикнула она и заплакала.

Лиза взяла женщину за руку, испещренную коричневыми старческими пятнами. Она не представляла, что можно сказать в утешение. Наконец она пробормотала: