Услышав это, Джек с Холмов воскликнул:

– Я приветствую твоё слово, отважное сердце! Ты хорошо сказал, и я принимаю твоё предложение от моего имени и от имени моего повелителя, короля, и в его присутствии.

Все стоявшие рядом и слышавшие этот разговор радостно закричали, и загремела, зазвенела броня, когда воины начали поворачиваться, чтобы поздравить друг друга с решением своих командиров.

Но тут вмешался Кристофер:

– Лорд Прибрежного края, меня не удивляет, что Вы не принимаете меня в расчёт, так как Вы не считаете меня королём или даже родственником короля, но Вы, лорд граф, Вы, кто был когда-то Джеком с Холмов… Меня удивляет, как быстро Вы забыли своего короля. Вам двоим следует знать, что это мой спор и что только я один могу вступить в сражение с лордом.

Вы, слуга Рольфа, предателя и убийцы, слушайте! Я утверждаю, что я король Дуболесья, истинный сын короля Кристофера Старого, и я буду отстаивать это ценой моей жизни перед каждым, кто решится возражать. Вы, лорд Прибрежного края, будете ли Вы возражать мне? В таком случае я утверждаю, что Вы лжёте, и вот Вам моя перчатка!

И Кристофер бросил её к ногам лорда.

Снова поднялся разноголосый шум, притом кричали с обеих сторон, но Джек с Холмов стоял молча и неподвижно, а барон Прибрежного края расхохотался:

– Что ж, пастушок, если тебе надоело жить, то пусть будет, как ты хочешь. Меня это устраивает. А что скажешь ты, Джек с Холмов? Согласен ли ты лишиться своей головы таким образом, поскольку ты знаешь, что я сейчас убью этого твоего короля?

Джек ответил:

– Король Дуболесья может приказывать мне, как и любому своему вассалу, он может сражаться, если желает, и может быть убит, если желает, – затем он неожиданно разразился смехом и начал бить рукой себя по бедру, так что остров вновь огласился звоном брони. – Лорд Гандольф! Лорд Гандольф, поостерегитесь, прошу Вас! Где бы Вы хотели, чтобы Вас похоронили, лорд?

Лорд ответил:

– Я не знаю, что ты хочешь сказать своим шутовством, рыцарь с большой дороги. Но – смотри! – я поднимаю перчатку этого юноши, его судьба отныне в его руках! Теперь о самой схватке. Я желаю, чтобы оба борца сражались пешими и без подмоги и чтобы бой состоялся на этом островке.

– Да будет так, – согласился Джек. – Я добавлю только, что с каждого берега должны стоять по десять воинов и наблюдать за состязанием, а остальное войско пусть останется там, где сейчас.

– Я согласен, – сказал барон. – А теперь ты, рыцарь с большой дороги, иди к своим товарищам и расскажи о том, о чём мы с тобой договорились, а ты, Оливер Марсон, передай нашим воинам то же самое и попроси их уяснить следующее: если кто-либо из них нарушит договор, он потеряет за это не меньше, чем свою жизнь.

И после этих слов каждый пошёл к своему берегу, кроме барона Прибрежного края и Кристофера. Барон опустился на землю, насвистывая весёлую святочную мелодию, а Кристофер смотрел на своего врага и думал, что ему не часто доводилось драться с таким большим и крепким противником, к тому же барон достиг своего зрелого возраста и видел около сорока зим, но он тоже улёгся на траву и ушёл в своего рода сон, наблюдая за парочкой трясогузок, которые, чирикая, приближались со стороны отмели. Внезапно раздались громкие крики, сначала со стороны его берега, потом со стороны вражеского, и Кристофер понял, что народ на каждой стороне только что узнал о сражении, которое должно было состояться на острове посередине реки. Барон поднялся на звук и смотрел на своих людей, которые в числе десяти человек пришли в это время, чтобы наблюдать за битвой с берега. Кристофер не пошевелился, он лежал спокойно посреди цветов в траве, пока не услышал со стороны брода плеск от лошадиных копыт. Это вернулся Джек с Холмов, захвативший с собой шлем и щит для своего короля. Джек сошёл с коня и обратился к Кристоферу:

– Если я не могу сражаться за Вас, мой сын и король, всё же, по крайней мере, право графа – быть Вашим оруженосцем. Прикажите – и я надену на Вас шлем. Ваш противник почти гигант по своей силе и статности. Но всё же, я думаю, Вы сможете его одолеть, и это будет для Вас не труднее, чем лечь спать. Короче говоря, дело обстоит так. Когда ты нанесёшь ему удар, и он зашатается, не давай ему времени, но прыгай на него, как рысь, и покажи, на что похожи мускулы под твоей гладкой кожей. Итак, твой шлем, парень. Вот теперь ты нарядился как следует, и что-то подсказывает мне, что ты вернёшься с победой.

Когда Кристофер был снаряжён, Джек поспешно развернулся, перешёл реку вброд и встал на берегу с остальными девятью воинами. К этому времени Гандольф с Прибрежного края также был готов к сражению, и Оливер Марсон, надевший на него шлем, удалился на свою сторону реки.

Затем огромный воин подошёл к Кристоферу, который ждал противника, воткнув конец ножен в землю. Меч он пока не вынул. Тогда барон произнёс:

– Парень, ты красив и, к тому же, отважен, как я погляжу, а мы с Джеком так долго враждуем, что почти уже стали друзьями. Как ты посмотришь на предложение сразу же сдаться? Тогда я покажу твою голову и голову этого изгоя королю Рольфу, но головы будут у вас на плечах, и вы останетесь в живых. Может так случиться, что вам повезёт, и вы доживёте до следующей битвы, став умнее, а если захотите, вернётесь в лес разбойничать. А? Что ты скажешь на это?

Кристофер засмеялся и ответил:

– Вы спешите помиловать того, кто ещё и не приговорён, барон? Всё же Ваши слова мне приятны, так как я вижу, что в случае моей победы Вы можете стать хорошим вассалом. Что ж, барон, возьмите меч в руки!

Гандольф вытащил меч, бормоча:

– Э-хе-хе, он величествен и благороден. Но я сейчас преподам ему урок…

Его огромный древний меч из воронёной стали, как и сам воин, нагонял ужас на любого, кроме самого смелого.

Кристофер же заметил:

– А что Вы скажете, не положить ли нам на землю щиты? Ибо к чему рубить дерево и кожу?

Барон положил свой щит на землю:

– Смелые слова ты произносишь, парень. Если дела твои окажутся достойными их, то тем лучше, а теперь защищайся.

И он прыгнул на врага. Его огромный меч прочертил полукруг в воздухе, но Кристофер быстро увернулся, так что клинок не задел его, а великан качнулся далеко вперёд, и прежде чем он смог вновь взмахнуть мечом, Кристофер так резко ударил его по плечу, что кольчуга барона прорвалась, и из раны потекла кровь. Барон пошатнулся от самой силы удара. Тогда Кристофер, улучив время, подпрыгнул вверх и ударил во второй раз, сбоку, в шлем. Барон опять пошатнулся, но теперь он понял по этим двум ужасным ударам, кто перед ним, и, собравшись с мужеством, изо всех сил отпрыгнул назад, справившись со своим мечом, и сразу стремительно, хотя и осторожно, бросился вперёд с криком:

– За Прибрежный край и короля!

Кристофер ничего не кричал, но отразил своим мечом его меч, и удар пришёлся на правую руку Гандольфа. Кольчуга его была разбита, а сам барон снова ранен. Затем, когда Гандольф опять ринулся вперёд, Кристофер ловко провёл мечом под рукоятью древнего клинка своего противника и умело повернул его, так что меч барона полетел прочь от своего хозяина.