собирал Медведь, оставляя им столько, сколько их тело способно выдержать. Самые сильные северяне лопались, орошая снег кровью и своими внутренностями все вокруг себя.

Бьёрн до крови прокусил губу стараясь не кричать от боли и открыть свою душу навстречу богу, но это было не так просто, как пустить в душу зверя.

— Господин Бьёр! — закричал Фестиций. — Услышьте музыку боя! Услышьте биение его сердца и вторьте ему! Вы должны играть один ритм!

— Если бы это было так просто. — проговорил сквозь сжатые зубы Бьёрн, но ему хватило сил улыбнуться, его друг вернулся и это вдохновляло Бьёрна.

Бьёрн решил послушать своего друга и прислушался к сердцебиению Старейшины. Тук-тук… тук-тук… тук… тук… Бьёрн услышал, как биение сердца становится реже, он слышал как в этом ритме не хватает ударов и пытался вставить в эти промежутки удары своего сердца. Тук… тук… тук… Под этот ритм подстраивался Бьёрн и вскоре два сердца, Бьёрна и Медведя, бились как одно. Поляна озарилась ярким, белым, ослепляющим светом. С поляны пропал бог-Медведь, а тело Бьерна стало таким же огромным, каким был Старейшина.

В мгновение ока на поляне перед Сногардом наступила тишина. Орущие от боли северяне потеряли сознание, дико ревущий северный ветер умолк. Но что самое ужасное, Скит почувствовал, на Северную землю, землю вечной зимы, пришла весна. Пока это чувствовал только Скит, но совсем немного времени, и воины Света поймут, больше Север для них не опасен, а значит им не обязательно жаться к своим жрецам Света.

— Мор, Ву! — окликнул друзей Скит. — Бегите и запрягайте лосей в сани. Скоро Север будет принадлежать любому богу кроме Медведя. Мы должны перевезти всех живых на "Отступник"!

Мор и монах кинулись выполнять сказанное Скитом. Сам же Се Шандин бросился на перерез первому инквизитор, вышедшему за небольшой круг света, который защищал их от бушующего Севера. Вслед за первым инквизитором из круга вышел второй, а за ним и третий. И все они бросились на лежащих на снегу бессознательных северян. Фестиций не стоял в стороне и тое бросился на защиту сынов Севера. Скит использовал технику подсмотренную у отца Александра, и окружил себя кружащимися клинками из лунного серебра. Скиту приходилось буквально разрываться, чтобы отбывать северян у жаждущих кров, озлобленных от собственной слабости инквизиторов. Азалия не давала никому расслабиться прыгая на противников и перекусывала горло, а кого просто поджигала своим нежно-голубым пламенем, тянущееся вдоль ее передних лап. Вот только двум воином и одному зверю невозможно отбить две с половиной сотни северных великанов, разбросанных по поляне перед городом, от почти тысячи инквизиторов, при том что у одного защитника отсутствует полностью правая рука. Лезвия из лунного серебра крутились вокруг Скита и атаковали всех на кого он указывал. Скит пытался контролировать всю поляну перед городом, и увиденное заставило его замереть на мгновение. Фестиций танцевал! Он вновь использовал свой Танец Меча! И вполне успешно отбивал северных гигантов от нападающих инквизиторов.

Из ворот города стали выезжать запряженные в сани лоси, которых вели дети. А ведь и верно, подумалось Скиту, они еще не успели посвятить себя богам, а значит и откат от умирающего Медведя по ним не прошелся. Мор и Ву побежали по полю и начали подбирать бессознательных северян, все те же дети помогали спасать своих родных и друзей. Но скорости отбить всех северян не хватало даже Скиту, а значит помочь им мог только Хозяин Севера.

— Бьёрн! — прокричал Скит, расталкивая друга. — Вставай, здоровяк! Иначе мы не справимся!

— Помереть не дашь спокойно. — пробурчал здоровяк. — У меня сил нет даже руку поднять.

— Значит найди их! — приказал Скит таким тоном, что шутить желание у Бьёрна пропало. — Иначе спасать уже будет некого!

Здоровяк поднял голову и начал соображать, что можно сделать. Потом его глаза остекленели, Бьёрн словно смотрел куда-то вглубь себя, потом его взгляду вернулась осмысленность, после чего Бьёрн начал что-то шептать и разводить руки в стороны. Его шепот становился все громче, переходя на крик и на последнем громогласном выкрике, Бьёрн свел руки вместе. Снег вокруг города поднялся и закружил в безумном порыве ветра, поднявшаяся пурга смела с ног воинов Света, сбивая их в кучу и засыпая куполом из снега. Купол становился все крепче, покрывался толстым слоем льда, а потом все резко прекратилось, на поляне стояла полная тишина, а на недавно бушующую бурю не было и намека, на снегу остались только бессознательные тела северян.

— Больше… ничего… не могу… — почти прошептал Бьёрн, закрывая глаза и роняя голову на снег.

— Собираем, скорее! — прокричал Скит, сам растворился в молнии и начал переносить на сани бессознательных сынов Севера.

Скит видел, что купол надолго не удержит войско инквизиторов. Они концентрировали свою энергию в одной точке, чтобы растопить скрепленный божественной силой купол из снега. Когда последний северянин был погружен на сани, мальчики сидевшие на козлах, прикрикнули, ударили вожжами и лоси двинулись в сторону порта. Скит метнул пару клинков из лунного серебра в первых вышедших наружу, успокаивая их навсегда. Подскочил к открывшемуся проходу и встал приготовившись к атаке, но на место теперь отсутствующей руки, положил свою руку Фестиций.

— Господин Скит. — глухим голосом заговорил он. — Идите со всеми, вы должны защитить их от зверей.

— Ты не справишься со всеми, дурень! — Скит опешил от смены речи Фестиция с развязной обратно к благородной, что стряхнул его руку со своего плеча, отшатнувшись.

— Они не смогут выходить всем скопом, господин Скит. Тут достаточно одного умелого мечника, а в таланте им меня не обойти. — Фестиций в доказательство своих слов ловко развернулся и плавным, танцующим движением взмахнул мечом и перерезал горло новому инквизитору вышедшему из снежной гробницы. — Господин Скит, вы должны спасти северян, а я прикрою вашу спину.

— Ты же погибнешь, Фестиций. — голос Се Шандина дрогнул, видя решимость молодого парня.

— Лучше умереть защищая людей с горящим сердцем, чем жить, разочаровавшись в людях и не доверяя никому. — Фестиций повернулся спиной к Скиту, показывая, что спор окончен.

Скит кивнул головой в спину Фестиция, и растворяясь в молнии оказался рядом с санями последними в ряду катящихся по снегу. С тяжелым грузом на сердце, Скит смотрел на выходящих из под снежного купола инквизиторов и падающих к ногам танцующего Фестиция. Скит видел как парень танцует под одному ему слышимую музыку, как его совершенно дикие и непредсказуемые движения позволяли ему уходить от ударов воинов Света, и наносить точные, смертоносные удары, и при этом оставаться невредимым.

— Сил и стойкости тебе, друг. — прошептал Скит.

Фестиций встретил