Но когда солдаты начали уже отчаиваться, сверху раздался крик, и прямо в морду одному линдвурму свалилась Талира, целясь клювом в глаза. Тут же появились херувимы, яростно пикирующие на чудовищ. Увидев, что их когти и зубы не могут повредить утыканные иглами шкуры и панцири металлической твердости, они окружили зверей и стали нападать и отступать, пока одному из них не удавалось подсунуть лапу под тараску или пелуду и перевернуть зверя. Оказалось, что брюхо у пелуд мягкое и беззащитное, хотя у тарасок оно было бронировано не хуже спины, но эти существа с большим трудом могли снова встать и беспомощно болтали в воздухе всеми шестью ногами, качаясь на спине, как огромные жуки. Тем временем херувимы кусали и увечили эти ноги, и даже если тараске удавалось перевернуться, то идти она не могла.

Люди, усталые и морально, и физически, смогли отойти и перегруппироваться, пока шла эта битва титанов. Йомар выстроил их кругом, поместив в середину раненых, и они потрясений смотрели, как бьются друг с другом гиганты. Херувимы тоже не избежали ран, и некоторые лежали раненые или умирали от яда пелуд, который на огромные тела действовал медленнее, но все равно смертоносно. Но после долгой битвы обитатели джунглей были сражены до последнего, обезврежены или обращены в бегство. Битва Зверей, как стали называть ее потом, закончилась.

В гуще шумного боя все глаза смотрели на сцену, где разворачивались события, и мало кто, кроме некоторых крылатых бойцов, обратил внимание на перемену погоды. Сейчас же солдаты и рыцари огляделись — и у них перехватило дыхание, потому что небо над головой полностью заволокло облаками: разлетевшаяся морская буря разослала свои ветры и грозовые тучи во всех направлениях. Уцелевшие бойцы посмотрели вверх и увидели, что день потемнел почти как ночь прямо на глазах, клубилась и выступала местами изнанка облаков. Мощный ветер тряс деревья, заставляя их гнуться, как луки, по листьям и по земле заколотил не дождь, а то, чего менее всего можно было ожидать: каменный град.

— Осторожно, чародейство! — крикнул какой-то рыцарь, устремляя в небо руку в железной перчатке.

Черно-серые облака заметно вращались, снижаясь к земле. В клубящейся массе тьмы появился силуэт, извивающийся по-змеиному, и нижний его конец тянулся к земле.

— Смерчь! — завопил один солдат, и остальные подхватили его крик.

— Смерчь, смерчь!

Такие бури были здесь редкостью, но никто не сомневался, что эту наколдовал враг ради мести. Ряды охватила паника, когда из черной воронки во все стороны полетели камни — это она коснулась земли. Размеренными движениями она стала ходить туда-сюда, уничтожая все на своем пути, прорезая джунгли, как серп — пшеницу, и разбрасывая вырванные с корнем деревья. Обломки расщепленных стволов и сучьев заклубились вокруг, как туча пыли, стоял высокий и пронзительный шум, и ему вторил низкий рокот ударов воронки по земле.

Смерч был ближе половины лиги и надвигался стремительно.

— Он идет сюда! — крикнул Йомар.

Неморцы волей-неволей стали прятаться среди деревьев: звери были страшны, но невозможно было устоять перед этой новой и куда более мощной демонстрации силы врага. Они вызвали на себя гнев какого-то бога, и сейчас людей наполнял ужас на грани безумия. Херувимы поднялись на крыло, повстанцы бросились в джунгли. Тем временем бойцы Йомара остались беспомощно стоять, зная, что бежать бесполезно, и сейчас единственная их надежда — на воинов воздуха.

Летя высоко над облаками с бойцами Крылатой Стражи, Эйлия, Дамион и несущие их Аурон и Фалаар смотрели сквозь разрывы туч на опустошенную землю.

— Мы им обещали, что с их железным оружием им ничего не грозит, — сказала Эйлия с мукой в голосе. — Что же нам теперь делать? Прийти им на помощь волшебством мы не можем — в присутствии железа. Туда могут полететь только херувимы, а они не владеют магией погоды.

— Летим над бурей, — ответил Аурон, — и нападем волшебством на нее. Мы слишком высоко, здесь железо не достает.

Они полетели дальше, под зеленым небом, над разорванными клубящимися облаками. Спускаясь вниз через эту плотную серую тьму, они вскоре рассмотрели внизу черную яму, дыру, засасывающую облачную ткань вниз, будто воду, уходящую в промоину. Вокруг дыры сверкали молнии, и Эйлия содрогнулась от этого зрелища. Было ясно, что смерч оторвался от морской бури, но это не могло быть случайностью — он двигался точно в сторону ее сухопутной армии. Черное волшебство сотворило его, и он шел разрушать и уничтожать.

Но лоананы знали пути погоды, и возникшая задача была им более чем по плечу. Пролетая над бурей, они потянулись к воздуху, ветрам и влаге, используя свое знание и волшебные умения, чтобы навязать им свою волю. Эйлия, ощутив это, отдала им все силы, которые могла. Вместе они навалились на смерч, стараясь разорвать его вертящуюся воронку на части, повернуть и укротить бушующий ветер. И почувствовали огромную силу чистого зла, сопротивляющуюся им. Снова и снова схватывались они с нею, и снова она не поддавалась. Вихрь почти достиг рассеянной армии.

— Это Мандрагор, — сказал Аурон. — Он просто отвлекает херувимов и лоананов этой диверсией, чтобы ускользнуть в свою крепость.

— Нет, — ответила Эйлия, — это не Мандрагор. Или по крайней мере не только он. Здесь… здесь еще что-то.

И снова она ощутила ужас, который чувствовала, когда глядела в глаза царя-дракона и в глаза василиска.

Со всей силой она воззвала к собственной мощи, и постепенно сила зла стала уступать. Она не была уничтожена или побеждена, она просто отступала, будто ее целью было заставить Эйлию использовать все свои ресурсы и ослабить ее. И она действительно ослабела: дыхание ее вырывалось судорожными вздохами, напряжение ощущалось в каждой мышце, в каждом нерве. Она рухнула на гриву Аурона, держась из последних сил. И когда драконы устремились вниз, к этому ужасному вихрю, тучи перестали крутиться, центральная воронка начала распадаться, очень быстро она превратилась в простую область пониженного давления, облака утратили угрожающий вид и стали расходиться, оставляя промоины чистого неба. Победоносная Крылатая Стража пролетела над джунглями, над широкой просекой, где по обе стороны валялись стволы выкорчеванных деревьев, как скошенное сено. Но сама облачная воронка рассеялась, разрушилась, и не дошла ни до солдат, ни до города. Всего минуты прошли от начала атаки до ее конца, и трупы сраженных монстров лежали среди обломков деревьев и сверкающих сугробов градин размером с куриное яйцо.

День начинал окрашивать небосвод, построенная на опустошенной местности армия и Крылатая Стража в небе знали, что одержали победу — пока что. Но против кого они сражались? Не просто против зверей, неспособных строить планы и рассчитывать, и смерч, хотя и не слишком здесь редкий, был создан явно актом чародейства. На подозрении у выживших были Мандрагор, лоанеи и архоны этого мира.

— Не понимаю, — проворчал Йомар, — как он делает такие вещи, когда у нас столько железа в руках? Как он использует магию?

Он повернулся к Аурону, который уже превратился в человека.