— Нет, папа, — возразила Нисса, — у них с леди Анной ничего не было, я точно знаю.

— Но какое отношение это имеет к твоему замужеству? — недоумевала Блейз. — Не понимаю.

В ответ Нисса рассказала обо всех событиях той роковой ночи.

— И вы согласились участвовать в этом, милорд? — презрительно бросил Вариану Энтони Уиндхем. — Хорошо же это вас характеризует!

— А что мне оставалось делать, сэр? — горячо возразил граф Марч. — Моему деду было абсолютно все равно, с кем обнаружат вашу дочь. Так уж лучше, решил я, пусть это будет тот, кто любит ее, чем кто-то другой. — И Вариан смело взглянул своему тестю в глаза.

От ярости на шее Энтони Уиндхема вздулись вены, но его жена успела уловить и понять слова, прошедшие мимо его внимания. ‹Тот, кто любит ее›. Глядя на графа Марча, Блейз поняла, что он любит ее дочь. Он так же яростно готов защищать Ниссу, как и Тони. Блейз предостерегающе взяла мужа за руку.

— Он любит ее, Тони. Разве ты не видишь? Умерь свой гнев и приглядись к нему. Он ее любит, — мягко увещевала она.

— Но любит ли она его? Мы всегда обещали ей, что она сможет выйти замуж по любви, — возразил лорд Уиндхем и взглянул на дочь:

— Любишь ли ты его, Нисса? Скажи мне правду, малышка. Если ты несчастна, если этот союз тебе не по душе, то я переверну небо и землю, но избавлю тебя от этого человека! Я не допущу, чтобы ты была несчастна, Нисса. Ни я, ни твоя мать не позволим этого.

— Не знаю, люблю ли я Вариана, — честно ответила Нисса, — и смогу ли когда-нибудь полюбить его. Да разве такое редко случается с людьми нашего круга? Когда ты женился на маме, то не знал, полюбит ли она тебя когда-нибудь. Вариан — хороший и добрый человек, папа, и не думаю, что я могла бы рассчитывать на большее! — Нисса поцеловала отчима в щеку, — А теперь, пожалуйста, пожми руку моему мужу. И дайте нам свое благословение.

— И все-таки, — не сдавался Энтони, — я всегда обещал тебе свободу при выборе мужа и теперь чувствую себя так, будто обманул тебя. Зачем я позволил уехать тебе из дома! Я уже тогда знал, что это плохо кончится, но дал вам всем уговорить себя, потому что король пообещал присмотреть за тобой. Блисс, ты тоже клялась, что позаботишься о ней. Ты не сдержала слова, и теперь мое дитя страдает!

— Энтони, — строго проговорила Блейз, — нельзя сказать, что их союз основан не на любви. Супруг так же любит ее, как ты любил меня, когда мы только поженились. Посмотри на своего зятя! Да он глаз не сводит с нашей девочки. Если ты не хочешь замечать этого, то только потому, что ревнуешь и не желаешь, чтобы в жизни Ниссы был другой человек, кроме тебя. Ты никогда не старался поощрить ее интерес к кому-нибудь из местных молодых людей, а сейчас, видишь ли, все решилось помимо тебя. В общем, Нисса теперь замужняя женщина, и если этого не сделаешь ты, то я сама буду приветствовать графа Марча как нового члена нашей семьи. — И, привстав на цыпочки, Блейз поцеловала своего зятя. — Добро пожаловать в Риверс-Эдж, Вариан де Винтер. Один раз, очень давно, я видела вашего отца. Это было, когда я выходила замуж за Эдмунда Уиндхема, отца Ниссы. Вы похожи на своего отца, милорд, если не считать глаз. У вас глаза деда.

Вариан тепло улыбнулся и поднес к губам руку Блейз. Целуя ее, он сказал:

— Я высоко ценю вашу доброту, мадам. Клянусь, что буду заботиться о вашей дочери со всей самоотверженностью, на которую только способен!

— Хорошо, — улыбнулась в ответ Блейз, — я верю вам. Я даю свое благословение.

— Гхрр! — шумно откашлялся Энтони Уиндхем, и все обернулись к нему. Он протянул руку Вариану де Винтеру. — Вот вам моя рука, милорд, и мое благословение, — сказал Энтони. — Но не вздумайте плохо обращаться с моей дочерью, иначе вы станете моим злейшим врагом. Вы поставили меня перед свершившимся фактом, кому же это понравится? Ну да делать нечего, раз уж так вышло, придется принять все как есть.

— Благодарю вас, милорд. Я люблю Ниссу и не обману вашего доверия, если вы почтите им меня, — ответил граф Марч.

— Коль все разрешилось, мы можем ехать домой в Марвуд-Холл, — с облегчением вздохнула Блисс. Все обошлось не так плохо, как она боялась. Энтони вначале ужасно рассердился и набросился на нее с обвинениями, но теперь, слава Богу, отошел.

— А где же Джайлс? — опомнившись, спросила Блейз.

— Принцесса Клевская намерена остаться в Англии, — объяснила Блисс. — Отныне она будет именоваться сестрой его величества, и только новая королева и принцессы займут более высокое положение. Леди Анна предложила Джайлсу остаться у нее на службе, и он согласился.

— Джайлс — прирожденный придворный, — добавила Нисса. — Он надеется, что сумеет сделать карьеру при дворе, и считает службу у леди Анны только началом. Я уверена, мама, что ему наверняка вскоре предложат более привлекательное место. Джайлс очень умен для своего возраста, и все просто без ума от него.

Блейз и ее муж были довольны. Перед их вторым сыном открывались хорошие перспективы.

— А когда он собирается приехать домой? — спросила Блейз.

— Пообещал осенью.

— Нам действительно нужно ехать, пока не стемнело, — громко напомнила Блисс.

— О-о, ну, конечно, Блисс, — откликнулась ее сестра. — Поезжайте!

Графиня Марвуд едва ли не бегом покинула Большой зал. Ее супруг поспешил вслед за ней, откровенно посмеиваясь.

Энтони Уиндхем тоже не смог удержаться от улыбки:

— Бедная Блисс! Как видно, она очень боялась, что я скажу ей по этому поводу.

— И не без оснований, папа, — засмеялась Нисса.

— Вы, конечно, измучились в дороге, — сказала Блейз. — Нисса, покажи Вариану свою комнату. Мы будем ужинать в обычное время.

— А где мои братья? — осведомилась Нисса.

— Наверное, купаются в реке. Неужели ты забыла, что сейчас лето и все плещутся в старушке Уай? — улыбнулась Блейз. — Это гораздо важнее, чем возвращение домой старшей сестры.

— Сколько лет вашим сыновьям, мадам? — спросил тещу Вариан де Винтер.

— Ричарду осенью исполнится девять, Тэдди только что отпраздновали пять, а маленькому Генри — три, — сообщила Блейз и обратилась к дочери:

— Ты не поверишь, как выросли Джейн и Энни, Нисса! Джейн уже говорит ‹па› и ‹ма›, а братьев называет обо›. Они ее обожают. Энни, однако, потише, предоставляет сестре болтать за двоих, но зато она вот-вот сама пойдет и сейчас всюду ползает. — Она вновь взглянула на зятя:

— А вы, милорд, любите детей?

— Очень люблю, мадам, и надеюсь, что у нас будет такая же прекрасная семья, как ваша. Я воспитывался вместе со своими дядей и теткой, но был на несколько лет старше их. Я всегда хотел, чтобы вокруг было много детворы.

— Если вы предпочитаете остаться здесь, милорд, — вмешалась Нисса, — то я вас покину, потому что умираю от желания немедленно принять ванну. По-моему, грязь всех английских дорог въелась мне в волосы и в кожу. Ванна в Гринвиче никуда не годится по сравнению с той, что ждет меня здесь. Мама, я обязательно заберу ее с собой в Винтерхейвен.